Добавить в моё избранное
28 мин, 50 сек 12037
Бросил Молоту, занимающему позицию для стрельбы:
— Двое слева — твои. Тройка справа — моя!
— Трех справа беру на себя! — азартно выпалил Молот.
— Эй, мои три слева! — я снял «вальтер» с предохранителя.
— Черта с два! — ухмыльнулся Молот. Его понесло.
Я вздохнул и выставил вперед пистолет.
— Исключительно по конечностям?
— В мягкие ткани, — кивнул Молот. — Чисто на память.
Зигзагами между древесных стволов мы побежали навстречу охранникам, на ходу паля из пистолетов. Те попадали на землю и стали поливать нас ураганным автоматным огнем.
Прорвавшись через охрану, что заняло у нас ровно полторы минуты, мы достигли приземистого двухэтажного здания, побежали по широким ступеням. Молот, перекувыркнувшись, взвившись полами плаща, врезался каблуками в дверь. Она рухнула с оглушительным треском. Целя из пистолетов, мы влетели в холл.
Внутри было сумрачно и торжественно. Наши шаги по мраморному полу отдавались многоголосым эхом. Широкий зал с колоннами был пуст, а в дальнем конце его, между двумя лестничными пролетами, поблескивал золотом любопытнейший барельеф.
— Денежное Дерево?! — голос Молота эхом заплясал под высоким потолком. — Откуда здесь символ…
Я вскинул руку.
— Не произноси его имени! — прошептал я. — Здесь оно имеет силу, забыл?
— Но этого не может быть. Ведь он мертв, Серп! Ведь я сам видел — он же сгорел, тогда…
Откуда-то сверху раздался деликатный кашель, многократно усиленный эхом.
Мы с Молотом подняли глаза.
И тотчас множество ярко-алых лучиков прочертили сверху вниз сумрак, задержались, поплясывая, у меня и Молота на груди.
Молот громко лопнул пузырем из жвачки.
— Добрый день, — сказали сверху.
По балюстраде, поддерживаемой колоннами, выстроились снайперы, поблескивающие глазами сквозь прорези балаклав. Прямо над барельефом, изображающим Денежное Дерево, скрестив руки на груди, стоял плечистый парень. Черная шапочка его была сдвинута на затылок, а лицо было неподвижное и очень бледное.
— Вы, ребята, мусор забираете? — продолжал он. — Так у нас с заднего подъезда помойка.
— Ага, — сказал я, чувствуя лбом пляшущие огоньки лазерных прицелов. — Может мы не вовремя? Так мы позже зайдем…
— Ну, зачем же позже? — из-за спины молодого человека появилась девушка в голубых солнечных очках, с ультрамариновыми волосами, собранными на затылке. На плечах она, как коромысло, держала катану в ножнах. — Привет, рыжий…
Я ее узнал.
— Ого, — сказал я. — Кринолин с буклями мне нравились больше. Но так тоже неплохо…
Синеволосая презрительно скривилась.
Тут из-за другого плеча молодого человека появился тот, кого мы совсем не ожидали увидеть.
— Здорово, Балалайка! — Молот щелкнул жвачкой. — Как сам?
Балалайка захихикал, тряся бело-синими дредами. Покосившись на парня в шапочке, смущенно сглотнул. Похоже, этот тип был у них за главного.
— Это они? — кивнул на нас главный. — Точно?
Балалайка усиленно закивал.
— Выглядят хлипковато…
— А ты спустись, — сказал Молот, меланхолично жуя. — Проверим.
— Странно осознавать, — сказал я, адресуясь к Балалайке. — Что когда-то ты был одним из нас.
— А надоело работать передатчиком, Серпушка. — сообщил он доверительно. — Когда в тебя раза по три за день шмаляют с пяти шагов — думаешь, приятно?
Я пожал плечами. Не лучшая обстановка для дискуссий, на мой вкус.
— Ты налево, я направо! — жуя, невнятно пробормотал Молот.
Я растянул губы в улыбке, не разжимая их, глядя наверх, выдавил:
— Наоборот, кретин.
Молот гневно покосился на меня.
— В сущности, — громко и выразительно сказал он. — Однохренственно!
Я прыгнул налево, он направо. Спустя мгновение место, на котором мы стояли, взорвалось веером мраморной крошки.
Мы зигзагами побежали к выходу, на ходу паля через плечо, вслед громыхали винтовки, пули визжали вокруг, но скорость, которую развили мы с Молотом, можно было регистрировать для блистательного мирового рекорда.
Мы миновали широкий двор, неработающий фонтан, понеслись к распахнутым воротам.
— Надо было взять ее номер телефона! — на бегу прокричал я. — Каждый раз нам мешает что-то. То она в меня палит, то я в нее…
— Еще будет возможность! — невесело пророчествовал Молот. — А телефон щаз не помешает! Надо предупредить шефа!
Не теряя темпа, мы преодолели заросший елочками подъем, затем спустились в глубокий овраг, и, наконец, достигли оживленной трассы. Нас не преследовали.
Мы стали оттряхиваться от листьев, стуча каблуками, сбивать с ботинок налипшую грязь. Молот ругнулся, продемонстрировав мне простреленную полу плаща.
