Добавить в моё избранное
36 мин, 37 сек 11001
Они бы не стали сидеть там и ждать неизвестно чего, правда?
Тень что-то шепчет в ответ, но её голос похож на треск пламени. Факел над моей головой плюётся чёрным дымом. Я опять кашляю, и вкус собственной крови душит меня, не давая сделать следующий вдох.
Мне нужно справиться с этими монстрами. И вернуться назад.
Тевра забирает факел и уходит. Темнота обнимает меня, но совсем скоро я вижу свет — эти цветы и листья на стенах, они снова здесь. И они зелёные, почти как настоящие, и они сияют. И двигаются. В какой-то момент я вижу Кшу в этих зарослях — они проскользнула там всего на секунду, но я уверен, что видел её. Они меня не забыли, они просто не знают, где я. Но Кшу пришла сюда присмотреть за мной, и теперь скажет всем, что я всё ещё жив, и что я ничего не рассказал. Значит, я скоро выберусь отсюда.
Когда дверь снова открывается, грохнув об стену, цветы исчезают. Здесь снова так же холодно и почти темно, знакомый коптящий свет факела плещется по стенами, мечется так быстро, как будто тот, кто держит его, сильно дрожит.
Я видел Кшу во сне или на самом деле? На стенах нет цветов, нет ничего, это просто тёмный камень. Тот, кто пришёл ко мне на этот раз — это уже другой монстр. Он ниже Тевры, и выглядит таким спокойным, что мне становится страшно. Тевра тоже здесь, за его спиной, это он держит факел, и смотрит на меня с такой злостью — теперь она заливает его глаза, теперь он решил её не прятать.
Они что-то мне говорят. Смотрят на меня. Второй человек — кем бы он ни был — бьёт меня ногами, недолго, и как будто лениво. У него на руках — мои каэну» тан. Он снова что-то спрашивает. Его голос тонет в странном шуме, заполняющем мою голову — как будто много-много воды падает вниз с большой высоты. Я смотрю на мои руки — тонкие запястья, тонкая кожа, белая, отвратительный цвет, как будто я уже умер, и из меня выкачали всю кровь. Интересно, каково это, вцепиться зубами в чью-то плоть, ощутить во рту вкус чужой боли, почувствовать, как кто-то пытается вырваться, почувствовать чужой ужас. Стать кем-то, кого боятся.
Тень просит отпустить её. Не словами — но я чувствую, как настойчиво она бьётся внутри меня, мечется, как в клетке.
Второй человек хватает меня за руку и рывком поднимает вверх. Теперь мы стоим друг напротив друга, я с трудом держусь на ногах. Он всё равно меня убьёт. Я вижу это в его глазах.
Я не хочу, чтобы меня боялись. Я не хочу быть страшным, я боюсь пугать других.
Отпусти меня, говорит тень, и показывает мне второго человека, вывернутым наизнанку — он похож на скорпиона, его конечности как палки, торчат во все стороны. Он жалит меня этими конечностями — это уже не больно, но раздражает. Я закрываю глаза и расслабляюсь — не о чём не думаю, ничего не боюсь. Память и страх смывает красной волной, это как буря в Калаасе, которая обрушивается внезапно, и может проглотить тебя без остатка, если не успеешь спрятаться.
Звон теперь не только в руках, в кончиках пальцев, он как будто везде, поёт в моих венах и в костях. Я как будто становлюсь невесомым и поднимаюсь над этим грязным полом.
Я протягиваю руку и беру его за горло. Он замирает, на его нечеловеческом лице застывает удивление. Я буду последним, что он увидит в своей жизни — теперь мы с тенью стали единым целым, и знаем, что он не уйдёт, он моя добыча.
Я не хочу, чтобы…
Его уродливая голова взрывается, обдав первого фонтаном брызг. Он кричит. Когда-то я помнил его имя, но теперь это не имеет значения.
Воздух вокруг меня дрожит и меняется, я вижу разноцветные волны, которые вихрем движутся вокруг меня. Не только красный и чёрный — много других цветов.
Факел падает на пол, дым стелется по каменным плитам. Может быть, теперь они не будут такими холодными. Кажется, камень под моими ногами трескается, а потом трескается ошейник. Я не знаю, как это возможно, потому что он из железа, железо не может так просто сломаться, я не мог бы его сломать…
Но тень говорит мне — всё хорошо. Всё так хорошо.
Кто-то ползает по полу, возле входа в мою камеру. Кто-то окровавленный и неуклюжий, он скулит и шарит руками, пытаясь что-то найти. Я беру его за волосы и поднимаю на ноги. Он уже не похож на чудовище, которое показывала мне тень, он похож на напуганного человека.
— Если будешь искать нас, — говорю я, — будет ещё хуже.
Он кивает, всхлипывает, падает на пол. Я возвращаюсь к своей добыче, снимаю с неё трофеи — мои каэну» тан, которые он нацепил на себя. Я не хочу их одевать, просто смотрю на них. Узоры, знакомые до боли, едва заметно мерцают в свете гаснущего факела. Я засовываю браслеты под рубашку, они прижимаются к коже, и я ощущаю чужое тепло, которое они всё ещё хранят.
Человек на полу рыдает и пытается отползти подальше.
