Добавить в моё избранное
127 мин, 42 сек 1222
Уж если красота требует жертв, пусть их будет как можно меньше; не женское занятие такое растениеводство.
— Эх, жаль, — сжала губки и махнула перед собой кулачком девушка, — а я хотела обскакать вас на выставке! — и улыбнулась.
— Но если желаете, можете заходить ко мне и любоваться цветком; будем вместе радоваться тому как он растет и хорошеет!— предложил Алексей. Веселая девушка была симпатична ему, как знать, -может, они подружатся?
— Вот как?— смутилась светловолосая, — Ну что же, надо подумать над этим, вдруг через окно его вскоре станет недостаточно хорошо видно?
— Конечно, заходите. Рассмотрите как следует. Вечерами я всегда дома, так что если надумаете — добро пожаловать!
— Может, и зайду… Ну, до свидания! Не опоздать бы на работу!
— До свидания!
Собаку, конечно, жаль.
Еще вчера это было грязное, дурно пахнущее и никому не нужное, но все-таки живое существо, божье создание. А Курин убил ее. Должна ли была дворняжка так умереть?
«А нечего было моего кота трогать!»— оправдал себя Алексей и стал искать, во что завернуть тело. Следовало избавиться от собаки, но несмотря на ранний час, на улице уже немало спешащих по делам людей, — нельзя же у них на глазах, прямо так, за лапы, волочить тушу к помойке! Хотя в нынешний бессердечный век никому нет дела до чужой беды, но мало ли, — вдруг найдется защитник зверушек! Нечего им глазеть… Да и не очень хочется пачкаться нечистым трупом.
Завернув собаку в старый клетчатый пододеяльник, Курин избавился от тела, и, не завтракая (полезет ли после такого кусок в рот!), поехал на работу.
Ему вообще редко звонили на мобильный. Беспокоил Павел Сергеевич.
— Ах, Алексей Геннадьевич, Алексей Геннадьевич! Что ни говорите, а все же обманули вы меня!
— О чем это вы?
— О чем это я?— с досадой переспросил Корытцев. А вы не знаете! Помните, я приходил за растением, что стояло на подоконнике в те дни, когда погибли кот и ваш сосед?
— Помню.
— И что вы мне подсунули? Этот «декабрист» почти не производит кислорода. В лаборатории надо мной чуть не рассмеялись, когда я спросил, не мог ли он выработать столько кислорода за ночь, чтобы в несколько раз повысилось его содержание в крови человека, который находился бы рядом с цветком, как было в случае с вашим соседом. Ведь вы подменили цветок, правда?
— Да что вы говорите, к чему мне так поступать?
Корытцев выдержал паузу.
— Правильно, что вы еще могли ответить! Не прав был я, что предупредил вас о приходе. Нагрянул бы неожиданно и получил что хотел…
Действительно серьезный промах, удивительно, что матерый профессионал допустил такую ошибку. Видимо, Курин располагал к доверию.
— Но мне ни к чему вас обманывать, — повторился Алексей.
— А все же плохо верится… Вы в самом деле ничего не понимаете? Ведь он может убить и вас. И даже не представляете, насколько ценным может оказаться ваш цветок, если правильно его использовать. Но это совсем не телефонный разговор, думаю, нам надо встретиться и обсудить все как следует.
— Извините, Павел Сергеевич, но кажется, мы толчем воду в ступе…
— Опять вы… А ведь наше сотрудничество могло бы вас обогатить. Что вы сами сделаете с цветком? Ничего, лишь полюбуетесь, как он цветет, и все. Но стоит ли ради такого мелкого счастья бояться каждую ночь, проснетесь ли наутро? У меня же есть планы по очень выгодной продаже растения и связи, чтобы их реализовать. Деньги поделим поровну. Что скажете?
Курин молчал.
— Ясно. Призываю вас как следует подумать; надумаете что-то — мой номер у вас есть. Договорились?
— Но…
— Если вы надумали затянуть старую песню, лучше ничего не говорите. Возможно, время вас переубедит. Прощаюсь и верю в ваше благоразумие.
«Зачем ему только цветок нужен-он что, хочет применить его как пыточный аппарат для своих дознавательских целей? Приведут к ним подозреваемого — а он запрет его в камере с гибискусом и через стеклянное окошко будет спрашивать бедолагу, не вспоминает ли тот чего интересного, пока теряет сознание от избытка кислорода или еще там чего? И кто Корытцеву даст много денег за новую пытку — государство? Весьма сомнительно «
Как бы там ни было, теперь за Гиби нужен особый контроль, — наверняка следователь так просто от своей идеи не откажется. Хоть и странный он-не врывается и силой не отбирает цветок. Может, думает, Курин выкинул растение или отдал кому-то перед прошлым приходом Корытцева, чтобы не оказаться виноватым? А сейчас поможет отыскать гибискус?
Первым делом нужно убрать красавца-убийцу с подоконника, вдруг Павел Сергеевич подъедет, увидит цветок, и похитит его, разбив окно? «Черт, или он уже это сделал?»
Алексей отпросился с работы и поехал к себе.
