Хозяин Большого Каштана

В любом случае, ничего у него не вышло.

Домой я вернулся заполночь. Зашёл сказать спасибо О. — старикан совсем плох. Правая рука парализована, а советы никому в этой глуши не нужны. Советы застревают в глотке и разрослись уже до пневмонии.

Комната встретила меня холодным камином и двумя нераспакованными чемоданами. Надо было уезжать, но сперва я сбросил одежду и впервые за месяц добрался до ванной. Оказывается, там зелёная плитка.

Лёжа в кровати, размышлял, что сделать перед отъездом. Можно отправиться в Лесорн и передать привет Сэйри, а заодно намекнуть ему на домик, где не так давно поселилось весьма и весьма интересное домашнее животное. Можно сесть за стол и набросать для Джарсина списочек потенциальных покупателей, а потом отправить по почте — «оплата получателем». Или вспомнить ещё про какие-нибудь чужие проблемы, на которые можно растратить последний свободный вечер.

А интересно, кому всё достанется? Будь клиент вроде прошлого — кончилось бы морем керосина, пожаром и адскими воплями, а тварь сбежала бы в кусты и ещё лет десять, постепенно ослабевая, бродила бы на свободе. Вариант не из лучших. А значит, купит либо Сэйри, либо некая чёрная лошадка, которая мечтает сразу выскочить на горку и оказаться наверху, скаля молочные зубы. Очень скоро сломает она свою буйную шею, и покатиться вниз, а дом всё равно достанется Сэйри. Уверен, он сумеет им распорядиться.

А может, купить мне? Смотрю на свои голые пальцы, и прикидываю плюсы и минусы. В плюсах — Джаркин на меня отныне не дуется, а Саэйри регулярно приглашает на чай. А в минусах — полный дилетантизм и старость наподобие той, что у О., когда ты можешь только сидеть и смотреть, как пылятся твои реторты. Я ведь не практик, я просто малость разбираюсь и зарабатываю на жизнь разгребанием примитивщины, какими брезгуют все обычные практики. Эдакий мост между теми, кто понимает и кому просто смешно.

Животное, кстати, — самое крупное, с чем я имел дело. Единственный мой экспонат, который заинтересовал самого Сэйри. Впервые он позвонил мне сам, и голос (помню, помню))) был взволнованный.

— Алло, Калеб, — начал он (вытягиваясь в кресле и открывая сундучок с сигаретами), — Слышал, у тебя новый экземпляр.

— Конечно, — я говорил почти спокойно, — разумеется, есть. Дать ему трубку?

А началось всё вполне обычно, без подмётных визитов и приглашений на явочные квартиры. Джаркин нашёл меня через знакомых знакомых и явился один. Зашёл и сел, положив шляпу на соседний стул.

— Вижу, у вас, как любит говорить мой сын, «дело отчаянной важности»?

— Да, совершенно верно.

Глаза его уже округлились. Удивила не проницательность — а то, что у меня есть дети. Ему, впрочем, не стоило волноваться. Ренч побочный и едва ли подозревает о моём существовании.

Джаркин заговорил. Я слушал, не перебивая.

Из рассказа заподозрить было нечего. Все они одинаковые — сначала робкая полумистическая басня с одним совпадением, а затем, когда убедится, что я не врач и не вурдалак, следует, собственно, дело: нечто абсурдное до правдивости, вроде рыбака, который рано поутру гонялся за непокорной щукой по обеденному столу, или целой процессии карликовых человечков, переходивших дорогу неподалёку от Ставенчера.

И это всегда бывает правдой.

— Как вы думаете, оно пришло за чем-нибудь конкретным?— осведомился я, когда описания учинённого Животным дебоша подошло к концу, — Что-нибудь разбито или может быть пропало? Что-нибудь ценное, древнее, непонятное?

Джаркин перевёл дыхание и сказал очень спокойно.

— Оно загрызло мою тётю Хазор.

У меня чуть мозги не снесло. Это было всё равно, что шевельнуть лопатой землю и увидеть золотую россыпь. Вспороть расшатавшимися от голода зубами брюхо крошечной рыбки и сплюнуть на ладонь гранёный алмазик. В очередной ненавистный день связать бечёвкой книги и потащиться раскисшей грунтовкой в грязную деревенскую школу, чтобы встретить там самую замечательную девчонку на свете, на которую ты просто не обращал внимания.

Интересная история болезни бы получилась. Имя: Калеб Закерси, охотник на демонов. Болезнь: свихнулся на профессиональной почве.

Причина: Хазор, родную тётку Джаркина Ладаша, загрызло Животное доисторических времён.

Там-бу-бу-бу, братья и сёстры!

О том, чтобы обратиться в полицию, не было и речи. Первобытная ящерица-убийца, которая зародилась почти одновременно с жизнью на Земле явно не входила в сферу из компетенции. Тётку кремировали и списали на скоропостижный приступ, писак из местного листка приняли в кабинете и напоили чаем, а потом вышли на меня. Ответственные люди.

Дальше была работа. Не их и не моя вина, что ничего не вышло. Животное — это не просто достойный противник, это просто возмущённый хозяин, который гонит прочь охотника-таракана. Я даже проникся к нему уважением.