Мой самый страшный монстр — это я сам.
Тень что-то шепчет в ответ, но её голос похож на треск пламени. Факел над моей головой плюётся чёрным дымом. Я опять кашляю, и вкус собственной крови душит меня, не давая сделать следующий вдох.
Мне нужно справиться с этими монстрами. И вернуться назад.
Тевра забирает факел и уходит. Темнота обнимает меня, но совсем скоро я вижу свет — эти цветы и листья на стенах, они снова здесь. И они зелёные, почти как настоящие, и они сияют. И двигаются. В какой-то момент я вижу Кшу в этих зарослях — они проскользнула там всего на секунду, но я уверен, что видел её. Они меня не забыли, они просто не знают, где я. Но Кшу пришла сюда присмотреть за мной, и теперь скажет всем, что я всё ещё жив, и что я ничего не рассказал. Значит, я скоро выберусь отсюда.
Когда дверь снова открывается, грохнув об стену, цветы исчезают. Здесь снова так же холодно и почти темно, знакомый коптящий свет факела плещется по стенами, мечется так быстро, как будто тот, кто держит его, сильно дрожит.
Я видел Кшу во сне или на самом деле? На стенах нет цветов, нет ничего, это просто тёмный камень. Тот, кто пришёл ко мне на этот раз — это уже другой монстр. Он ниже Тевры, и выглядит таким спокойным, что мне становится страшно. Тевра тоже здесь, за его спиной, это он держит факел, и смотрит на меня с такой злостью — теперь она заливает его глаза, теперь он решил её не прятать.
Они что-то мне говорят. Смотрят на меня. Второй человек — кем бы он ни был — бьёт меня ногами, недолго, и как будто лениво. У него на руках — мои каэну» тан. Он снова что-то спрашивает. Его голос тонет в странном шуме, заполняющем мою голову — как будто много-много воды падает вниз с большой высоты. Я смотрю на мои руки — тонкие запястья, тонкая кожа, белая, отвратительный цвет, как будто я уже умер, и из меня выкачали всю кровь. Интересно, каково это, вцепиться зубами в чью-то плоть, ощутить во рту вкус чужой боли, почувствовать, как кто-то пытается вырваться, почувствовать чужой ужас. Стать кем-то, кого боятся.
Тень просит отпустить её. Не словами — но я чувствую, как настойчиво она бьётся внутри меня, мечется, как в клетке.
Второй человек хватает меня за руку и рывком поднимает вверх. Теперь мы стоим друг напротив друга, я с трудом держусь на ногах. Он всё равно меня убьёт. Я вижу это в его глазах.
Я не хочу, чтобы меня боялись. Я не хочу быть страшным, я боюсь пугать других.
Отпусти меня, говорит тень, и показывает мне второго человека, вывернутым наизнанку — он похож на скорпиона, его конечности как палки, торчат во все стороны. Он жалит меня этими конечностями — это уже не больно, но раздражает. Я закрываю глаза и расслабляюсь — не о чём не думаю, ничего не боюсь. Память и страх смывает красной волной, это как буря в Калаасе, которая обрушивается внезапно, и может проглотить тебя без остатка, если не успеешь спрятаться.
Звон теперь не только в руках, в кончиках пальцев, он как будто везде, поёт в моих венах и в костях. Я как будто становлюсь невесомым и поднимаюсь над этим грязным полом.
Я протягиваю руку и беру его за горло. Он замирает, на его нечеловеческом лице застывает удивление. Я буду последним, что он увидит в своей жизни — теперь мы с тенью стали единым целым, и знаем, что он не уйдёт, он моя добыча.
Я не хочу, чтобы…
Его уродливая голова взрывается, обдав первого фонтаном брызг. Он кричит. Когда-то я помнил его имя, но теперь это не имеет значения.
Воздух вокруг меня дрожит и меняется, я вижу разноцветные волны, которые вихрем движутся вокруг меня. Не только красный и чёрный — много других цветов.
Факел падает на пол, дым стелется по каменным плитам. Может быть, теперь они не будут такими холодными. Кажется, камень под моими ногами трескается, а потом трескается ошейник. Я не знаю, как это возможно, потому что он из железа, железо не может так просто сломаться, я не мог бы его сломать…
Но тень говорит мне — всё хорошо. Всё так хорошо.
Кто-то ползает по полу, возле входа в мою камеру. Кто-то окровавленный и неуклюжий, он скулит и шарит руками, пытаясь что-то найти. Я беру его за волосы и поднимаю на ноги. Он уже не похож на чудовище, которое показывала мне тень, он похож на напуганного человека.
— Если будешь искать нас, — говорю я, — будет ещё хуже.
Он кивает, всхлипывает, падает на пол. Я возвращаюсь к своей добыче, снимаю с неё трофеи — мои каэну» тан, которые он нацепил на себя. Я не хочу их одевать, просто смотрю на них. Узоры, знакомые до боли, едва заметно мерцают в свете гаснущего факела. Я засовываю браслеты под рубашку, они прижимаются к коже, и я ощущаю чужое тепло, которое они всё ещё хранят.
Человек на полу рыдает и пытается отползти подальше.
Мой самый страшный монстр — это я сам.
Страница
8 из 10
8 из 10
