Добавить в моё избранное
343 мин, 22 сек 6685
Неведомые руки заботливо вынули все стёкла, опустошили кабину, оставив только дырки от кнопок и руль, юркие воробышки неизвестным науке способом загадили потолок, чьи-то беспокойные пальцы искромсали обивку — и железный остов, сам того не подозревая, стал вдруг милым, домашним и уютным. Зимой там стояла отчаянная холодрыга, но зато даже в самый отчаянные летние дни, когда город превращался в раскалённую сковородку, внутри оставалась прохладная тень и какая-то очень своя, благородная свежесть. Да, это больше не было автобусом «Кагер» — это был Автобус, один-единственный в мире, не нуждавшийся в другом имени, и сам воздух словно говорил, что кто бы здесь до нас не катался, следов своих он не запечатлел и тихо ушёл, оставив пятна на полу да надписи на стенах. Автобус потерял все свои приметы: водителя, маршрут, колёса, двигатель, стал частью Двора, и невесть сколько лет двор так и называли: Двор с Автобусом.
Чудодейственно непригодный, словно руина или памятник, Автобус несомненно принадлежал вечности. Из двора могли исчезнуть дети, взрослые, мусор, скамейки, даже целые дома — и двор бы уцелел, но без Автобуса он бы несомненно пропал, превратившись в заурядный закуток, где даже посмотреть не на что. К счастью, Автобус всё-таки был — а значит, дети карабкались в кабину и часами катались, прыгая в шатком водительском кресле, молодёжь забиралась в прохладный салон и сидела там, как в беседке, и даже взрослые, случалось, забирались под днище и выискивали среди давно и тщательно разворованных деталей грузило, шуруп или что-то ещё.
Никто и представить не мог, что символ нашего двора — старый, спокойный и степенный, словно дерево, — может попасть в неприятности. Но это произошло — ранним летом, второго числа месяца Утки.
Виноват был, как это бывает и у людей, не сам Автобус, а его беспутный молодой родственник. Сейчас о нём можно прочитать разве что в старых газетах на дне дачного ящика, где бабушки хранят свои компоты, но прежде, в наше время, Пирата знали все, даже песни пели про его похождения. Кто-то ухитрялся увидеть его на улицах: огромный и жёлтый, с замурзанными стёклами, крейсировал он по своим, неведомым маршрутам, игнорируя остановки, светофоры и регулировщиков.
Появился Пират осенью, в самый разгар беспорядков. Прохладным утром на автовокзал ворвались какие-то люди, без разговоров разоружили сторожа, погрузили всё топливо в только что отремонтированный автобус и отбыли, взорвав на прощание другие два, стоявшие на ремонте и к похищению непригодные. Планировалось, наверное, пустить захваченный транспорт на баррикады; однако со временем ему нашлось другое, более изящное применение.
Так на улицах появился нелегальный автобус-призрак. Номер регулярно менялся, кондукторов он не принимал и общепринятые остановки игнорировал. В чём заключался его бизнес, не знал никто; но поговаривали, что маршрут составляют сами пассажиры, а предприимчивые водители в чёрных масках готовы отвезти вас хоть в Каблуки, хоть в Рукава, хоть в Моторное. Власти на автобус были весьма злы, обещали семь тысяч за любую информацию и даже учинили как-то полноценную облаву, с солдатами на подхвате и тремя вертолётами в воздухе. Ближе к полудню был первый успех — отряд срочников намертво изрешетил сломавшуюся «семёрку», а ещё позже уже другие открыли пальбу по проскочившей остановку «сороковушке», хотя она, как всем известно, на «Мухановой» в принципе не останавливается. Автобус въехал прямо в назначенный к сносу дом, да так там и остался, даже не полыхнув. А вот Пирата, похоже, не нашли; как раз в тот день у него был особенный рейс куда-то в Столицу.
Отловить его и вправду оказалось непросто. Улиц было много, автобусов мало и даже основные маршруты обслуживались как придётся. Это потом, когда всё наладилось, и рейсы стали регулярными, Пирата стали видеть реже. Впрочем, во время Амнистии его пытались легализовать под видом частного такси повышенной вместимости. Заявку отклонили и больше случайных автобусов у нас не видели. Поговаривали, что Пират перебрался в Столицу, окончательно ушёл в подполье и прячется на окраинах, грязный, побитый и разрисованный. У него давно нет номера и запчастей, а на горючее он зарабатывает, развозя нелегальных рабочих на нелегальные стройки.
