Испытатель

Выстрел из охотничьего ружья. Самосожжение. Отравление коктейлем из феназепама и алкоголя. Плюс петля и паровозик… Когда в описании вещей упавшего с многоэтажки и отравившегося Андрей обнаружил «ботинки чёрные, мужские, лакированные», торжество достигло предела. Всё сходилось.

Разумно было предположить, все самоубийцы жили неподалеку, а, значит, пользовались магазинами возле Сосновки. Андрей вздохнул: конечно, с одеждой, в отличие от еды, принцип ближайшей лавки частенько не работает, но чем чёрт не шутит?

Крупный торговый центр напротив северной стороны парка особо не порадовал. Ни в одном из множества обувных магазинчиков не продавали лакированную мужскую обувь.

— Слишком претенциозный продукт, — пояснил словоохотливый продавец, изнывающий от безделья в ранний час буднего дня. — Кто сейчас наденет ботинки в стиле итальянских мафиози? Разве что на праздник к выходному костюму. Или дикий провинциал спустится с гор и возжелает быть модным. А так… Нет, никому не надо, мы и не заказываем. Вам бы в специальных местах поспрашивать. Типа для официальной одежды.

Вняв дельному совету, Добриков отыскал в справочнике парочку «бутиков» (Андрей усмехнулся, прочитав пышное определение лавки) и в первом же бутике, оказавшемся самым обыкновенным магазином на два ряда дорогущей обуви и вешалки с десятком костюмов, обнаружил белые лакированные ботинки.

— Интересуетесь? — к Андрею подлетел предупредительно-мягонький юноша и вожделенно уставился на туфлю, которую тот вертел в руках. Уставился так, будто сам захотел купить сию красоту, да был опережён более удачливым охотником. — Прекрасный образец! Изумительный!

— А с чем это носят? — поинтересовался следователь. — Больно нарядные.

— О! — юноша воодушевился. — Вообще, это оксфорды для свадебного костюма. Но креативные мужчины используют их, чтобы сформировать смелый и ультрамодный лук…

— Лук?

— Ну, образ… Это по-английски, — консультант тут же умерил пыл и фразу окончил безо всякого энтузиазма.

Добриков-Бобриков улыбнулся столь внезапной перемене настроения, обнажив отличные свои зубы. Махнул корочкой следственных органов:

— Скажите, а кто-либо покупал у вас такие туфли?

— А как же! — гордо подбоченился юноша. — Неделю назад была куплена почти такая же пара. Тоже белая, но с бежевым мыском на носике.

Андрей порывисто подался к продавцу:

— Вы запомнили покупателя? Сможете его описать?

— Молодой человек, лет двадцати семи-двадцати восьми. Широкие плечи, спортивная фигура. Симпатичный такой, крепкий, волосы — тёмный каштан, глаза серые, обхват груди где-то сто-сто два сантиметра…

— Вы с него мерки снимали?!

— Ну что Вы, — консультант водрузил на лицо презрительное выражение. — Это моя профессия. Я размеры одежды совершенно точно на глаз определяю. Вот у Вас, например, пятьдесят второй размер, стандартная икс-элечка…

— А ещё что-нибудь тот человек приобретал в вашем… бутике? — оборвал Андрей.

— Да, приобретал. Это наш самый любимый клиент. В общей сложности около десятка пар обуви купил. Всё лакированное. Он тамада на мероприятиях, ему надо быть в форме.

— Это он сам сказал?

— Сам. Я поинтересовался, когда он третьи оксфорды брал, он и сказал.

— Оксфорды… А я, думал, ботинки.

Юноша принялся объяснять отличие оксфордов от дерби и лоферов, но Добриков его почти не слушал. Судя по снимкам, все самоубийцы Сосновки попадали под описание продавца: коричневые волосы и глаза не слишком светлые, но и не слишком тёмные. Выйдя из магазина, Андрей огляделся — большинство спешащих мимо него людей имело указанные приметы.

Дома меня ждал сюрприз: в кресле перед телевизором сидела Лина.

— Я его нашла! — подруга покрутила в воздухе ключом. Год назад я выдал ей ключ от моей квартиры, но она быстро посеяла его. Углядев в этом факте намёк на наши отношения, я не стал вручать ей дубликат. Хотя бояться мне нечего — дом мой чист и ничто не указывает на мою страсть. — У тебя нездоровый вид. Я так думала, что ты заболел. Ты к врачу ходил?

— Ходил. К врачу… У тебя регулы? — я нарочно употребил старомодное слово, поскольку ни один из его синонимов мне не нравился: либо грубая физиологичность, либо сюсюкательные девичьи эвфемизмы.

— Откуда ты знаешь? — Лина всё никак не могла привыкнуть к моей наблюдательности. — Я плохо пахну? Я мылась перед приходом к тебе.

— Прекрасно пахнешь. Духами. Жасминовыми? — Забавный выходил диалог: сплошной обмен вопросами. Лина кивнула, энергично тряхнув рыжеватыми кудряшками. — У тебя живот напряжён. Ты иногда чуть сгибаешься. Спазмы.

Подруга открыла рот, чтобы вновь восхититься моей гениальностью, но я не дал ей вымолвить ни слова. Привлёк к себе, жарко поцеловал, а потом предложил:

— Прогуляемся? Погода чудесная, в Сосновке сейчас очень уютно.