Скульптор

— Что ты хотел?

— Странные создания женщины, не правда ли? Казалось бы, вроде и любит, а все равно канючит.

— Федь, к чему ты клонишь?

— Видишь ли, Макс, я как три месяца с женой развелся.

— Мои соболезнования, — равнодушным тоном произнес я.

— А вот свидание сегодня было, с Алисой. Она говорит, что любит меня, странная баба. Вот только не дает не черта. Видите ли, еще не время.

— Такие вот они женщины, сам понимаешь.

— Я рад, что ты меня понял, значит, проблем не будет.

— Ты это к чему?

— Видишь ли, Макс, как у любого мужика, у меня есть потребности. Сам я уже отвык их справлять, поэтому ты мне поможешь, — Он двинулся на меня, подошел, схватил за халат и перевернул на спину. Я отбивался, как мог, но он привязал мои ноги к перилам кровати, да и сломанная рука не располагала к самообороне.

Изверг насиловал меня четыре раза, потом прямо в палате закурил и сказал.

— Ну, все Макс, знаешь, такое дело разница не большая, тем более ты мне давно уже нравился. Я буду заходить иногда, если ты не против.

— Сдохни тварь, я желаю тебе долгой и мучительной смерти! — прошипел сквозь зубы я.

— Вот и отлично, что не против. Я дежурю один через 2, так что у тебя будет целых 2 дня, чтоб привести себя в порядок, — потом он ушел, а я остался наедине с собой, рыдая в подушку. Это занятие занимало практически все мое время, последние дни. Я не хочу так жить. Это не жизнь. Мама ушла, теперь еще вот это… Господи… за что?! Моя реальность, лишилась всякого логического смысла. Казалось, этот мир таял, будто сон. Или все есть сон?

Но почему этот кошмар сниться именно мне? Это лишено всякой логики, и я не хочу играть в эту глупую игру! Да именно, это чья-то безумная игра, затея в которой мне, знаменитому скульптору, уготована роль психа из дурдома, которого по ночам трахает санитар. Я не буду играть по этим гнусным правилам. Я покончу с этим безумием раз и навсегда. Ночь, именно эта ночь разрушит этот непоследовательный мир. Мне потребовалось 2 часа чтобы сделать из простыни коротенькую веревку, со сломанной рукой это не так просто, как может показаться. Завязывая петлю, я проклинал все, что только можно было вспомнить. Сломанная рука предательски ныла. Нечего, скоро это будет не важно, это всего лишь сон и я должен проснуться. Закрепив основание веревки у изголовья кровати. Все было готово. Я последний раз взглянул на этот мир пленивший меня. Серые краски, стойкий запах хлорки, все это сопровождало меня последнее время. Сидя на кровати, пригнувшись чтоб не затянуть петлю раньше времени, я последний раз вздохнул и сбросил свое тело с кровати на пол.

Как я и рассчитывал, длинны веревки, не хватило, и я на половину повис на импровизированном агрегате смерти. Петля моментально затянулась, впиваясь в горло и перекрывая трахею. Хлопаю ртом как рыба, выброшенная на берег, все еще пытался дышать. Вот оно… мир начал обволакивать красная дымка, цвета сделались такими яркими, как воспоминания из глубокого детства. Мое тело содрогалось, в предсмертной агонии, каждая мышца тела, вопила от боли. Но потом, я вновь почувствовал тот осенний дождь, из далекого прошлого, под которым я и Олеся слились воедино, тот самый дождь, когда она сказала да. Стоя под пасмурным небом, я почувствовал, как мышцы расслабились, грезы начали таять, и красная дымка заволокла все, плавно перерастая в беспросветную тьму.

Липкая тьма окутала меня, но казалось, будто ее что-то отгоняет. Запах я чувствую запах, такой необычный и такой знакомый. Это… Фрезии? Тьма начала расступаться, подобна тучам, она растекалась, освобождая мое плененное сознание от ласковой хватки своих фантазмов. Я лежал на спине, уставив в небо открытые глаза, легкий дождь капал мне на лицо, а внос лез приятный цитрусовый запах. Я попробовал пошевелить руками. Обе работают! Я так и знал и не следа перелома. Я знал, что это был всего лишь сон. Быстро вскочив на ноги, я осмотрелся. Вокруг не было ничего, кроме цветов и заката. Безумно хотелось спать, я решил вздремнуть, прежде чем буду искать выход отсюда.

Погрузившись в сон, я в скором времени вновь услышал голоса, они доносились из моей головы. Откуда-то из недр сознания, я, засыпая, слышал шепот.

— Как он? Что случилось?

Но этот голос был слишком далек, потом я окончательное погрузился в объятия сна.

— Док, походу дурик все-таки очнулся, — резко завопил кто-то в ухо. Я подскочил.

— Охо, какая удаль, держите его, того глядишь укусит, они как отходят совсем дурные.

Та же палата, те же, те же люди. Федя, Дима и Алиса.

— Думаю его не надо ни чем ширять, слишком бодрый. Пущай сам успокоится. А то гляди, еще сильнее с катушек съедет и окочурится. Жмуры нам не нужны. — Сказал санитар Дима, молоденькой Алисе.

Отчаяние, только отчаяние и боль, наполнили помещение и меня вместе с ним.