Монстр

Непроизвольно выпущенная сила, убрала раны и боль, привела в чувство.

— Это ведь ты наблюдал за мной все это время?— Не делая резких движений, поднимаюсь с пола.

— Да. А ты живучий. — Он ткнул пальцем на быстро светлеющие синяки и задал едва не сбивший с ног вопрос. — Хочешь сбежать отсюда?

Думаю, выражение моего лица было далеким от нормального

— Я тут такой же пленник, как и ты, — пояснил он, — нет времени рассказывать, да или нет?— Что-то жестокое зажглось в его глазах.

— Да. — Я поспешил дать утверждающий ответ.

— Тогда держи молот, сразу после того как я уйду, начинай стучать им по заготовке. Не части и не бей слишком редко, делай перерывы, будто нагреваешь металл. Меня не будет полчаса, смотри не выдохнись раньше.

— Куда ты …

— Не перебивай! До конца работы в кузню никто не зайдет. Это нужно для того, что бы нас стали искать не сразу. — Классное пояснение, все сразу стало таким понятным.

Он разрезал веревки и вышел через другую дверь, сняв фартук. Первое время я стоял ближе к огню, желая отогреться. Парившие штаны стремительно высыхали, а запах горячего металла и жженого угля перебивал идущее от меня амбре. Но чем больше времени проходило, тем больше мыслей вертелось у меня в голове, от «это шутка такая», до «меня кинули». Запыхавшись, я не сразу обратил внимание на вернувшегося кузнеца.

— Отдышись. Когда я позову охранников, ты встанешь у стены рядом с дверью. Убивай заднего. — Подсказал он, надевая фартук обратно, и вышел на улицу. Взяв молот, иду на показанное место. Нервно подрагивающие руки держат орудие еще не свершившегося убийства. Открывающаяся дверь пропускает троих. Хоть бы все прошло так как надо. Хрипло ухнув, тяжелая болванка с хрустом опускается на череп последнего. Первый, едва успев развернуться, забрызгивает меня кровью из распоротого горла.

— Зайди туда, — показывая на другую дверь, — справа найдешь подходящую одежду, это тряпье выкидывай и жди меня.

Торопливо влезаю в штаны с вдетым ремнем, рубаху с длинными рукавами натягиваю через голову, в вот сапоги, оказались большими и болтались на ноге. Только сейчас до меня дошло, зачем нужны две длинные полосы, валявшиеся на полу. Черт, я же не умею наматывать портянки!— Безмолвно выругавшись, кое-как справился и с ними. Прицепив кожаную флягу к ремню, надеваю куртку из плотной кожи.

— Держи, — в руки сунули большую сумку и помогли закрепить. Вдеваю топор в поясную петлю. Нашлось место и для ножа. Все вещи больше по размеру, но это лучше, чем ничего. Кузнец был одет почти, так же как и я, лишь из-под куртки выглядывала кольчуга. — Идем быстро, чтобы ни случилось, ты молчишь, смотри под ноги и не поднимай свои глаза, их далеко видно, — вопросов я не задавал, не время.

Стараясь не попадаться никому на глаза, обходим стороной освещенные места. Несколько раз мы прошли мимо людей, но все обошлось. Судя по всему, наша цель не ворота. Оглянувшись и шикнув: «Отойди!»— кузнец присел возле стены. Дозорные вышки стояли довольно далеко, поэтому с них нас было не видно. Но как обычно, все получилось совсем не так как задумывалось: из переулка на нас вывалилась пьяная компания из трех человек. Они не горланили песни, просто шли, поддерживая друг друга, и бормотали о чем-то между собой.

— Проооклятый!— громкий крик был слышен на всю округу, ему вторил звук рога.

М-мать! И зачем я посмотрел на них?! Пережить столько унижений, почти выбраться и быть пойманным? Ни за что! С рыком бросился на стариков, вымещая на них свою злобу. Из ближайшего дома вылетел помощник с рогатиной, в одних штанах, босой. И умер, вытягивая скользкий топор из моих рук. Подобранное с земли древко по перекладину вошло в грудь жены помощника, сдернув хрипящее тело, я побежал дальше. Люди выскакивали на улицу испуганные, полуодетые, не видящие в темноте. Выскакивали в лапы монстра, выплескивающего на них волны ненависти, боли и страха, упивающегося силой их смертей … меня. Кровавую вакханалию прервал оглушающий треск дерева. Целый сегмент частокола вывернулся из подрытой земли. Путь свободен! Вырвав из изуродованного трупа свой топор, я кинулся вдогонку за кузнецом. Свистнувшая в стороне стрела уже не волновала, как и разгорающееся на противоположном конце деревни зарево пожара.

Глава 3. Восход.

Отдышаться я смог только у леса. Кузнец, прислонившись к дереву, с непередаваемым выражением смотрел на, видимые аж отсюда, языки пламени. Тело было настолько разгорячено бегом, что капающая с листьев влага испарялась с безумной скоростью. Вода! Вспомнив о болтающейся за спиной фляге, делаю жадный глоток. Взрыв! Такого я никогда не пробовал. Ядреная жидкость прокатилась по глотке, превращая запыхавшееся, не соображающее нечто в образованное существо.

— Ты чего в флягу налил?— Оторвавшийся от созерцания кузнец удивленно повернулся.