Добавить в моё избранное
130 мин, 35 сек 2463
Другая же часть обращенных лемов промедлила, и нашла себя отрезанной от всяких средств к бегству. Тогда заперлись несчастные в пещере и приготовились принять смерть от руки нечистых демонов. Но явился им Держатель именем Защитник, и рек: «»Я есмь тварь низкая и недостойная, и единственное удовольствие моего жалкого существования проистекает от поедания новорожденных человеческих младенцев. Кормите меня так, и буду я служить вам верой и правдой до скончания своих дней»». А надобно сказать, что Защитник был из сильнейших Держателей, да и время жизни у этих созданий раз в двадцать поболе недолгого человеческого века.
Озадаченные сим нежданным заявлением, лемы собрались на совет. Не знали они о чудесном спасении наставника, и думали, что составляют единственное препятствие на пути осуществления замысла Сестер, как они полагали, богопротивного. И рек один, именем Эдон:
«»То, что предлагает Защитник, греховно и чудовищно, но разве не менее греховно недеянием способствовать Сестрам, год от года лепящим из праха земного несчастных наших братьев и потом казнящих без всякой жалости, не дав лицезреть свет истинного спасения? Посему возьмем на себя, собратья, страшный грех прокормления Защитника, и будем искупать его каждодневным постом и ущемлением плоти. Пусть даже не дано нам будет причаститься блаженства райского, пусть низвергнуты будем в ад на вечные муки и терзания несносимые — лишь бы воспрепятствовать дочерям диаволовым, что дали нам жизнь для существования жалкого и неразумного, превратив в нелепую пародию на замыслы всеблагого Творца Небесного!»»
Каковое мнение и возобладало, а обрадованный обещанным Защитник оказал достойный отпор совокупной рати прочих Держателей. Шли дни, и ни одна из сторон не могла одержать победу. Тогда Сестры и мятежные лемы объявили перемирие и собрались на совет, на котором и составили договор, соблюдаемый по сию пору.
По договору, Защитнику и отпадшим выделялось пространство Дальних Пещер, селян же Сестры переместили в Ближнюю под неусыпный надзор Держателя-Стража и запретили выходить на поверхность Острова иначе как для рыбного промысла. Последнее установление имело целью как не допустить повторение истории с отцом Гидо, так и не дозволить рыбакам скитаться без дела по Острову, вмешиваясь в замыслы Высших. Сестры же, дабы выказать добрую волю и благорасположение к предстоящей договоренности, в меру сил своих постарались облегчить тягостное положение несчастного люда рыбачьего: так, разворачивавшая лодки завеса была снята и сменилась на предивный покров, коим скрыты были деяния Высших от глаз досужих посторонних, а рыбаки были теперь вольны покидать Остров, хотя, даже и покинув, пожизненно были обречены испытывать связь со Стражем, бдительно за их делами следившим. Благодаря всем этим мудрым установлениям, бушевавшие на Острове волнения были усмирены навсегда, к добру или к худу — не мне, неразумному, судить.
Обратимся же теперь к дальнейшей судьбе двух разделенных случаем племен отпадших: тех, что покинули Остров, и тех, что на нем остались.
Первые, добравшись до берега, немедленно же устремились назначить расследование. Но повествование их имело вид неправдоподобный, да и бывшие после Отпадения на Острове свидетельствовали, что нет там ни Города, ни лемов, а сами местные рыбаки сказки отца Гидо на смех поднимают. И поскольку смятенные беглецы убоялись возвращаться на Остров для дальнейшего разбирательства, предпочли они скрыть произошедшее заговором строжайшего молчания, дабы не прослыть средь людей безумцами.
Надо же добавить, что лемы сии, хотя и из глины лепленные, и внутри и снаружи оказались с людьми весьма схожими, и, подобно ангелам небесным в растленные времена до всемирного потопа, стали брать в жены дочерей человеческих, и произвели те потомство, и затерялось сие потомство в общей массе людской, живет и по сей день, не ведая о предках своих и пречудной родине своей.
Что же до второго племени лемов, то жутки оказались пути его, и отвращение и скорбь вопиет к небесам при виде творимых ими ужасных деяний. Ибо сразу после Договора похитили они дочерей из поселения рыбацкого, и держали силою как рабынь или скот бессловесный. И сходились с ними, и производили потомство, которое частью скармливали мерзостному своему Защитнику, частью же — оставляли для продолжения рода. И когда рыбаки прознали о богопротивных сих деяниях, бросились они истреблять отпадших, но были удержаны Стражем с одной стороны и Защитником с другой, ибо оба эти Держателя со всем возможным тщанием блюли уложения Договора. Так и остались рыбаки жить в Ближней Пещере, полные ненависти к своим ближайшим соседям, но бессильные сделать что-либо.