Днем ездить на автобусе, конечно, гораздо приятней.
— Эх, жаль, — сжала губки и махнула перед собой кулачком девушка, — а я хотела обскакать вас на выставке! — и улыбнулась.
— Но если желаете, можете заходить ко мне и любоваться цветком; будем вместе радоваться тому как он растет и хорошеет!— предложил Алексей. Веселая девушка была симпатична ему, как знать, -может, они подружатся?
— Вот как?— смутилась светловолосая, — Ну что же, надо подумать над этим, вдруг через окно его вскоре станет недостаточно хорошо видно?
— Конечно, заходите. Рассмотрите как следует. Вечерами я всегда дома, так что если надумаете — добро пожаловать!
— Может, и зайду… Ну, до свидания! Не опоздать бы на работу!
— До свидания!
Собаку, конечно, жаль.
Еще вчера это было грязное, дурно пахнущее и никому не нужное, но все-таки живое существо, божье создание. А Курин убил ее. Должна ли была дворняжка так умереть?
«А нечего было моего кота трогать!»— оправдал себя Алексей и стал искать, во что завернуть тело. Следовало избавиться от собаки, но несмотря на ранний час, на улице уже немало спешащих по делам людей, — нельзя же у них на глазах, прямо так, за лапы, волочить тушу к помойке! Хотя в нынешний бессердечный век никому нет дела до чужой беды, но мало ли, — вдруг найдется защитник зверушек! Нечего им глазеть… Да и не очень хочется пачкаться нечистым трупом.
Завернув собаку в старый клетчатый пододеяльник, Курин избавился от тела, и, не завтракая (полезет ли после такого кусок в рот!), поехал на работу.
Ему вообще редко звонили на мобильный. Беспокоил Павел Сергеевич.
— Ах, Алексей Геннадьевич, Алексей Геннадьевич! Что ни говорите, а все же обманули вы меня!
— О чем это вы?
— О чем это я?— с досадой переспросил Корытцев. А вы не знаете! Помните, я приходил за растением, что стояло на подоконнике в те дни, когда погибли кот и ваш сосед?
— Помню.
— И что вы мне подсунули? Этот «декабрист» почти не производит кислорода. В лаборатории надо мной чуть не рассмеялись, когда я спросил, не мог ли он выработать столько кислорода за ночь, чтобы в несколько раз повысилось его содержание в крови человека, который находился бы рядом с цветком, как было в случае с вашим соседом. Ведь вы подменили цветок, правда?
— Да что вы говорите, к чему мне так поступать?
Корытцев выдержал паузу.
— Правильно, что вы еще могли ответить! Не прав был я, что предупредил вас о приходе. Нагрянул бы неожиданно и получил что хотел…
Действительно серьезный промах, удивительно, что матерый профессионал допустил такую ошибку. Видимо, Курин располагал к доверию.
— Но мне ни к чему вас обманывать, — повторился Алексей.
— А все же плохо верится… Вы в самом деле ничего не понимаете? Ведь он может убить и вас. И даже не представляете, насколько ценным может оказаться ваш цветок, если правильно его использовать. Но это совсем не телефонный разговор, думаю, нам надо встретиться и обсудить все как следует.
— Извините, Павел Сергеевич, но кажется, мы толчем воду в ступе…
— Опять вы… А ведь наше сотрудничество могло бы вас обогатить. Что вы сами сделаете с цветком? Ничего, лишь полюбуетесь, как он цветет, и все. Но стоит ли ради такого мелкого счастья бояться каждую ночь, проснетесь ли наутро? У меня же есть планы по очень выгодной продаже растения и связи, чтобы их реализовать. Деньги поделим поровну. Что скажете?
Курин молчал.
— Ясно. Призываю вас как следует подумать; надумаете что-то — мой номер у вас есть. Договорились?
— Но…
— Если вы надумали затянуть старую песню, лучше ничего не говорите. Возможно, время вас переубедит. Прощаюсь и верю в ваше благоразумие.
«Зачем ему только цветок нужен-он что, хочет применить его как пыточный аппарат для своих дознавательских целей? Приведут к ним подозреваемого — а он запрет его в камере с гибискусом и через стеклянное окошко будет спрашивать бедолагу, не вспоминает ли тот чего интересного, пока теряет сознание от избытка кислорода или еще там чего? И кто Корытцеву даст много денег за новую пытку — государство? Весьма сомнительно «
Как бы там ни было, теперь за Гиби нужен особый контроль, — наверняка следователь так просто от своей идеи не откажется. Хоть и странный он-не врывается и силой не отбирает цветок. Может, думает, Курин выкинул растение или отдал кому-то перед прошлым приходом Корытцева, чтобы не оказаться виноватым? А сейчас поможет отыскать гибискус?
Первым делом нужно убрать красавца-убийцу с подоконника, вдруг Павел Сергеевич подъедет, увидит цветок, и похитит его, разбив окно? «Черт, или он уже это сделал?»
Алексей отпросился с работы и поехал к себе.
Днем ездить на автобусе, конечно, гораздо приятней.
Страница
12 из 37
12 из 37
