Чёрная невеста

Итак, вот этот экспромт:

ЦАРИЦА НОЧИ

О, течччкой исходящая Волчица,

О, Уссстрица, глотающая властно, -

Цветок порррочный, что ночами снится;

О, Фалллоссссс — призывающая стрррастно!

Ты — Фея Ночи, Мачо-грррёз царррица,

Ты — Роза чёрррная в бокале пива,

В экстазе корчится от стррроффф твоих столица,

И кабальеррро шпорррами звенят ррретиво.

Тебя схватить мечтаю виррртуально

И рвать клыками гррроздья — полусферы.

Затем — вполне тактильно и орррально,

Представить в блеске сссветские манеррры.

И нагрррадить за стрррастные утехи

Брррильянтами пленительной огррранки.

И Эррроса прогнать. И без помехи

Кинджаллллллл вонзззиттть,

И пить Шампанннь из ррранки.

А после сесть в ландо и закккатиться

В Серебряного века Зазззеркалье.

Ахматовоцветаевой насытиться;

И в Эггго иссскупаться Северянинском…

Некоторое время Петр Васильевич терзался по поводу излишне свободного обращения с фамилиями великих поэтесс. Но, в конце концов, решил, что они простили бы ему эту вольность — за один лишь душеспасительный мотив их невольного соединения.

Чтобы как-то сгладить агрессивную подачу своего творения, Петр Васильевич сделал небольшую приписочку. В ней он объяснил заблудшей душе причины своего духовного порыва. Он похвалил, с оговорками, её стихи, просил не обижаться на пародию и серьезно задуматься о своей дальнейшей (и не только творческой) судьбе. Скромно дал понять, что не будет возражать о рассмотрении своей кандидатуры на роль возможного духовного наставника.

Пародию с припиской, Пётр Васильевич в тот же вечер выставил в комментариях к Чёрной невесте.

Утром в понедельник, перед уходом на работу, он заглянул на страничку Дуси и убедился, что пародию и комментарий она прочитала. Дуся сообщала, что и обрадована, и огорчена тем, как Мэтр интернета отреагировал на её скромные поэтические опыты. Дуся невинно вопрошала: что же, мол, плохого в том, что она пишет в жанре порно-эротики? И, не без сарказма, интересовалась: где, мол, ещё, кроме интернета, можно отыскать многогранное творчество Петра Васильевича? Затем, впрочем, заблудшая овечка с ложно-глумливой кротостью соглашалась принять духовную опеку Мастера, стихи которого, будто бы, читала с упоением целый день.

Петр Васильевич уже опаздывал на работу и не стал отвечать сразу. Целый день, забыв о служебных обязанностях, он сочинял ответ заблудшей душе, явно не желавшей становиться на путь духовного обновления и спасения. Послание получилось сумбурным, путаным. Пётр Васильевич находился в каком-то странном, одурманенном состоянии. Он чувствовал, что эта вновь возникшая внезапная связь и тяготит, и влечёт его, втягивая в какой-то невообразимый водоворот чувств, необузданных эмоций и, возможно, роковых безумных поступков.

Тем не менее, послание было написано. Вот небольшая выдержка из текста этого письма.

Пётр Васильевич писал:

Дуся! Искренно опечален тем, что стал причиной не самых приятных Ваших переживаний. Поверьте, я лично Вас огорчить не хотел. Я вообще крайне редко заглядываю в Самиздат, лишь тогда, когда тискаю какие-то новые стишки. Считайте, в связи с этим, что это Муза лирической поэзии Эрато, в моем лице, слегка щёлкнула Вас по прелестному носику, — мол, не зарывайся, красотка!

Вы задаете вопрос: что плохого в том, что Вы пишите в жанре откровенного порно?

Попытаюсь ответить на него. Что ж, порнография существует, хотим мы этого или нет. Это бизнес, хоть и грязноватый. Приносит немалые деньги. Что общего у Поэзии и порнографии? На мой взгляд, ничего общего нет. Цели Поэзии и порнографии прямо противоположны. Допустимы ли приемы порнографии в поэзии? На мой взгляд, определенно не допустимы. И называться тот жанр творчества, который был подвергнут мною остракизму в пародии, должен соответственно: не эротика, а порнография.

Эротическая поэзия передает красоту интимных переживаний, показывая скрытую сторону жизни человека с наиболее возможной тактичностью. Эротоманов же очень возбуждает подглядывание в замочную скважину (и Вы сознательно провоцируете их на это подглядывание и, судя по всему, сами получаете от этого своеобразное, в чем-то даже садомазохистское наслаждение) это не диагноз, не обижайтесь, Дуся, это лишь попытка литературного анализа.

Поэзия (в т. ч. и эротическая) должна, на мой взгляд, возвышать человека, возбуждать в нем благородные чувства, творческую фантазию и энергию. Задача же порнографии — возбуждать эрогенные зоны, не более… (не считая стряпания грязных денег). Можно это, конечно, делать более или менее искусно, грубо или нежно, даже женственно — цинично, как это делаете Вы. Речь, однако, идет не о технологии сексуальных отношений и не о сексуальных отклонениях, а о Поэзии.