— Я тебе новый подарю, — пообещал я. — Если выберемся.
— Двое слева — твои. Тройка справа — моя!
— Трех справа беру на себя! — азартно выпалил Молот.
— Эй, мои три слева! — я снял «вальтер» с предохранителя.
— Черта с два! — ухмыльнулся Молот. Его понесло.
Я вздохнул и выставил вперед пистолет.
— Исключительно по конечностям?
— В мягкие ткани, — кивнул Молот. — Чисто на память.
Зигзагами между древесных стволов мы побежали навстречу охранникам, на ходу паля из пистолетов. Те попадали на землю и стали поливать нас ураганным автоматным огнем.
Прорвавшись через охрану, что заняло у нас ровно полторы минуты, мы достигли приземистого двухэтажного здания, побежали по широким ступеням. Молот, перекувыркнувшись, взвившись полами плаща, врезался каблуками в дверь. Она рухнула с оглушительным треском. Целя из пистолетов, мы влетели в холл.
Внутри было сумрачно и торжественно. Наши шаги по мраморному полу отдавались многоголосым эхом. Широкий зал с колоннами был пуст, а в дальнем конце его, между двумя лестничными пролетами, поблескивал золотом любопытнейший барельеф.
— Денежное Дерево?! — голос Молота эхом заплясал под высоким потолком. — Откуда здесь символ…
Я вскинул руку.
— Не произноси его имени! — прошептал я. — Здесь оно имеет силу, забыл?
— Но этого не может быть. Ведь он мертв, Серп! Ведь я сам видел — он же сгорел, тогда…
Откуда-то сверху раздался деликатный кашель, многократно усиленный эхом.
Мы с Молотом подняли глаза.
И тотчас множество ярко-алых лучиков прочертили сверху вниз сумрак, задержались, поплясывая, у меня и Молота на груди.
Молот громко лопнул пузырем из жвачки.
— Добрый день, — сказали сверху.
По балюстраде, поддерживаемой колоннами, выстроились снайперы, поблескивающие глазами сквозь прорези балаклав. Прямо над барельефом, изображающим Денежное Дерево, скрестив руки на груди, стоял плечистый парень. Черная шапочка его была сдвинута на затылок, а лицо было неподвижное и очень бледное.
— Вы, ребята, мусор забираете? — продолжал он. — Так у нас с заднего подъезда помойка.
— Ага, — сказал я, чувствуя лбом пляшущие огоньки лазерных прицелов. — Может мы не вовремя? Так мы позже зайдем…
— Ну, зачем же позже? — из-за спины молодого человека появилась девушка в голубых солнечных очках, с ультрамариновыми волосами, собранными на затылке. На плечах она, как коромысло, держала катану в ножнах. — Привет, рыжий…
Я ее узнал.
— Ого, — сказал я. — Кринолин с буклями мне нравились больше. Но так тоже неплохо…
Синеволосая презрительно скривилась.
Тут из-за другого плеча молодого человека появился тот, кого мы совсем не ожидали увидеть.
— Здорово, Балалайка! — Молот щелкнул жвачкой. — Как сам?
Балалайка захихикал, тряся бело-синими дредами. Покосившись на парня в шапочке, смущенно сглотнул. Похоже, этот тип был у них за главного.
— Это они? — кивнул на нас главный. — Точно?
Балалайка усиленно закивал.
— Выглядят хлипковато…
— А ты спустись, — сказал Молот, меланхолично жуя. — Проверим.
— Странно осознавать, — сказал я, адресуясь к Балалайке. — Что когда-то ты был одним из нас.
— А надоело работать передатчиком, Серпушка. — сообщил он доверительно. — Когда в тебя раза по три за день шмаляют с пяти шагов — думаешь, приятно?
Я пожал плечами. Не лучшая обстановка для дискуссий, на мой вкус.
— Ты налево, я направо! — жуя, невнятно пробормотал Молот.
Я растянул губы в улыбке, не разжимая их, глядя наверх, выдавил:
— Наоборот, кретин.
Молот гневно покосился на меня.
— В сущности, — громко и выразительно сказал он. — Однохренственно!
Я прыгнул налево, он направо. Спустя мгновение место, на котором мы стояли, взорвалось веером мраморной крошки.
Мы зигзагами побежали к выходу, на ходу паля через плечо, вслед громыхали винтовки, пули визжали вокруг, но скорость, которую развили мы с Молотом, можно было регистрировать для блистательного мирового рекорда.
Мы миновали широкий двор, неработающий фонтан, понеслись к распахнутым воротам.
— Надо было взять ее номер телефона! — на бегу прокричал я. — Каждый раз нам мешает что-то. То она в меня палит, то я в нее…
— Еще будет возможность! — невесело пророчествовал Молот. — А телефон щаз не помешает! Надо предупредить шефа!
Не теряя темпа, мы преодолели заросший елочками подъем, затем спустились в глубокий овраг, и, наконец, достигли оживленной трассы. Нас не преследовали.
Мы стали оттряхиваться от листьев, стуча каблуками, сбивать с ботинок налипшую грязь. Молот ругнулся, продемонстрировав мне простреленную полу плаща.
— Я тебе новый подарю, — пообещал я. — Если выберемся.
Страница
5 из 10
5 из 10
