Добавить в моё избранное
227 мин, 27 сек 8871
Он явно наслаждался ситуацией.
(Настырный сукин сын, — в который раз, с яростью подумал Грейди.)
— Вы не справились с возложенными на вас обязанностями Грейди — вновь заулыбался Уллман. — Боюсь, мы вынуждены вызвать сменщика.
И как бы извиняясь, добавил:
— Ничего личного, парень. Политика руководства…
А потом Делберт Грейди, смотритель отеля, засмеялся, пытаясь заполнить священную тишину отеля хриплыми, кашляющими звуками.
Он смеялся до тех пор, пока не заболело в груди.
Уллман все это время стоял рядом, скрестив руки. В его взгляде читалось неодобрение.
— Сукин сын… — наконец прохрипел Грейди.
— Простите? — Не расслышал Уллман.
— Сукин! Сын! — пролаял Делберт, задыхаясь от боли.
Он вскинул револьвер, пытаясь поймать в прицел тучную фигуру управляющего.
Уллман покачал головой.
— Поберегите патроны, мистер Грейди, возможно вам придется сменить мишень. И знаете что…
Стюарт Уллман задумался на секунду, и довольно кивнул.
— Возможно, мы и договоримся.
Грейди замер.
— Да сэр! — Торжественно вскрикнул толстяк. — На вашем месте, я бы обсудил все вопросы с мистером Дервентом.
Смотритель с надеждой вскинул голову.
— Думаю вы найдете его в баре.
Делберт прикрыл глаза, пытаясь привести мысли в порядок.
— Мистер Уллман… — Но в коридоре снова было пусто.
Он попытался приподняться. Что-то хрустнуло ниже колена, и по ноге растеклась огненная лава. Грейди закричал, теряя остатки голоса.
(Больно! Боже, как больно!)
Он находился на площадке между четвертым и третьим этажами, и сползти вниз, к вестибюлю в таком состоянии было задачей не из легких. Грейди закусил губу, и оттолкнулся от пола.
Боль начиналась чуть ниже колена, и поднималась вверх волнами, яростными, обжигающими. Делберт глубоко задышал, хоть как-то пытаясь унять ее.
— Веселись, детка… — прошептал он.
Собраться с силами, вытянуть руки вперед, впиться пальцами в холодный мрамор. Вдохнуть полную грудь, готовясь к худшему…
— Черт!
(Подними голову и вперед, приятель!)
Боль вывернула наизнанку, превратила тело в кусок дрожащей, потной плоти. Делберт завыл, чувствуя, что еще немного и не сможет дышать.
Он закрыл глаза и пополз вперед, оставляя следы окровавленными ладонями.
Кое-как добрался до края площадки, перевесился, пытаясь рассмотреть дальнейший путь. Ступеньки уходили вниз, и казалось, им нет конца. Лестница стала невероятно длинной, ощерилась сотней непреодолимых преград.
(Ну же, мистер смотритель, покажи им всем!)
Грейди начал спуск. Он ощупывал руками очередную ступеньку, словно пытаясь породниться с ней. Затем одной рукой хватался за грань, и подтягивал тело, стараясь переносить вес на здоровую ногу.
Он полз вниз, что-то нераздельно бормоча под нос. Несмотря на все ухищрения, проклятая нога билась о ступеньки, заставляя вскрикивать. Пару раз Делберт терял сознание, чтобы вновь обнаружить себя распластанным на ковровом покрытии лестницы.
Боль стала привычней, словно сроднилась с ним. Теперь Грейди воспринимал ее как часть собственного существования. Что-то вроде гудения котла в подвале. Она есть и все тут, и ничего с этим не поделаешь, как ни старайся.
Много позже, Грейди выпал в коридор третьего этажа, и замер, не веря глазам.
Коридор был заполнен людьми. Они проходили мимо него, не обращая внимания, словно он был лишь призрачной тенью, нашедшей упокоение на затертом бархате ковровой дорожки.
До лифта оказалось рукой подать.
Грейди дополз до дверей, теряя остатки сознания. С трудом подтянулся, пытаясь открыть дверцу. Та со скрежетом подалась. Потом он отдыхал, привыкая к новому для себя ощущению — вроде бы все в порядке, но стоит только чуть двинуться, тысячи зубастых зверьков тут же вгрызутся в плоть, терзая, дробя беспощадными челюстями.
Хуже оказалось с рычагом, включающим механизм лифта. Грейди не мог дотянуться до него — он пытался вскарабкаться по стене, опираясь на уцелевшую ногу, но от этого становилось только хуже.
(Нет, приятель, так не пойдет. Если ты решил схитрить, то тем хуже для тебя. Давай, поднимай свой зад, и тогда мы посмотрим — быть может, старый трудяга и доставит тебя в страну волшебных грез… )
Грейди на всякий случай прикусил губу. Он не представлял, каким образом сумеет сделать то, о чем проорал в голове голос Уллмана (голос отеля), но выбора не было. Помедлил немного, пытаясь оттянуть неприятные мгновения.
А потом он оттолкнулся от пола, и взвился вверх, сгорая в огненном пламени. Обломки кости терлись друг о дружку, словно пытаясь встать на место, и Грейди отчетливо ощутил, как вздрогнул и прогнулся мир, стараясь удержать его душу.
