Добавить в моё избранное
127 мин, 42 сек 1220
Собака была немалых размеров, весила килограммов тридцать, и, несмотря на то, что была довольно худа, с ней пришлось немало побороться. Алексей соорудил из брючного ремня ошейник, прикрепил к нему электрический провод (веревки не нашлось), надел получившийся поводок на несчастное животное и привязал его к ручке окна в комнате.
— Ты не думай, что я обманывал, — обратился Курин к пленнице, — хоть, конечно, ты и мерзкое создание — вспомни свой поступок, — но уж раз обещал что — не сомневайся, выполню. Будет тебе еда.
В одну кастрюльку он вылил пакет молока, в другую, -побольше-кинул все сардельки, что нашел в холодильнике; поставил посуду перед беспокойной гостьей, рядом с кастрюлями положил злосчастную колбасу. Поставил на прежнее место принесенный из парка цветок, плотно закрыл форточку и покинул комнату.
Собака долго не могла смириться с несвободой, -она даже не имела возможности прогуляться по комнате, так как шнур был короток, всего около полутора метров, — и Курин вынужден был слушать лай, временами перемежающийся отчаянным скулежом, до тех пор, пока не ушел на работу.
Не молчала она, и когда Алексей вернулся домой.
Будет неправильным сказать, что к еде несчастная не притронулась, как раз наоборот: обе кастрюли лежали кверху дном, на полу в молоке валялись сардельки с колбасой, но на вкус ничего из оставленных угощений, пленница, похоже, ничего не попробовала. Цветок не прибавил ни листьев, ни бутонов, но зато и не выглядел более вялым, чем утром.
Курин долго ворочался на диване в кухне — злодейка оказалась довольно выносливой и не собиралась прекращать скуление. В конце концов Алексей заложил уши ватными шариками, после чего смог задремать. Но через некоторое время к привычному скулежу добавились глухие настойчивые удары. Он вытащил вату из ушей: стучали в дверь.
Пришли соседи со второго этажа. Те самые Валера и Нина, у которых Курин ненадолго попросил «декабриста». Неужели он понадобился им прямо сейчас? Они терпели, терпели, и вот сейчас, в полночь, терпение иссякло, и им стало невмочь более жить без своего цветка?
Алексей открыл дверь и сыграл на опережение:
— Вы за своим зигокактусом пришли?
Заметим, что именно так на страницах флористических изданий в первую очередь именуется всем известное и ставшее чуть ли не родным популярное бразильское растение, которое мы привыкли называть по названию месяца, в котором оно зацветает. Лишь Курину не было известно, как оно зовется у нас в народе, и ради любопытства он отыскал его название в энциклопедии.
— Что ты несешь такое?— рассерженно спросил Валера.
— Ну, за рождественским кактусом, который я взял у вас намедни?
— Он о нашем «декабристе», — помогла мужу стоящая позади Нина.
— К черту кактусы! Ты вот своей собакой нам порядком надоел. Она весь день тявкала у тебя как ненормальная, и даже сейчас никак ее не уймешь! А мы спать, между прочим, пытаемся.
— Так и мне она надоела, — не смог сдержаться Курин, — Ну настоящая сволочь! Смотри, — он продемонстрировал ватные заглушки, поднося их к ушам, — видишь, чем сам спасаюсь!
Выдвинувшаяся на передний план Нина посмотрела на руки соседа, и раскричалась.
— Ты что это, и нам предлагаешь себе вату в уши пихать?! Знаешь что, твои проблемы, тебе и разбираться с ними. Завел псину, так следи за ней. И чтобы сейчас же стало тихо, не то милицию вызовем разбираться с твоей живностью!
— Хорошо, хорошо. Я все улажу, — пообещал Алексей, — не надо только кричать. И стучать, кстати, тоже. У меня звонок возле двери есть, — вспомнил он о том, как заявились соседи.
— Мы запомним про звонок. Но ты уж постарайся тишину устроить.
— Да-да…
Курин закрыл входную дверь и вошел в комнату.
— Ну что, неужели не надоело?— обратился он к дворняге.
Та тявкнула пару раз и замолчала. Взгляд ее словно вопрошал: чего предложишь?
— Правда, зачем шуметь? Здесь тебе и еда, и теплый ночлег, что еще-то надо?
Алексей приблизился к собаке и протянул руку, чтобы погладить ее, но сразу же убрал назад, все-таки дикое животное, как знать, что у него на уме?
Он поднял с пола колбасу и поднес к носу бунтовщицы:
— Угощайся, нельзя же совсем без еды…
Дворняга отвернулась от лакомства.
Курин бросил колбасу на пол и сел на кровать. Собака как будто не собиралась более подавать голос.
— Больше нам нечего друг другу сказать, так что ли?
Он вышел из комнаты и закрыл за собой дверь.
Через некоторое время непокорная вновь принялась за старое. Алексей снова включил в комнате свет, но на этот раз собака умолкать не собиралась. Чем поможет ей этот человек — он заходил сюда недавно и ничего не сделал. Свирепея от безысходности, дворняга перешла на громкий лай.
