Living under…

— Мне так ХОРОШО! Мы все здесь… нам хорошо, а ты тоже можешь присоединиться к нам, для этого тебе всего лишь надо придти ночью сюда, и Тот, Кто Помог Мне, поможет и тебе… А он, этот Лаури, хочет трахнуть тебя, он подглядывает за тобой в раздевалке, он грязный извращенец, а нам здесь так хорошо, и имя нам — Легион… Перед тем, как придти к нам, ты можешь позволить Лаури трахнуть себя, сделать мальчику одолжение, ведь Бог велел помогать ближнему своему, так? Тебе это понравится… Тебе это понравится, я знаю… Ты же этого хочешь, все девчонки этого хотят, и с тех пор, как я умер, я могу читать твои мысли, невинная моя сестрица… Ты такая же грязная шлюха, как и все они! Приходи, здесь всем хватит места… Приводи своего Лаури… после того, как он, пыхтя от напряжения, засунет в тебя эту свою штучку… ты ведь мне даже не говорила, как это называется, да? А я теперь знаю — это называется член… Верно, сестренка? Правильно я говорю? Сама знаешь, что я прав… Приходи в любое время… приводи Лаури…

— Боже… — Выдохнула Хайлинне. — Ты слышал это? Ты это слышал?!

— Да… — Лаури покраснел. — Что это было?

— Я… я не знаю… — Выдохнула она и спрятала лицо ему в плечо. — Но это был не мой брат… мне казалось, что этот голос звучал у меня в голове… Что он сказал тебе?

— Он сказал… он сказал, что им всем там хорошо, и моя бабушка тоже там, горит в аду на сковороде и вертится на ней, как цыпленок на вертеле… Что я могу не бояться… э… поиметь тебя, потому что ты давно хочешь этого, просто не могла найти, с кем… И чтобы я забросил смотреть порно по ночам, потому что если я приду сегодня ночью сюда, мне будет порнушка покруче… И чтобы я привел с собой тебя… и… и голос назвал тебя мерзкой шлюхой… И он тоже будто говорил у меня в сознании… Думаю, если бы тут был кто-то взрослый, он бы не услышал его… Не смог услышать…

Несколькими часами позже родители Хайлине, Тины и Йоханнеса сидели в местной больнице. Мама пила большими глотками валерьянку, находясь в слишком большом шоке, чтобы полностью осознать случившееся. Отец не вытирал бегущие по лицу слезы. Тину отправили к тетке. Хайлинне и Лаури находились в полиции и давали свидетельские показания. Девушка постоянно плакала, вспоминая тело убитого брата, Лаури сидел прямой, как палка, уставившись в одну точку и в сотый раз объясняя, при каких обстоятельствах он нашел мальчика.

— Как ты думаешь, куда могла деться его голова? — Напоследок спросил его комиссар.

Лаури помедлил, потом негромко ответил:

— Я думаю, что убийца забрал ее с собой…

Услышав это, Хайлинне зарыдала еще громче. Ей вдруг представилась комната маньяка из фильма ужасов, комната, полная засушенных детских голов и других частей тела, абажур из человеческой кожи, замороженные руки и ноги, заспиртованные печени…

— Комиссар, Вам не кажется, что Хайлинне нужно отпустить домой? — Лаури серьезно посмотрел на полицейского. — Вы разве не видите, что ей плохо? Она только что потеряла брата…

— Не учи меня, сынок, — нахмурился тот. — Я все понимаю, но работа есть работа, и я не могу выпустить ее отсюда без показаний.

Какие все полицейские черствые, подумал Илонен, однако вслух ничего не сказал. Ему не хотелось нарываться, он чувствовал, что комиссар ему не верит, и, если найдутся хоть какие-нибудь мало-мальски приличные улики, он, не раздумывая, упечет его за решетку. Ему важно найти виновного, а то, что семнадцатилетний подросток физически не может просто так взять и оторвать ребенку голову, похоже, совсем его не волновала. Как могло это кого-то волновать, если нужно закрыть дело как можно скорее? А на остальное — плевать…

— Может быть, тебе нужно побыть одной? — Спросил Лаури, когда они с Хайлинне шли в сторону ее дома. — Наверное, тебе тяжело меня видеть…

— Нет, одной мне будет еще хуже… — Она отвернулась и закрыла лицо одной рукой. — Мне действительно необходимо, чтобы кто-нибудь побыл со мной до прихода моих родителей… А то я не выдержу и сойду с ума… Мне страшно… я не знаю, почему… Этот голос…

— Не надо… — Илонен обнял ее за плечи и притянул к себе. — Ты только делаешь себе еще больнее…

— Не в этом дело, — она посмотрела ему в глаза. — Мне кажется, что у нас обоих поехала крыша… Одновременно. Только разве такое возможно?

— Я думаю, что мы не сошли с ума. Я думаю, что голос — ты ведь говоришь о нем? — был таким же реальным, как и то, что я сейчас стою рядом с тобой… И ты знаешь это так же хорошо, как и я. Не хватайся за спасительную мысль о том, что мы оба чокнулись. Мы здоровы. Хотя, ей-богу, лучше бы мы были больны…

— Лаури, кто мог сделать такое с моим братом? — Хайлинне ткнулась лбом ему в плечо и всхлипнула. — Клянусь, я убью эту сволочь…

«Убьешь меня?» — Усмехнулся в ее голове чей-то голос — «Убьешь меня?!».

Девушка вздрогнула и посмотрела на Лаури. Он тоже уставился на нее и хлопал глазами, совсем как испуганный ребенок.