Род же лемов, заключенный в Дальних Пещерах, развращался все более и более. Ежели поначалу соблюдали они хоть внешние законы благочестия, то позднее и это забросили.
Озадаченные сим нежданным заявлением, лемы собрались на совет. Не знали они о чудесном спасении наставника, и думали, что составляют единственное препятствие на пути осуществления замысла Сестер, как они полагали, богопротивного. И рек один, именем Эдон:
«»То, что предлагает Защитник, греховно и чудовищно, но разве не менее греховно недеянием способствовать Сестрам, год от года лепящим из праха земного несчастных наших братьев и потом казнящих без всякой жалости, не дав лицезреть свет истинного спасения? Посему возьмем на себя, собратья, страшный грех прокормления Защитника, и будем искупать его каждодневным постом и ущемлением плоти. Пусть даже не дано нам будет причаститься блаженства райского, пусть низвергнуты будем в ад на вечные муки и терзания несносимые — лишь бы воспрепятствовать дочерям диаволовым, что дали нам жизнь для существования жалкого и неразумного, превратив в нелепую пародию на замыслы всеблагого Творца Небесного!»»
Каковое мнение и возобладало, а обрадованный обещанным Защитник оказал достойный отпор совокупной рати прочих Держателей. Шли дни, и ни одна из сторон не могла одержать победу. Тогда Сестры и мятежные лемы объявили перемирие и собрались на совет, на котором и составили договор, соблюдаемый по сию пору.
По договору, Защитнику и отпадшим выделялось пространство Дальних Пещер, селян же Сестры переместили в Ближнюю под неусыпный надзор Держателя-Стража и запретили выходить на поверхность Острова иначе как для рыбного промысла. Последнее установление имело целью как не допустить повторение истории с отцом Гидо, так и не дозволить рыбакам скитаться без дела по Острову, вмешиваясь в замыслы Высших. Сестры же, дабы выказать добрую волю и благорасположение к предстоящей договоренности, в меру сил своих постарались облегчить тягостное положение несчастного люда рыбачьего: так, разворачивавшая лодки завеса была снята и сменилась на предивный покров, коим скрыты были деяния Высших от глаз досужих посторонних, а рыбаки были теперь вольны покидать Остров, хотя, даже и покинув, пожизненно были обречены испытывать связь со Стражем, бдительно за их делами следившим. Благодаря всем этим мудрым установлениям, бушевавшие на Острове волнения были усмирены навсегда, к добру или к худу — не мне, неразумному, судить.
Обратимся же теперь к дальнейшей судьбе двух разделенных случаем племен отпадших: тех, что покинули Остров, и тех, что на нем остались.
Первые, добравшись до берега, немедленно же устремились назначить расследование. Но повествование их имело вид неправдоподобный, да и бывшие после Отпадения на Острове свидетельствовали, что нет там ни Города, ни лемов, а сами местные рыбаки сказки отца Гидо на смех поднимают. И поскольку смятенные беглецы убоялись возвращаться на Остров для дальнейшего разбирательства, предпочли они скрыть произошедшее заговором строжайшего молчания, дабы не прослыть средь людей безумцами.
Надо же добавить, что лемы сии, хотя и из глины лепленные, и внутри и снаружи оказались с людьми весьма схожими, и, подобно ангелам небесным в растленные времена до всемирного потопа, стали брать в жены дочерей человеческих, и произвели те потомство, и затерялось сие потомство в общей массе людской, живет и по сей день, не ведая о предках своих и пречудной родине своей.
Что же до второго племени лемов, то жутки оказались пути его, и отвращение и скорбь вопиет к небесам при виде творимых ими ужасных деяний. Ибо сразу после Договора похитили они дочерей из поселения рыбацкого, и держали силою как рабынь или скот бессловесный. И сходились с ними, и производили потомство, которое частью скармливали мерзостному своему Защитнику, частью же — оставляли для продолжения рода. И когда рыбаки прознали о богопротивных сих деяниях, бросились они истреблять отпадших, но были удержаны Стражем с одной стороны и Защитником с другой, ибо оба эти Держателя со всем возможным тщанием блюли уложения Договора. Так и остались рыбаки жить в Ближней Пещере, полные ненависти к своим ближайшим соседям, но бессильные сделать что-либо.
Род же лемов, заключенный в Дальних Пещерах, развращался все более и более. Ежели поначалу соблюдали они хоть внешние законы благочестия, то позднее и это забросили.
Страница
23 из 38
23 из 38
