40 миниатюр

То-то он удивится, когда увидит на туалетной полке разноцветную бумагу с красивыми картинками. Он ведь ху-дожник… — И сын начал разыскивать по всей комнате ножницы.

— Мама, — заорал он в кухню. — А где ножницы?

— Зачем они тебе?— доносились перекрикивания шипяще-трещащей сковородки.

— Я бумаги хочу нарезать.

— Хоть раз в жизни от тебя что-то полезное можно дождаться!— одарила мать сына комплиментом. — Поищи из на моём столе.

Ножницы сын нашёл очень быстро и уже какой-то счастливой походкой направлялся в сторону папиного рабочего кабинета.

Вот он подошёл к «Земле» и собрался протыкать ножницами холст, чтоб начать резать, как… его неожиданно напугало выражение лица «Земли»… Он остановился…

— Чё это такое?!— не понял он, не глядя на картину. — Чё это за ерунда?! Может показалось?— И он опять попробовал прикоснуться ножницами к «Земле», как… его слабо, но ощутимо ударило током…

— Чё это за херня?!— вскрикнул он (папа его в это время всё никак не мог найти действующий телефонный автомат; все были поломаны). Ему показалось, что от холста отошёл электрический заряд, но откуда он мог взяться? На картину он так и не смотрел, словно боялся, что она запросто оставит его заикой. — Током что ли дерёшься, картина?! Я ж тебе щас подерусь! Я ж тебя, коза, щас иголками всю истыкаю! Ты у меня будешь наркоза — нарк-коза!

— Попробуй, — еле слышно донеслось от холста.

Сынок на неё уставился очень странно, решив, что ему что-то послышалось, и размышляя, не начались ли у него галлюцинации.

— Да нет, я нефига не буду пробовать!— заговорил он сам с собой, — я, лучше, дождусь папика и с ним мы справимся с тобой, коза! Мы тебя на салфетки порежем, как два пальца обоср… — Рванулся он неожиданно в сорону картины, набросившись на неё с ножницами, как Чикатилло с ножом. Но… что-то его больно укусило… Уж не картина ли?! Но это же полный абсурд! Кусачая картина! Чёрт знает что!

— Ну, берегись меня, коза!— взрычал разъярённый сынок, выскакивая из рабочего кабинета «непризнаного гения» и спеша на улицу, искать своего папу.

Вот такая история, — закончил читать Земеля. — Вкратце изложенная История Земли.

— Ну что ж, — улыбнулся ему руководитель клуба «дурацкие истории», — браво, Земляк, БРАВО! На этот раз полностью выдуманная небылица! БРАВИССИМО! Ни какой реальности, сплошная ложь! Это нам всем нравится! Так держать, Земляной Червь!

— А можно полюбопытствовать?— с прежней — привычной — мягкостью обратился Земляной Червь к руководителю. — В чём именно здесь ложь?

— А ты сам не понял?

— Что в реальности Землю всё-таки порежут на туалетную бумагу?

— Да нет, — посерьёзнел тот.

— А в чём же?

— В детском лепете, — ответил ему тот правду. — Неплохо было бы тебе, Земель, уразуметь, что вовсе не обязательно выказывать перед всеми здесь собравшимися, весь свой ум, ибо у тебя его не так уж и много. И понимай всё это как хочешь.

— Каждый уверен в себе, — произнёс Земеля, перед тем как уйти. — Каждому свой кусок земли поперёк горла.

И Земляк направился в сторону выхода, ибо в этот день его выписывали из данной психбольницы.

Его каждый день выписывали, по нескольку раз в сутки.

Перевёрнутая урна

Бродил как-то по свету один человек. Долго бродил, пока не наткнулся на собственное зеркальное отражение. Человек этот очень мало понимал в жизни и сам для себя — не только для остальных — считался глупцом и полной бессмысленностью, но когда он подошёл к большому зеркалу, он решил, что оно есть та самая стеклянная дверь, которую он так долго искал… Вот он и увидел мудреца за этой стеклянной дверью, он только не мог понять, почему этот мудрец так на него похож и — главное — почему он одет также; что, у него нормальной одежды не нашлось? — вырядился в какие-то лохмотья! Он же МУДРЫЙ ))), так почему тоже бомж?!

— Ты видел где-нибудь перевёрнутую урну? — вдруг заговорил предполагаемый мудрец. Бомж Кеша не ожидал, что этот его двойник за стеклянной дверью спросит у него что-то.

— Ты сам на неё похож, — ответил ему на это Кеша. — И не задавай мне такие вопросы, посмотрись лучше в зеркало.

— Моё зеркало разбито, — говорило отражение, — потому что я попробовал поставить перевёрнутую урну на место.

— Её и твоё место на параше, — объяснил ему ситуацию бомж Кеша. Он как всегда был в своём репертуаре, из-за чего друзей у него не было, а врагов и подавно — смешон он был, этот бомж Кеша, и слыл местным дурнем.

— Ты так доволен собой, потому что опять наткнулся на стеклянную свою дверь, — не спросил, а предположил Кешин двойник.

— Нет, чмо, ошибаешься, — поправил его этот нетрезвый Кеша, — то были деревянные, дерьмовые и железные двери, а эта… моя долгожданная мечта — не заслоняй мне панораму-мылораму.