Добавить в моё избранное
227 мин, 27 сек 8832
И когда Дэннис уже окончательно сдался, сильные руки Шелли Брукс вытащили его обратно в мир боли и страха. Яркий свет ударил по глазам, и бордовый бархат облепил разум Дэнниса. Он пытался выбраться из бархата, но это оказалось лишенным смысла — бархатными были руки Шелли, даже некогда золоченые цепочки светильников выглядели бордовыми лентами. Весь мир лоснился бархатом, но хлесткий удар по лицу вернул все на место.
— Ты что это вытворяешь, сукин ты сын? — Со злостью прошипела Шелли, и Дэннис отпрянул от нее, держась за пылающую щеку.
(С возвращением приятель!)
Мир стал обычным не сразу. Бордовый бархат облез, возвращаясь назад, на стены кабинки. Дэннис удивился: интересно, когда эта старая сука успела слезть с него?
Эта мысль стала первой, и родить следующую Дэннис смог не сразу. Во всяком случае, до тех пор, пока не выбрался из кабинки на божий свет.
За семь дней проведенных вместе, они успели осточертеть друг другу. Во всяком случае, так думал Дэннис. Что думала Шелли — одному богу было известно.
Вечером после того дня, Шелли долго извинялась, пускала слезы. Все закончилось в постели — сидя на самом краешке Дэннис отрешенно смотрел, как миссис Брукс стягивает чулки. Дорогой шелк скрывал выступающие вены на ее ногах — синеватые узелки и черные нити образовывали причудливый рисунок.
Дэннис улыбнулся. Это все что оставалось ему. Смотреть и улыбаться. А как еще терпеть подобный кошмар?
Каждый последующий день был похож на предыдущий. С утра легкая разминка в баре. Джин с мускатом для Шелли и безалкогольная «Олимпия» для Дэнниса. На обед — мускат с джином для миссис Брукс и полбутылки «Олимпии» для парня. Меню на ужин (с пяти до семи): джин, мускат для нее, остатки безалкогольного напитка для него.
От запаха мяты Дэнниса стало воротить. Сильно хотелось пива, но ничего было, и думать об этом — можно было конечно попросить Шелли купить бутылку-другую, но уговор есть уговор. С утра до вечера его спутница накачивалась джином, а он довершал начатое — делал ее счастливой леди.
На исходе седьмого дня, Дэннис смог сформулировать то, что выводило его из терпения — старая миссис была причиной неудач. Не то, чтобы все катилось к черту — вовсе нет, но как наверняка сказал бы старина Мориссон: день, другой — дерьмо все то же.
(Вот что губит нас. Кто-то говорит: успех, наркотики и все прочие прелести — это не так. Однообразие — нет ничего хуже этой дряни.)
Уговор есть уговор, но боже, как долго тянутся дни…
Встреча с Мориссоном осталась в памяти Дэнниса ярким пятном послеполуденного бреда. Была она или нет — Дэннис так и не смог понять до конца. Быть может, ему повстречался двойник?
В списке постояльцев Джим Мориссон понятное дело не значился. Ничего не слышала о похожем джентльмене Делорес Викери — горничная отеля «Оверлук». Она глупо хлопала накладными ресницами, и мило краснела каждый раз, когда ловила на себе заинтересованный взгляд парня. Поразмыслив так и эдак, Дэннис пришел к выводу, что приступ начался много раньше, а все остальное — лишь результат не в меру разыгравшегося воображения.
(Чертовы картинки, мать их… )
Оставалось пить «Олимпию» да улыбаться каждый раз, когда старая сука пыталась удивить его очередной глупостью.
(Улыбайся, миссис Брукс любит веселье — можно сказать она купается в нем, а если даже июльский вечер кажется серым и скучным, будь уверен, — она придумает, как раскрасить его, ведь для нее нет ничего лучшего, чем отмочить что-нибудь этакое — все для тебя, малыш. Только для тебя!)
Дэннис скрипел зубами.
Дэннис считал дни, часы и минуты.
Дэннис улыбался…
Шелли взяла в руки бокал и попыталась рассмотреть сквозь него лицо парня. Получилось не очень. Хрусталь исказил черты — нос уплыл куда-то вбок, а рот стал похож на темное пятно.
— Да ты красавчик, парень — прокудахтала она.
Дэннис улыбнулся. В последнее время, эта улыбка стала раздражать Шелли. Словно кто-то привязал веревочки к уголкам его рта, и в нужный момент дергал за них, (к тому же, с каждым днем все слабее) — привет, малышка, я делаю это, а значит все в порядке, так ведь?
Нет не так. Уговор есть уговор, но, черт возьми, они делят одну постель на двоих, так неужели нельзя быть с ней немного поласковей?
Шелли взяла со стола бокал. Чуть выдохнула и залпом выпила. До дна, как и полагается настоящей леди.
— Как насчет партии в роке? — в ответ Дэннис улыбнулся.
(Как какой-то бродяга, которому заплатили по дайму за каждую улыбку — не очень здорово, но отвяжитесь от меня поскорее. Ну как вроде — я делаю все что могу, так какого хера, вам от меня нужно?)
