Безмолвный холм

Это была просто старая развалина, забытая всеми.

Даже временем.

Джеймс направил свои шаги к стойке информатория. Он и сам не знал, зачем это делает. Лестница на верхние этажи расположена прямо за его спиной.

На столе лежала записка. Джеймс бережно поднял её, и на стойке остался ровный прямоугольник чистоты, окружённый небольшим пластом пыли. Кто-то положил её сюда недавно. Неделю назад…

«Мистер Джеймс Сандерлэнд! Кассета, которую вы забыли у себя в номере, находится у администратора».

Кассета… Кассета? Мария говорила про неё. Прежде чем её проткнули ржавым остриём…

Какого чёрта!? Причём здесь кассета? Там ведь только Мэри и… и всё. Но почему она так важна?

Джеймс обогнул стойку и вошёл в комнату администрации. Она была маленькой и тесной. Одну из боковых стен полностью занимала полочка для ключей с удобными ячейками для их хранения. В углу стоял небольшой сейф, а в самом конце располагался конторский стол.

Сейф оказался открыт, и дверца громко проскрипела, едва Джеймс попытался распахнуть её. Кассета была на месте. Без коробки и маркировки. Одна надпись, небрежно выведенная простым карандашом: «Безмолвный Холм».

Прямоугольный коробочек из тёмного пластика, хранящий в себе разгадку, объяснение, а может и надежду…

Пыли на кассете не было и… Джеймс был готов поклясться, что она тёплая! Словно её только-только вытащили из видеомагнитофона.

Джеймс встрепенулся и стал шарить глазами по ячейкам с ключами. Почти все были пусты. Был ключ только от одной комнаты. Но Джеймс уже знал от какой — знал даже раньше, чем взял его в руки. Большой палец скользнул по бирке, сметая лёгкий налёт пыли.

«312».

Джеймс вышел из комнаты и направился к лестнице на верхние этажи. После его ухода, чернила на записке растаяли как снег на солнце, а скучающий ветер сдул чистый бланк на пол…

***

Лестница из главного холла довела Джеймса только до второго этажа. Но план отеля мужчина знал и так. Он просто не мог его забыть, даже если бы захотел…

Снова коридоры… Неработающие лифты, отключённые светильники. Двери, ведущие в другие номера. Проходя мимо, Джеймс чувствовал холод, причём не совсем обычный. Странный, почти мистический поток мороза. Словно все отрицательные эмоции были закрыты в этих пустых помещениях. «Пустых», возможно, не совсем подходящее слово. Мебель там была. Но не было чего-то важного… Того, что оживляет интерьер. Раньше это здесь было, но сейчас… Закрытые пространства больше напоминали потревоженные могилы или вскрытые склепы.

Джеймс дошёл до узкой лестницы на следующий этаж и стал подниматься.

— Джеймс!

Крик затих, оставив после себя многократное эхо. Мэри? Мария? Кто, кто?! Джеймс с удесятерёнными силами рванул наверх, но тут же налетел на металлическую решётку. Как не вовремя! В мужчине вспыхнула ярость. Ствол пистолета уставился в замок, а палец дважды надавил на спуск. Лёгкие двери распахнулись с такой силой, что чуть не слетели с петель.

Человек буквально взлетел по оставшимся ступенькам и понёсся к номеру…

Заперто! Дрожь в руках передалась ключу, и Джеймс потерял несколько секунд, прежде чем раздался знакомый щелчок механизма.

Комната 312.

«Их комната».

Она ничуть не изменилась. Только краски выцвели, а обстановку накрыла бледность, усиленная серым светом, лившимся через широкие окна. Все предметы были на своих местах. Вплоть до вазочек, вплоть до картин на стенах. Но не было самого важного.

Не было Мэри.

Зато появилась новая вещица — видеомагнитофон… или он был тут и раньше? Тогда им было всё равно — они даже к телевизору не подходили…

А не всё ли равно? Сейчас он узнает… остальное — неважно. Кассета… на ней что-то есть. Должно быть. Обязательно. Иначе всё это путешествие окажется сущей бессмыслицей.

Джеймс уселся в кресло и почувствовал приступ внезапной тошноты. Магнитофон с жадностью заглотнул кассету, а телевизор высыпал на человека собственную долю эфирных помех…

Но Джеймсу было уже всё равно. И то, что в отеле нет электричества… И то, что вид за окном растворился в плотных слоях тумана… И то…

Мэри обворожительно улыбнулась и неуверенной «сонной» походкой прошла мимо огромного окна, через которое в комнату лился ослепительный солнечный свет. Чуть дальше искрилось озеро, щедро поливающее одинокий отель отражёнными лучами…

— Ты снова снимаешь меня? — спросила Мэри, глядя в объектив. — Да брось, — добавила она с улыбкой.

Упав в кресло перед окном и, проведя пальцами по подбородку, тихо проговорила:

— Я не знаю почему, но… мне нравится здесь. Так умиротворенно… Знаешь, что я решила? — Мэри обернулась к нему и продолжила.