(Настырный сукин сын, — в который раз, с яростью подумал Грейди.)
— Вы не справились с возложенными на вас обязанностями Грейди — вновь заулыбался Уллман. — Боюсь, мы вынуждены вызвать сменщика.
И как бы извиняясь, добавил:
— Ничего личного, парень. Политика руководства…
А потом Делберт Грейди, смотритель отеля, засмеялся, пытаясь заполнить священную тишину отеля хриплыми, кашляющими звуками.
Он смеялся до тех пор, пока не заболело в груди.
Уллман все это время стоял рядом, скрестив руки. В его взгляде читалось неодобрение.
— Сукин сын… — наконец прохрипел Грейди.
— Простите? — Не расслышал Уллман.
— Сукин! Сын! — пролаял Делберт, задыхаясь от боли.
Он вскинул револьвер, пытаясь поймать в прицел тучную фигуру управляющего.
Уллман покачал головой.
— Поберегите патроны, мистер Грейди, возможно вам придется сменить мишень. И знаете что…
Стюарт Уллман задумался на секунду, и довольно кивнул.
— Возможно, мы и договоримся.
Грейди замер.
— Да сэр! — Торжественно вскрикнул толстяк. — На вашем месте, я бы обсудил все вопросы с мистером Дервентом.
Смотритель с надеждой вскинул голову.
— Думаю вы найдете его в баре.
Делберт прикрыл глаза, пытаясь привести мысли в порядок.
— Мистер Уллман… — Но в коридоре снова было пусто.
Он попытался приподняться. Что-то хрустнуло ниже колена, и по ноге растеклась огненная лава. Грейди закричал, теряя остатки голоса.
(Больно! Боже, как больно!)
Он находился на площадке между четвертым и третьим этажами, и сползти вниз, к вестибюлю в таком состоянии было задачей не из легких. Грейди закусил губу, и оттолкнулся от пола.
Боль начиналась чуть ниже колена, и поднималась вверх волнами, яростными, обжигающими. Делберт глубоко задышал, хоть как-то пытаясь унять ее.
— Веселись, детка… — прошептал он.
Собраться с силами, вытянуть руки вперед, впиться пальцами в холодный мрамор. Вдохнуть полную грудь, готовясь к худшему…
— Черт!
(Подними голову и вперед, приятель!)
Боль вывернула наизнанку, превратила тело в кусок дрожащей, потной плоти. Делберт завыл, чувствуя, что еще немного и не сможет дышать.
Он закрыл глаза и пополз вперед, оставляя следы окровавленными ладонями.
Кое-как добрался до края площадки, перевесился, пытаясь рассмотреть дальнейший путь. Ступеньки уходили вниз, и казалось, им нет конца. Лестница стала невероятно длинной, ощерилась сотней непреодолимых преград.
(Ну же, мистер смотритель, покажи им всем!)
Грейди начал спуск. Он ощупывал руками очередную ступеньку, словно пытаясь породниться с ней. Затем одной рукой хватался за грань, и подтягивал тело, стараясь переносить вес на здоровую ногу.
Он полз вниз, что-то нераздельно бормоча под нос. Несмотря на все ухищрения, проклятая нога билась о ступеньки, заставляя вскрикивать. Пару раз Делберт терял сознание, чтобы вновь обнаружить себя распластанным на ковровом покрытии лестницы.
Боль стала привычней, словно сроднилась с ним. Теперь Грейди воспринимал ее как часть собственного существования. Что-то вроде гудения котла в подвале. Она есть и все тут, и ничего с этим не поделаешь, как ни старайся.
Много позже, Грейди выпал в коридор третьего этажа, и замер, не веря глазам.
Коридор был заполнен людьми. Они проходили мимо него, не обращая внимания, словно он был лишь призрачной тенью, нашедшей упокоение на затертом бархате ковровой дорожки.
До лифта оказалось рукой подать.
Грейди дополз до дверей, теряя остатки сознания. С трудом подтянулся, пытаясь открыть дверцу. Та со скрежетом подалась. Потом он отдыхал, привыкая к новому для себя ощущению — вроде бы все в порядке, но стоит только чуть двинуться, тысячи зубастых зверьков тут же вгрызутся в плоть, терзая, дробя беспощадными челюстями.
Хуже оказалось с рычагом, включающим механизм лифта. Грейди не мог дотянуться до него — он пытался вскарабкаться по стене, опираясь на уцелевшую ногу, но от этого становилось только хуже.
(Нет, приятель, так не пойдет. Если ты решил схитрить, то тем хуже для тебя. Давай, поднимай свой зад, и тогда мы посмотрим — быть может, старый трудяга и доставит тебя в страну волшебных грез… )
Грейди на всякий случай прикусил губу. Он не представлял, каким образом сумеет сделать то, о чем проорал в голове голос Уллмана (голос отеля), но выбора не было. Помедлил немного, пытаясь оттянуть неприятные мгновения.
А потом он оттолкнулся от пола, и взвился вверх, сгорая в огненном пламени. Обломки кости терлись друг о дружку, словно пытаясь встать на место, и Грейди отчетливо ощутил, как вздрогнул и прогнулся мир, стараясь удержать его душу.
Страница
56 из 66
56 из 66