«Боже правый, откуда только силы берутся весь день не умолкать?
— Ты не думай, что я обманывал, — обратился Курин к пленнице, — хоть, конечно, ты и мерзкое создание — вспомни свой поступок, — но уж раз обещал что — не сомневайся, выполню. Будет тебе еда.
В одну кастрюльку он вылил пакет молока, в другую, -побольше-кинул все сардельки, что нашел в холодильнике; поставил посуду перед беспокойной гостьей, рядом с кастрюлями положил злосчастную колбасу. Поставил на прежнее место принесенный из парка цветок, плотно закрыл форточку и покинул комнату.
Собака долго не могла смириться с несвободой, -она даже не имела возможности прогуляться по комнате, так как шнур был короток, всего около полутора метров, — и Курин вынужден был слушать лай, временами перемежающийся отчаянным скулежом, до тех пор, пока не ушел на работу.
Не молчала она, и когда Алексей вернулся домой.
Будет неправильным сказать, что к еде несчастная не притронулась, как раз наоборот: обе кастрюли лежали кверху дном, на полу в молоке валялись сардельки с колбасой, но на вкус ничего из оставленных угощений, пленница, похоже, ничего не попробовала. Цветок не прибавил ни листьев, ни бутонов, но зато и не выглядел более вялым, чем утром.
Курин долго ворочался на диване в кухне — злодейка оказалась довольно выносливой и не собиралась прекращать скуление. В конце концов Алексей заложил уши ватными шариками, после чего смог задремать. Но через некоторое время к привычному скулежу добавились глухие настойчивые удары. Он вытащил вату из ушей: стучали в дверь.
Пришли соседи со второго этажа. Те самые Валера и Нина, у которых Курин ненадолго попросил «декабриста». Неужели он понадобился им прямо сейчас? Они терпели, терпели, и вот сейчас, в полночь, терпение иссякло, и им стало невмочь более жить без своего цветка?
Алексей открыл дверь и сыграл на опережение:
— Вы за своим зигокактусом пришли?
Заметим, что именно так на страницах флористических изданий в первую очередь именуется всем известное и ставшее чуть ли не родным популярное бразильское растение, которое мы привыкли называть по названию месяца, в котором оно зацветает. Лишь Курину не было известно, как оно зовется у нас в народе, и ради любопытства он отыскал его название в энциклопедии.
— Что ты несешь такое?— рассерженно спросил Валера.
— Ну, за рождественским кактусом, который я взял у вас намедни?
— Он о нашем «декабристе», — помогла мужу стоящая позади Нина.
— К черту кактусы! Ты вот своей собакой нам порядком надоел. Она весь день тявкала у тебя как ненормальная, и даже сейчас никак ее не уймешь! А мы спать, между прочим, пытаемся.
— Так и мне она надоела, — не смог сдержаться Курин, — Ну настоящая сволочь! Смотри, — он продемонстрировал ватные заглушки, поднося их к ушам, — видишь, чем сам спасаюсь!
Выдвинувшаяся на передний план Нина посмотрела на руки соседа, и раскричалась.
— Ты что это, и нам предлагаешь себе вату в уши пихать?! Знаешь что, твои проблемы, тебе и разбираться с ними. Завел псину, так следи за ней. И чтобы сейчас же стало тихо, не то милицию вызовем разбираться с твоей живностью!
— Хорошо, хорошо. Я все улажу, — пообещал Алексей, — не надо только кричать. И стучать, кстати, тоже. У меня звонок возле двери есть, — вспомнил он о том, как заявились соседи.
— Мы запомним про звонок. Но ты уж постарайся тишину устроить.
— Да-да…
Курин закрыл входную дверь и вошел в комнату.
— Ну что, неужели не надоело?— обратился он к дворняге.
Та тявкнула пару раз и замолчала. Взгляд ее словно вопрошал: чего предложишь?
— Правда, зачем шуметь? Здесь тебе и еда, и теплый ночлег, что еще-то надо?
Алексей приблизился к собаке и протянул руку, чтобы погладить ее, но сразу же убрал назад, все-таки дикое животное, как знать, что у него на уме?
Он поднял с пола колбасу и поднес к носу бунтовщицы:
— Угощайся, нельзя же совсем без еды…
Дворняга отвернулась от лакомства.
Курин бросил колбасу на пол и сел на кровать. Собака как будто не собиралась более подавать голос.
— Больше нам нечего друг другу сказать, так что ли?
Он вышел из комнаты и закрыл за собой дверь.
Через некоторое время непокорная вновь принялась за старое. Алексей снова включил в комнате свет, но на этот раз собака умолкать не собиралась. Чем поможет ей этот человек — он заходил сюда недавно и ничего не сделал. Свирепея от безысходности, дворняга перешла на громкий лай.
«Боже правый, откуда только силы берутся весь день не умолкать?
Страница
10 из 37
10 из 37
