Синдром отчуждения

Комната, затопленная солнцем. В майке и трусиках стоит Кира, держит у уха сотовый. Облепихово-желтый свет рвется сквозь решетки на окнах, окрашивает лицо сеткой теней. Включен телевизор, но звука не слышно.

— Лили, наконец ты ответила! Где тебя черти носят? Я заходила к тебе домой, но мама сказала, что ты в отъезде.

— Привет, да не волнуйся! Я ммм… путешествую, — на заднем плане из трубки доносится то нарастающий, то затихающий гул. Машины?

— Где? Как? И мне не сказала? — возмущается Кира. Ей правда обидно, что она торчит дома, в то время как подруга, небось, где-нибудь в Европе. — Как же твоя танцевальная труппа?

— «Я искала любви и не нашла, — трагическим голосом отвечает Лили. — На меня смотрели и смотрят, как на забаву». И теперь ищу я золото.

— Хватит паясничать. «Унесенные ветром» или что-то такое?

— Вот ты степная! «Бесприданни»… — в динамике отдаленно пищит клаксон, заглушая последний слог.

— Сама ты степная. Я литературных институтов не кончала.

— Педагогических. И я всего год проучилась.

— Да уж, больше года ты нигде не задерживаешься! Где ты?

— Слушай, ты не поверишь. Я решила найти того парня. Это очень глупо, да? Я поспрашивала, очень много и нудно поспрашивала, людей на том сайте, и мне все же дали адрес. Теперь еду туда, хочу проверить, — голос Лили кажется возбужденно-радостным. — А труппа… Знаешь, я всегда любила танцевать. Но я столько сил угробила на учебу, репетиции, на то выступление. Я рада, что сделала это — меня же показали по телевизору, — хихикнула девушка. — Но я поняла, что не желаю заниматься этим всю жизнь. И так ношусь везде как курица с отрубленной головой. Хочу чего-то нового.

— Подру-у-га, ну ты даешь, — Кира ошарашено качает головой, и тени решетки на ее лице двигаются из стороны в сторону.

— Понимаешь. Иногда так хочется взять и встряхнуть эту чертову жизнь, как колоду карт. Чтобы все масти разлетелись, перемешались, и можно было бы все начать сначала. Вдруг именно сейчас, в эту партию, мне повезет, и я получу джокера?

Только не того, с разрезанным ртом, и повадками садиста, а патентованного, хи-хи, волшебника. Грустного, но мудрого клоуна, помнишь, как в фильме, который мы смотрели? По Шекспиру, где…

— Лили, я, — замялась Кира — ее давно уже не отпускало ощущение, что подруга с каждым днем все глубже уходит в мир собственных фантазий и мыслей. Где действуют не человеческие законы, не аксиомы физики, математики… а только чуждая всему живому логика имени Лили. С перемешанными в кашу цитатами из книг, фильмов, несчетными увлечениями, заброшенными на половине дороги, и прочей чепухой, — я тебя не понимаю.

— Погоди, сейчас. Никогда… Никогда нельзя останавливаться… зацикливаться — как с этими танцами. Если я буду заниматься этим всю жизнь и, не знаю, делать карьеру, то возненавижу их. И в тоже время, если не найду того парня, то буду жалеть. Ты понимаешь?

— Я? Да… — неуверенно отвечает Кира, — Ну а где ты сейчас вообще?

— Ааа… Черт его знает! Ааа, автобус! Все, я побежала искать свои золотые жилы! — радостно смеется в трубку Лили. — Пока!

Кира отнимает от уха телефон и кладет на стол. Взгляд ее затуманен. Нет, она не рада за подругу. Обидно? Да, обидно! Почему бог наделил Лили таким талантом к танцам, но она это не ценит. А Кира изводит себя ежедневными тренировками, и никакого толку!

«Тоже мне, бесприданница».

Девушка ложится на диван и включает звук телевизора.

Вспышка! На фотокарточке тень от подоконника будто разрезает тело Киры по диагонали.

Лили начала ощущать, как ее снова клонит в сон. Оставлять открытый огонь было боязно, и девушка его затушила.

Выпить лекарства, выставить на улицу чашки, положить книгу-засов за ручку двери и проверить мобильный. Последний упорно, но безуспешно, как оловянный солдатик, искавший любви, пытался найти сеть.

Двигаться было неохота, но Лили буквально пинками заставляла себя.

«А теперь спаать».

Девушка почти без сил рухнула на ставший таким уютным топчан.

«Спать, сучка!» — вспомнила она с улыбкой. Кира постоянно так говорила вместо «спокойной ночи».

Глава 4

И не ждите спасения от чего-то одного — от человека, или машины, или библиотеки. Сами создавайте то, что может спасти мир, — и если утонете по дороге, так хоть будете знать, что плыли к берегу.

Рэй Брэдбери «451 градус по Фаренгейту»

В этот раз сон оказался гораздо глубже и спокойнее, и, проснувшись, Лили чувствовала себя на порядок лучше. Насморк и першащее горло еще тревожили, но температура, спала. И вопил истошно о голоде пустой который день желудок.

За окном было все еще пасмурно, но дождь перестал.

Снова выпить лекарства, проверить телефон и закапать в нос. Оценить ГОРЯЧЕЕ какао, благо термос умел долго хранить тепло.