Добавить в моё избранное
269 мин, 30 сек 18070
Тщательно отряхнувшись, Рей вновь пошел по следу, но теперь он больше глядел себе под ноги, нежели по сторонам. Зарубки встречались все реже, а дорога казалось чересчур длинной, будто Расмудсен, оставляя эти отметины, имел своей целью завести идущих по следу в ловушку. Путники все дальше уходили в лес на многие километры цивилизации. Лоуэлл уже начинал сомневаться, что в конце путешествия они добьются той цели, которую преследуют.
Двигаясь по зарубкам, они встретили еще две идентичные первой ловушки. Последняя отметина красовалась на высоком кедре, по веткам которого то и дело скакали белки, ссыпая путникам на головы ошметки коры. Здесь след обрывался, и единственно, куда мог направиться Расмудсен — зияющая черная дыра в поверхности, уводящая глубоко под землю. Это была очередная пещера, последняя, как надеялся Лоуэлл, инстанция путешествия Расмудсена. Ее каменистый пол резко уходил вниз, делая спуск куда более опасным, чем в той пещере, где Лоуэлл обнаружил труп.
Лоуэлл оглядел компанию. Многие выглядели измотанными, да это и не было удивительным, учитывая, сколько им пришлось пройти без остановки. Очередной день их путешествия подходил к концу, об этом им могла говорить лишь темнеющая чаща леса, ибо солнце решило спрятаться за тучами, нежели помогать путникам. Их время, как припасы и силы, тоже близилось к завершению, и Лоуэлл прекрасно понимал, что мешкать больше нельзя. Он приказал Мориссону и Рею заняться костром и разбить палатки, остальным — помогать готовиться к ночевке под открытым небом, а сам, взяв с собой Эйзера, отправился вниз — в огромную черную пасть пещеры.
Еще никогда ему не приходилось преодолевать столь опасные спуски. Темнота очень быстро поглотила их, даже фонари не так хорошо ее рассеивали. Они двигались почти вслепую на полусогнутых ногах под звуки капающей воды. Вскоре спуск перешел в небольшой подъем, и идти стало заметно легче. Лоуэлл светил себе прямо под ноги, тогда как Эйзер смотрел намного дальше, и спустя некоторое время обнаружил на каменистом полу застарелые пятна крови. Воздух здесь был затхлым, легкий намек на гниение и витающая каменная пыль. И все же, здесь было немногим свежей, чем в той пещере.
Сосредоточенный на картине под ногами Лоуэлл врезался в спину Эйзера. Тот шикнул на него и, опустив фонарь, вслушивался в окружавшие их звуки. С поверхности доносился стук — это Рей или Мориссон рубил дрова для костра. Вода капала через широкие щели на потолке, где-то стекала ручейками по известковому порошку, а где-то соединялась с ним, образовывая сталактиты и сталагмиты, местами образовывавшие друг с другом природные колонны. Сверху доносился тихий писк, но Лоуэллу не надо было светить на потолок, чтобы убедиться, что это возятся летучие мыши. Но из глубины широкой пещеры доносились совершенно инородные звуки, чуждые этой природной гармонии. То были звуки какого-то неясного копошения, будто кто-то скребся о стены или перебирал по каменной крошке ногами. Эйзер поднял в воздух ладонь и сделал знак двигаться дальше.
Дальнейшее использование фонаря было излишним. Кому-то взбрело в голову развести костер посреди пещеры, но костер этот был много меньше того, что пылал на их стоянках. Эйзер погасил свет и двинулся к маленькому лагерю. Над костерком висел чугунный котелок, в котором бурлила вода, скорей всего собранная с капели на потолках. Рядом лежал спальный мешок и, что самое удивительное, рюкзак. Лоуэлл стал сомневаться, что стоянка устроена Расмудсеном, ведь тот, как говорил его сбредивший следопыт, ушел без вещей. Лоуэлл присел рядом с костром на корточки и принялся разглядывать каменную пыль, на которой отпечатались следы грубых ботинок, похожих на те, что он носил сам. Эйзер прошел дальше и оглядывал оставленные вещи и окружавшие их стены.
Лоуэлл замер на месте, едва поднявшись на ноги, когда в его затылок уперлось что-то холодное, о природе происхождения которого он сразу догадался. Разбивший здесь лагерь путник был совсем не рад непрошеным гостям.
— Все увидели, молодой человек? — услышал Лоуэлл грубый и хриплый стариковский голос. Эйзер моментально обернулся, но напряжение спало с его лица, когда он увидел говорившего.
— Я пришел осматривать не достопримечательности, мистер Расмудсен, — ответил Лоуэлл медленно поворачиваясь к нему лицом с поднятыми перед собой руками. Старик прищурился, будто не мог разглядеть его лица.
— Теодор? Теодор Лоуэлл? — его сморщенное лицо просветлело и чуть разгладилось. — Какого черта ты тут делаешь?
— И это все, что ты нашелся мне сказать? — с некоторой обидой в голосе поинтересовался Лоуэлл. — Я пришел за тобой, Нико. Я пришел, чтобы вернуть тебя обратно.
