Похороны зеркала

Гали стояла на палубе и ждала его. Она — милая, стройная, в обтягивающем трико — с напускным равнодушием брала его за руку, вталкивала в каюту — и там со стоном прижималась к нему горячим, истосковавшимся за день телом. Шихуанди возненавидел утро: оно разлучало с Гали и потешалось над его беспомощностью — тут уж нельзя было ни приказать, ни крикнуть… Он злился, он говорил:

— Поехали со мной, Гали, оставь свой театр… Ты будешь жить в каменном доме напротив императорского дворца, у тебя будет свой сад, поедем, прошу тебя!

Она только смеялась и укоризненно качала рыжей, стриженой головой. Это было ни на что не похоже — каждую ночь проводить в «доме девочек» — но отчего он должен соблюдать дурацкие приличия? Пусть эти приличия соблюдают те, кто их выдумал, а он, Шихуанди, будет коротать ночи там, где ему вздумается. Умница Гали умела не только ласкать — она умела слушать. Шихуанди знал — это редкий дар, и не ожидал его встретить у женщины. Ища одобрения, он рассказывал:

— Сейчас я затеваю такую игру… Если это удастся, то… Одним словом, меня будут во все века прославлять за то, что я победил смерть…

Прежде он никогда не завел бы об этом речь: твердо знал — о серьезных вещах не говорят с женщинами. Но этими ночами он говорил обо всем — говорил, не ожидая ответа, точно обращался к себе самому. Гали в ответ взъерошила ему волосы и сказала ворчливо:

— Растрепанный, как воробей после зимы… Когда ты, наконец, пострижешься, Повелитель?

Шихуанди, по-ребячьи насупившись, отстранился и продолжал:

— Где не сильна наука — там сильна магия… Можно сделать так, что человек на время умрет, а через много лет оживет — точно в таком же виде.

Гали убрала с его лба отросшую прядь.

— А все это время он будет лежать мертвый, так что ли?

Шихуади снял с шелковой подушки перышко, подул на него.

— Ну и полежит, что здесь такого? Зато окажется в том времени, где его способности пригодятся…

Гали сморщила красивый, с горбинкой, нос.

— Мертвые так отвратительны, Повелитель… Я никогда не смогу прикоснуться к мертвому телу, я это точно знаю…

Шихуанди нахмурил брови…

— Глупости… Обычный бабий страх. Мертвые точно такие же люди, как живые — не хуже и не лучше.

Гали смотрела упрямо, с обидой:

— Нет, не глупости. Когда я танцевала в Чифу, у нас в заведении часто умирали девушки.

Однажды умерла моя подруга — хозяин отправил девочку на джонку, и там ее всю ночь насиловали матросы, а наутро, уже остывшую, подбросили к нашим дверям. Она была так безобразна — раскрытый рот, выпученные глаза, дурной запах… Меня просили обмыть покойницу, но я не смогла преодолеть отвращения… Неужели ты не боишься мертвых?

— Я — нет… Мне случалось даже пробовать на вкус кровь мертвых преступников…

Гали ошеломленно взглянула на него. Шихуанди продолжал:

— По вкусу крови многое можно сказать о человеке… Можно, к примеру, сказать, проливал ли он чужую кровь, страдал ли жадностью к деньгам, предавался ли похоти… По крови живого это нельзя определить, а мертвая кровь выдает все тайны…

— А если человек жаден к деньгам, то какой вкус у крови?

Шихуанди усмехнулся.

— А вот это уже не женского ума дело… Кровь — не конфеты.

Гали взглянула рассерженно — так разговаривать со страшими!

— Потому что нет никакого вкуса — вот и не женское… — Ей хотелось позлить его.

Шихуанди погладил ее по волосам.

— Глупышка… У всего есть вкус: у пота, кожи, крови… Каждый из этих вкусов говорит о многом — во всяком случае знающему человеку.

Гали улыбнулась лукаво, как девочка.

— А я, по-твоему, незнающая?

— Ну, тебе простительно… Откуда женщине разбираться в таких вещах? — Шихуанди расстегнул ишан, снял через голову нижнюю рубашку и остановился перед ней — высокий, жилистый, с крупными каплями пота на незагорелых плечах — видать, вспотел в своих шелках.

Гали уселась прямо на ковер и скрестила ноги — она любила так сидеть.

— Ну и какие же вкусы у живого тела? — спросила она без улыбки.

Шихуанди говорил внушительно и загибал смуглые пальцы:

— Их пять, Гали — кислый, сладкий, соленый, горький и острый. Кислый вкус означает уменьшение выделения детородных соков, если преобладает сладкий вкус — значит, угнетен ум и утрачена способность получать наслаждение, горький вкус — отвердел желудок и пересохла селезенка, острый — искривлен мозг, но не весь, а островки, отвечающие за желание нравиться…

Гали рассмеялась:

— Желание нравиться живет в мозгу?

Шихуанди кивнул, вытаскивая занозу из большого пальца на ноге.

Гали нетерпеливо поторопила:

— Ну а соленый вкус? Ты ничего не сказал про соленый, Повелитель…

Шихуанди выпрямился:

— А соленый вкус означает неутомимость в страсти, Гали… Ну-ка иди сюда…

Гали не двигалась.