— Роке это игра, почти как крокет. Только у молотка ручка побольше. И толще…
Черт, он опять улыбается. И при этом смотрит на часы, как будто время имеет здесь значение.
— Ты что это вытворяешь, сукин ты сын? — Со злостью прошипела Шелли, и Дэннис отпрянул от нее, держась за пылающую щеку.
(С возвращением приятель!)
Мир стал обычным не сразу. Бордовый бархат облез, возвращаясь назад, на стены кабинки. Дэннис удивился: интересно, когда эта старая сука успела слезть с него?
Эта мысль стала первой, и родить следующую Дэннис смог не сразу. Во всяком случае, до тех пор, пока не выбрался из кабинки на божий свет.
За семь дней проведенных вместе, они успели осточертеть друг другу. Во всяком случае, так думал Дэннис. Что думала Шелли — одному богу было известно.
Вечером после того дня, Шелли долго извинялась, пускала слезы. Все закончилось в постели — сидя на самом краешке Дэннис отрешенно смотрел, как миссис Брукс стягивает чулки. Дорогой шелк скрывал выступающие вены на ее ногах — синеватые узелки и черные нити образовывали причудливый рисунок.
Дэннис улыбнулся. Это все что оставалось ему. Смотреть и улыбаться. А как еще терпеть подобный кошмар?
Каждый последующий день был похож на предыдущий. С утра легкая разминка в баре. Джин с мускатом для Шелли и безалкогольная «Олимпия» для Дэнниса. На обед — мускат с джином для миссис Брукс и полбутылки «Олимпии» для парня. Меню на ужин (с пяти до семи): джин, мускат для нее, остатки безалкогольного напитка для него.
От запаха мяты Дэнниса стало воротить. Сильно хотелось пива, но ничего было, и думать об этом — можно было конечно попросить Шелли купить бутылку-другую, но уговор есть уговор. С утра до вечера его спутница накачивалась джином, а он довершал начатое — делал ее счастливой леди.
На исходе седьмого дня, Дэннис смог сформулировать то, что выводило его из терпения — старая миссис была причиной неудач. Не то, чтобы все катилось к черту — вовсе нет, но как наверняка сказал бы старина Мориссон: день, другой — дерьмо все то же.
(Вот что губит нас. Кто-то говорит: успех, наркотики и все прочие прелести — это не так. Однообразие — нет ничего хуже этой дряни.)
Уговор есть уговор, но боже, как долго тянутся дни…
Встреча с Мориссоном осталась в памяти Дэнниса ярким пятном послеполуденного бреда. Была она или нет — Дэннис так и не смог понять до конца. Быть может, ему повстречался двойник?
В списке постояльцев Джим Мориссон понятное дело не значился. Ничего не слышала о похожем джентльмене Делорес Викери — горничная отеля «Оверлук». Она глупо хлопала накладными ресницами, и мило краснела каждый раз, когда ловила на себе заинтересованный взгляд парня. Поразмыслив так и эдак, Дэннис пришел к выводу, что приступ начался много раньше, а все остальное — лишь результат не в меру разыгравшегося воображения.
(Чертовы картинки, мать их… )
Оставалось пить «Олимпию» да улыбаться каждый раз, когда старая сука пыталась удивить его очередной глупостью.
(Улыбайся, миссис Брукс любит веселье — можно сказать она купается в нем, а если даже июльский вечер кажется серым и скучным, будь уверен, — она придумает, как раскрасить его, ведь для нее нет ничего лучшего, чем отмочить что-нибудь этакое — все для тебя, малыш. Только для тебя!)
Дэннис скрипел зубами.
Дэннис считал дни, часы и минуты.
Дэннис улыбался…
Шелли взяла в руки бокал и попыталась рассмотреть сквозь него лицо парня. Получилось не очень. Хрусталь исказил черты — нос уплыл куда-то вбок, а рот стал похож на темное пятно.
— Да ты красавчик, парень — прокудахтала она.
Дэннис улыбнулся. В последнее время, эта улыбка стала раздражать Шелли. Словно кто-то привязал веревочки к уголкам его рта, и в нужный момент дергал за них, (к тому же, с каждым днем все слабее) — привет, малышка, я делаю это, а значит все в порядке, так ведь?
Нет не так. Уговор есть уговор, но, черт возьми, они делят одну постель на двоих, так неужели нельзя быть с ней немного поласковей?
Шелли взяла со стола бокал. Чуть выдохнула и залпом выпила. До дна, как и полагается настоящей леди.
— Как насчет партии в роке? — в ответ Дэннис улыбнулся.
(Как какой-то бродяга, которому заплатили по дайму за каждую улыбку — не очень здорово, но отвяжитесь от меня поскорее. Ну как вроде — я делаю все что могу, так какого хера, вам от меня нужно?)
— Роке это игра, почти как крокет. Только у молотка ручка побольше. И толще…
Черт, он опять улыбается. И при этом смотрит на часы, как будто время имеет здесь значение.
Страница
18 из 66
18 из 66
