Истинное предназначение

Он ухватился за рычаг, и всем своим весом налег на неподатливую железяку. Лифт дернулся и нехотя начал спуск. По мере того, как Грейди приближался к первому этажу, музыка снизу становилась все громче.

(Ваш выход, господин смотритель!)

Грейди вывалился из лифта, и пополз дальше, оглушенный всеобщей суетой.

За стойкой администратор записывал постояльцев, время от времени, покрикивая на нерасторопных посыльных. От стойки протянулась целая очередь. И все они сгорали от нетерпения окунуться в волшебство, что обещала последняя ночь уходящего года.

Их было много здесь. Разных возрастов женщины в платьях, что лишь прикрывали волнующие прелести, умудренные опытом и совсем молоденькие, развязные и скромницы, мужчины, в длинных плащах до пят, с оттопыренными карманами, и холодными взглядами, но всех их объединяло одно — было в них что-то… низкое.

Низкие люди наводнили «Оверлук», и тот был рад каждому из них, словно заблудшие дети возвращались в его лоно, принося с собой капельку этой самой низости…

Сейчас Грейди было абсолютно наплевать на все условности. Он полз, лавируя между оголенными ножками распутных прелестниц, даже не пытаясь бросить взгляд вверх, туда, где за краями шелковых чулок начинались ажурные подвязки, огибал чемоданы, приближаясь к цели.

Туда, где в дальнем конце столовой призывно светит вывеска бара, и там, за дверями, так похожими на крылья летучей мыши, тепло и уютно, и можно пропустить стаканчик-другой виски, крякнуть, ставя на стойку пустой бокал, и пока бармен наливает следующий, бросить на развеселую публику скучающий, ленивый взгляд.

Грейди полз по вестибюлю, сгорая от желания объяснить все мистеру Дервенту, НАСТОЯЩЕМУ хозяину отеля. Он без сомнения выслушает его, в отличие от ублюдка Уллмана, который только и думает о том, как бы прикрыть свой жирный зад.

У него найдется парочка аргументов, которые наверняка заинтересуют руководство отеля. Грейди не хотелось даже думать о том, что все его старания могут оказаться напрасны. Он сделал точь-в-точь, как ему было велено, а если и внес чуточку разнообразия, добавил так сказать от себя — то все для пользы дела.

Мистер Дервент поймет…

Делберт добрался до двери, и замер, обдумывая следующий ход. Даже если он и заползет в бар, большим сытным червячком, вряд ли кому-то будет дело до жалкого пропойцы, что ворочается на полу, пытаясь обратить на себя внимание.

(Нет, малыш, и ты знаешь, каким будет ответ!)

Грейди застонал.

Сначала он встал на колено, затем одним невероятным толчком послал вверх ставшее вдруг невесомым тело.

Так он и стоял, покачиваясь, пытаясь удержать рвущийся из груди стон.

В баре было людно.

Грейди вошел, ковыляя, словно оживший мертвец. Впрочем, кое-что в нем и в самом деле умерло. Еще тогда, когда он полз по бесконечной лестнице, проклиная каждую ступеньку, что оставляла неизгладимый след в душе.

Кабинки были заполнены орущей публикой. Запах виски вновь окутал сгорбленную фигуру Грейди, словно приглашая присоединиться к незабываемой атмосфере.

(Давай малыш — самое время немного поправить здоровье!)

Грейди обвел взглядом кабинки. Как и раньше — ни одного свободного места. На эстраде бесновался оркестр, пытаясь наполнить орущим джазом каждый кубический дюйм помещения.

Хорас Дервент расположился в самой последней кабинке (Грейди узнал его сразу по той неуловимой ауре, что окружала хозяина отеля) — он восседал за столом, и две полуобнаженные девицы жались к нему с обеих сторон. Напротив разместилась самая развязная публика, какую только приходилось встречать Грейди.

Делберт добрался до кабинки мистера Дервента, и замер чуть в стороне, ожидая, когда же на него обратят внимание. Он стоял, сжимая в руке револьвер. Все время, пока Грейди добирался сюда, оружие было у него в руках — Делберту даже не пришло в голову бросить его.

Ночь вступила в свои права, и казалось утро, никогда не наступит в этом баре, и веселью не будет конца, но как бы то ни было, Грейди сумел добраться до места встречи, возможно руководство оценит его настойчивость.

Мистер Дервент хлопнул в ладоши, и музыка стихла. Грейди оказался в окружении ухмыляющихся лиц, что образовали полукруг пестрых одежд и разноцветных масок. Ледяное презрение сочилось сквозь отверстия для глаз, и блеск холодных губ свидетельствовал лишь об одном: ему не очень-то были рады на этом празднике. Возможно он лишний здесь, несмотря на все заслуги?

— Ну, ну… — Хорас Дервент успокаивающе развел руками. — Подойдите пожалуйста, мистер, э…

Возникший ниоткуда долговязый верзила в огромных очках и застиранном вязаном свитере что-то шепнул ему на ухо.

— Мистер Грейди — исправился самый главный босс.

Грейди не отводил взгляда от свитера верзилы.