Голубой гибискус

Никакой толчеи, все желающие легко разместятся на удобных, подбитых паралоном, сидениях; пассажиры умиротворенны и довольны жизнью. Да и как еще должны чувствовать себя люди, которые в рабочую пору не заняты делом?

Лишь Курин не чувствовал себя умиротворенным и всем довольным.

Алексей занял привычное место и дал Федору Степановичу десятирублевую бумажку с пятью рублевыми монетами. Отцов приятель сунул десятку в бардачок, а мелочь ссыпал в левый карман халата.

— Неужто освободился сегодня?— подмигнул водитель.

— Да, назад вряд ли поеду теперь, нездоровится что-то.

— Верно, гадость какую-то в столовой съел.

— Наверняка.

— В столовых всегда дерьмом кормят. Это я давно для себя уяснил. Ты в ресторан лучше ходи — желудок целее будет.

— Хорошо вы шутить умеете, — заметил Курин, — а сами-то где питаетесь?

Много ли зарабатывает водитель автобуса? Небось сам заваривает китайскую лапшу на обед, прямо здесь, в машине.

— А там и питаюсь. Думаешь, в моем возрасте дело эксперименты над внутренностями ставить? На твоей остановке, кстати, неплохой ресторанчик есть, «Пышечка» называется. Настоятельно рекомендую!

— Не дороговато ли выходит?— не зная еще, верить ли услышанному, поинтересовался Курин.

— Да нормально. Борщ — четыреста рублей, макарошки по-флотски — столько же. Ну, винца, там еще возьмешь…

— Винца? После работы, что ли?

— И после работы тоже.

Степаныч посмотрел на Алексея и усмехнулся:

— Не дрейфь ты, мастеру ж разве во вред лекарство? Я тебя и с закрытыми глазами довезу куда хочешь. Так о ресторане. Конечно, и подешевле есть места, но там я тоже не стал бы рисковать здоровьем. В общем, в твоей округе — лучший вариант.

— А все ж, дороговато, по-моему, — заметил Курин.

— Дороговато… дороговато для тех, кто крутиться не умеет. А мне что — я умею. У меня учись.

Автобус затормозил у остановки, и в салон вошел солидный мужчина в бежевом костюме. Он протянул водителю пятидесятирублевую купюру и стал ждать законной сдачи.

Федор Степаныч закрыл дверь, тронулся и будто позабыл о мужчине. Тот вежливо о себе напомнил:

— Извините, проезд стоит пятнадцать рублей?

— Пятнадцать.

Пассажир выждал небольшую паузу и, видя, что водитель не ищет сдачу, демонстративно покашлял в кулак.

Степаныч досадливо повернулся в его сторону.

— Уважаемый, не надо тут кашлять, чего заразу распространяете! И вообще — проходите в салон, там достаточно свободных мест!

— Но я дал вам пятьдесят рублей!

— И что?

— А проезд-то стоит всего пятнадцать!

— Так и дайте мне пятнадцать, что же вы суете пятьдесят?

— У меня нет мельче денег.

— А у меня вообще никаких нет денег. Я только заступил на смену.

При этом автобус подпрыгнул на «лежачем полицейском» и в кармане Степаныча предательски звякнули монетки.

— А эти люди, — рассерженный пассажир указал рукой в салон, — вам что, ничего не заплатили? И, кстати, я слышал: у вас что-то зазвенело в кармане.

— Вот несносный человек, — сказал Степаныч Курину, — ты-то слышал чего-нибудь?

Наверное, звон слышал весь автобус, но Алексей не мог заложить отцовского друга и к тому же не хотел ходить на работу и обратно пешком, и потому соврал:

— Это у меня звякнули в кармане десятикопеечные монетки. К сожалению, — он повернулся к мужчине, — я тоже не смогу разменять вашу купюру.

— Ну ничего, сейчас еще кто-нибудь войдет, тогда возьму сдачу, — буркнул пассажир и сел на ближайшую лавку.

Водитель приоткрыл бардачок и скрыл в нем заработанную купюру.

— А ты говоришь! Обязательно нужно в «Пышечке» питаться! Не то плохо кончить можно.

«Пожалуй, так и вправду можно в ресторанах обедать и вообще ни в чем себе не отказывать, — понял Курин, — одного только не понять: неужели отец и впрямь дружил с этим человеком?»

Оторвал Алексея от мыслей раздавшийся за спиной детский вопль. Курин обернулся и взору представилась следующая картина.

На ноге перепуганного мужчины (того самого, в костюме) висел чумазый цыганенок в лохмотьях лет пяти, и, бессовестно глядя в глаза своей жертве, истошно кричал: «Дяденька! Ну дай копеечку, дай копеечку! Кушать хочу! Ну дай же денежку на пропитание!»

Дяденька, как назло, не хотел делиться копеечкой, он отчаянно пытался отцепить от себя мальчонку, но тот был цепким, словно клещ, и атакованный пассажир сердито закричал:

— Господин водитель! Что происходит в вашем автобусе? Если сейчас же не уберете от меня этого нахаленка, то обещаю, вам крепко достанется от начальства!

Федор Степаныч резко остановил машину, открыл переднюю дверь, пробрался в салон и встал на передней площадке, уперев руки в бока.