Но это всё потом, в другой жизни, а тем летом Пират был ещё молод, нагл и катался в открытую. Примерно тогда же в Комиссариате создали специальный Отдел по Благоустройству Городских Улиц и перепоручили ему, в том числе, и общественный транспорт. Беспутный автобус стал для всех, кто в нём состоял, отменной круглосуточной клизмой — едва ли не каждую неделю начальство требовало выследить, поймать, призвать к порядку, но неуловимый Пират, как и раньше, уходил от преследования, а как-то раз остановился перед Ратушей и весело просигналил, словно привет передавал.
Возглавлял Отдел один полковник, не попавший на войну и воевавший в мирное время.
Чудодейственно непригодный, словно руина или памятник, Автобус несомненно принадлежал вечности. Из двора могли исчезнуть дети, взрослые, мусор, скамейки, даже целые дома — и двор бы уцелел, но без Автобуса он бы несомненно пропал, превратившись в заурядный закуток, где даже посмотреть не на что. К счастью, Автобус всё-таки был — а значит, дети карабкались в кабину и часами катались, прыгая в шатком водительском кресле, молодёжь забиралась в прохладный салон и сидела там, как в беседке, и даже взрослые, случалось, забирались под днище и выискивали среди давно и тщательно разворованных деталей грузило, шуруп или что-то ещё.
Никто и представить не мог, что символ нашего двора — старый, спокойный и степенный, словно дерево, — может попасть в неприятности. Но это произошло — ранним летом, второго числа месяца Утки.
Виноват был, как это бывает и у людей, не сам Автобус, а его беспутный молодой родственник. Сейчас о нём можно прочитать разве что в старых газетах на дне дачного ящика, где бабушки хранят свои компоты, но прежде, в наше время, Пирата знали все, даже песни пели про его похождения. Кто-то ухитрялся увидеть его на улицах: огромный и жёлтый, с замурзанными стёклами, крейсировал он по своим, неведомым маршрутам, игнорируя остановки, светофоры и регулировщиков.
Появился Пират осенью, в самый разгар беспорядков. Прохладным утром на автовокзал ворвались какие-то люди, без разговоров разоружили сторожа, погрузили всё топливо в только что отремонтированный автобус и отбыли, взорвав на прощание другие два, стоявшие на ремонте и к похищению непригодные. Планировалось, наверное, пустить захваченный транспорт на баррикады; однако со временем ему нашлось другое, более изящное применение.
Так на улицах появился нелегальный автобус-призрак. Номер регулярно менялся, кондукторов он не принимал и общепринятые остановки игнорировал. В чём заключался его бизнес, не знал никто; но поговаривали, что маршрут составляют сами пассажиры, а предприимчивые водители в чёрных масках готовы отвезти вас хоть в Каблуки, хоть в Рукава, хоть в Моторное. Власти на автобус были весьма злы, обещали семь тысяч за любую информацию и даже учинили как-то полноценную облаву, с солдатами на подхвате и тремя вертолётами в воздухе. Ближе к полудню был первый успех — отряд срочников намертво изрешетил сломавшуюся «семёрку», а ещё позже уже другие открыли пальбу по проскочившей остановку «сороковушке», хотя она, как всем известно, на «Мухановой» в принципе не останавливается. Автобус въехал прямо в назначенный к сносу дом, да так там и остался, даже не полыхнув. А вот Пирата, похоже, не нашли; как раз в тот день у него был особенный рейс куда-то в Столицу.
Отловить его и вправду оказалось непросто. Улиц было много, автобусов мало и даже основные маршруты обслуживались как придётся. Это потом, когда всё наладилось, и рейсы стали регулярными, Пирата стали видеть реже. Впрочем, во время Амнистии его пытались легализовать под видом частного такси повышенной вместимости. Заявку отклонили и больше случайных автобусов у нас не видели. Поговаривали, что Пират перебрался в Столицу, окончательно ушёл в подполье и прячется на окраинах, грязный, побитый и разрисованный. У него давно нет номера и запчастей, а на горючее он зарабатывает, развозя нелегальных рабочих на нелегальные стройки.
Но это всё потом, в другой жизни, а тем летом Пират был ещё молод, нагл и катался в открытую. Примерно тогда же в Комиссариате создали специальный Отдел по Благоустройству Городских Улиц и перепоручили ему, в том числе, и общественный транспорт. Беспутный автобус стал для всех, кто в нём состоял, отменной круглосуточной клизмой — едва ли не каждую неделю начальство требовало выследить, поймать, призвать к порядку, но неуловимый Пират, как и раньше, уходил от преследования, а как-то раз остановился перед Ратушей и весело просигналил, словно привет передавал.
Возглавлял Отдел один полковник, не попавший на войну и воевавший в мирное время.
Страница
15 из 94
15 из 94