Его густые усы с бородой шевельнулись, и Лоуэлл понял, что старик улыбается. Расмудсен положил винтовку себе под ноги и заключил старого знакомого в крепкие объятья, от которых у Лоуэлла чуть не случилось удушье. От старика пахло хвоей, горелыми дровами и рыбой.
Двигаясь по зарубкам, они встретили еще две идентичные первой ловушки. Последняя отметина красовалась на высоком кедре, по веткам которого то и дело скакали белки, ссыпая путникам на головы ошметки коры. Здесь след обрывался, и единственно, куда мог направиться Расмудсен — зияющая черная дыра в поверхности, уводящая глубоко под землю. Это была очередная пещера, последняя, как надеялся Лоуэлл, инстанция путешествия Расмудсена. Ее каменистый пол резко уходил вниз, делая спуск куда более опасным, чем в той пещере, где Лоуэлл обнаружил труп.
Лоуэлл оглядел компанию. Многие выглядели измотанными, да это и не было удивительным, учитывая, сколько им пришлось пройти без остановки. Очередной день их путешествия подходил к концу, об этом им могла говорить лишь темнеющая чаща леса, ибо солнце решило спрятаться за тучами, нежели помогать путникам. Их время, как припасы и силы, тоже близилось к завершению, и Лоуэлл прекрасно понимал, что мешкать больше нельзя. Он приказал Мориссону и Рею заняться костром и разбить палатки, остальным — помогать готовиться к ночевке под открытым небом, а сам, взяв с собой Эйзера, отправился вниз — в огромную черную пасть пещеры.
Еще никогда ему не приходилось преодолевать столь опасные спуски. Темнота очень быстро поглотила их, даже фонари не так хорошо ее рассеивали. Они двигались почти вслепую на полусогнутых ногах под звуки капающей воды. Вскоре спуск перешел в небольшой подъем, и идти стало заметно легче. Лоуэлл светил себе прямо под ноги, тогда как Эйзер смотрел намного дальше, и спустя некоторое время обнаружил на каменистом полу застарелые пятна крови. Воздух здесь был затхлым, легкий намек на гниение и витающая каменная пыль. И все же, здесь было немногим свежей, чем в той пещере.
Сосредоточенный на картине под ногами Лоуэлл врезался в спину Эйзера. Тот шикнул на него и, опустив фонарь, вслушивался в окружавшие их звуки. С поверхности доносился стук — это Рей или Мориссон рубил дрова для костра. Вода капала через широкие щели на потолке, где-то стекала ручейками по известковому порошку, а где-то соединялась с ним, образовывая сталактиты и сталагмиты, местами образовывавшие друг с другом природные колонны. Сверху доносился тихий писк, но Лоуэллу не надо было светить на потолок, чтобы убедиться, что это возятся летучие мыши. Но из глубины широкой пещеры доносились совершенно инородные звуки, чуждые этой природной гармонии. То были звуки какого-то неясного копошения, будто кто-то скребся о стены или перебирал по каменной крошке ногами. Эйзер поднял в воздух ладонь и сделал знак двигаться дальше.
Дальнейшее использование фонаря было излишним. Кому-то взбрело в голову развести костер посреди пещеры, но костер этот был много меньше того, что пылал на их стоянках. Эйзер погасил свет и двинулся к маленькому лагерю. Над костерком висел чугунный котелок, в котором бурлила вода, скорей всего собранная с капели на потолках. Рядом лежал спальный мешок и, что самое удивительное, рюкзак. Лоуэлл стал сомневаться, что стоянка устроена Расмудсеном, ведь тот, как говорил его сбредивший следопыт, ушел без вещей. Лоуэлл присел рядом с костром на корточки и принялся разглядывать каменную пыль, на которой отпечатались следы грубых ботинок, похожих на те, что он носил сам. Эйзер прошел дальше и оглядывал оставленные вещи и окружавшие их стены.
Лоуэлл замер на месте, едва поднявшись на ноги, когда в его затылок уперлось что-то холодное, о природе происхождения которого он сразу догадался. Разбивший здесь лагерь путник был совсем не рад непрошеным гостям.
— Все увидели, молодой человек? — услышал Лоуэлл грубый и хриплый стариковский голос. Эйзер моментально обернулся, но напряжение спало с его лица, когда он увидел говорившего.
— Я пришел осматривать не достопримечательности, мистер Расмудсен, — ответил Лоуэлл медленно поворачиваясь к нему лицом с поднятыми перед собой руками. Старик прищурился, будто не мог разглядеть его лица.
— Теодор? Теодор Лоуэлл? — его сморщенное лицо просветлело и чуть разгладилось. — Какого черта ты тут делаешь?
— И это все, что ты нашелся мне сказать? — с некоторой обидой в голосе поинтересовался Лоуэлл. — Я пришел за тобой, Нико. Я пришел, чтобы вернуть тебя обратно.
Его густые усы с бородой шевельнулись, и Лоуэлл понял, что старик улыбается. Расмудсен положил винтовку себе под ноги и заключил старого знакомого в крепкие объятья, от которых у Лоуэлла чуть не случилось удушье. От старика пахло хвоей, горелыми дровами и рыбой.
Страница
32 из 74
32 из 74
