Добавить в моё избранное
111 мин, 47 сек 6452
На полигоне, где главный конструктор производит свои испытания, произошел взрыв… Трое рабочих легко ранены. Сейчас на полигоне находится сотрубник КГБ капитан Петров. Взрыв опытного образца двигателя произошел из-за недосмотра. В рабочих чертежах оказалось заниженным сечение камеры сгорания. В подлинниках расчеты правильные, но в цех чертежи поступили с одной маленькой поправкой… неизвестно кем сделанная поправка. Занижено сечение камеры сгорания. Это и привело к взрыву.
— Доставьте мне КОПИЮ заключения экспертов, — сказал полковник.
(Примечание: в комитет доставлялись копии всех результатов экспертиз и заключений экспертов.)
Второе — прошлой ночью в доме вдовы Цветаевой убит студент индустриального института. На место происшествия выехал майор КГБ. Этот студент встречался с дочерью главного конструктора, его часто видел в доме сам полковник КГБ.
Третье — в милицию поступило заявление от гражданки Спасовой, шестидесяти лет, домохозяйки… Бесследно исчезла ее дочь Галя, девятнадцати лет, уборщица конструкторского бюро.»
«Майор прибыл с докладом по убийству студента.
— Что дал осмотр комнаты убитого?
Бутенко посмотрел на него удивленно:
— ДА ВЕДЬ ЭТО ДЕЛО ВЕДУТ ПРОКУРОР И МИЛИЦИЯ, товарищ полковник. Они, конечно, разберутся.
— Вы удивлены, майор, что Вам поручается РАССЛЕДОВАНИЕ УБИЙСТВА СТУДЕНТА? Зачем же, думаете, в таком случае милиция? Верно ведь?
— Нельзя сказать, чтобы в точности, однако… — простодушно улыбнулся майор.
— Вот-вот! А известно ли вам, что студент Федор Зарицкий, убитый прошлой ночью в доме Цветаевой, считался в семье главного конструктора Зарубы своим человеком?
— Нет, я не знал об этом, товарищ полковник, — ответил, поднимаясь, Бутенко.
— Сегодня же займитесь тщательным изучением обстоятельств гибели студента.
Капитан Петров продолжает РАССЛЕДОВАНИЕ ПРИЧИН ВЗРЫВА на испытательном стенде.
— Вы, товарищ майор, — заметил после молчания Горелов, — как будто соединяете воедино два факта: исчезновение девушки и убийство. Однако насколько я понимаю, эти события изолированы одно от другого.
— Посмотрим, — в раздумье проговорил Бутенко.»
Майору поручается расследование, но это расследование в книге носит название «тщательное изучение обстоятельств гибели»…
Вот так внезапно открывается параллельное расследование в КГБ, то есть тщательное изучение обстоятельств сразу по трем фактам происшествий.
Потом все эти разные на вид происшествия в процессе расследований соединятся в одной точке — сольются в одно дело.
Местный Комитет по своей линии проводил оперативно-разыскные мероприятия и о них не докладывал внешней инстанции, следствию от прокуратуры.
Вспомним, что говорил А. Зданович: «погибли или же были кем-то убиты несколько работников секретных предприятий, не говоря уже про погибших студентов…
это как раз не входит в компетенцию органов госбезопасности. Наши не могли бы подключаться даже при том, что кто-то из погибших имел отношение к секретам. Да, возможно, убийство. Но это не компетенция КГБ.»
И добавил:
«— … органы КГБ стали бы заниматься этим делом, только если бы получили указание сверху…
— Да. Но при условии, что МВД и прокуратура не справлялись бы.»
Да, да, как же. У них не являются на работу работники-секретоносители, а Комитет не будет выяснять причины непоявления на рабочих местах Слободина, Кривонищенко, Тибо?
Как указывал в протоколе допроса Е. Масленников,
«Участники похода, по их проекту, должны были сообщить телеграммой в ГК физкультуры и спортклуб института 26.01.59 г. из пос. Вижай о начале похода, а 9.02.59 г. в эти же адреса телеграммой — об окончании похода.
Согласно графику запасного времени не оставалось и о моему предложению контрольные сроки были изменены: первый срок указывался 28.01 и второй срок — 12.02.59 г. Эти сроки и занесены в протокол маршрутной комиссии.»
То, что Игорь Дятлов поступил по-своему: начал поход из Вижая как и запланировал сам— 26 февраля, говорит о том, что Игорь не собирался сообщать о сроках, данных ему не маршрутной комиссией, а совершенно другими людьми, стоящими выше любой маршрутной комисии. Руководитель повел группу тогда, когда ему сказали люди в серых костюмах. Иначе Игорь не стал бы манкировать утвержденными приказами спортивных начальников, так можно было и не получить Мастера спорта СССР и вообще поход бы не засчитали, в воспитательных целях, например, мало ли что придет в голову начальникам спорткомитета, а чтоб уважали маршрутную комиссию и старших товарищей.
То, что поход собирались закончить 9 февраля, говорит и черновик письма В. Ф. Богомолова, председателя городской турсекции, адресованное в почтовый ящик, где работал Р. Слободин, с просьбой отпустить его в поход до 10 февраля.
— Доставьте мне КОПИЮ заключения экспертов, — сказал полковник.
(Примечание: в комитет доставлялись копии всех результатов экспертиз и заключений экспертов.)
Второе — прошлой ночью в доме вдовы Цветаевой убит студент индустриального института. На место происшествия выехал майор КГБ. Этот студент встречался с дочерью главного конструктора, его часто видел в доме сам полковник КГБ.
Третье — в милицию поступило заявление от гражданки Спасовой, шестидесяти лет, домохозяйки… Бесследно исчезла ее дочь Галя, девятнадцати лет, уборщица конструкторского бюро.»
«Майор прибыл с докладом по убийству студента.
— Что дал осмотр комнаты убитого?
Бутенко посмотрел на него удивленно:
— ДА ВЕДЬ ЭТО ДЕЛО ВЕДУТ ПРОКУРОР И МИЛИЦИЯ, товарищ полковник. Они, конечно, разберутся.
— Вы удивлены, майор, что Вам поручается РАССЛЕДОВАНИЕ УБИЙСТВА СТУДЕНТА? Зачем же, думаете, в таком случае милиция? Верно ведь?
— Нельзя сказать, чтобы в точности, однако… — простодушно улыбнулся майор.
— Вот-вот! А известно ли вам, что студент Федор Зарицкий, убитый прошлой ночью в доме Цветаевой, считался в семье главного конструктора Зарубы своим человеком?
— Нет, я не знал об этом, товарищ полковник, — ответил, поднимаясь, Бутенко.
— Сегодня же займитесь тщательным изучением обстоятельств гибели студента.
Капитан Петров продолжает РАССЛЕДОВАНИЕ ПРИЧИН ВЗРЫВА на испытательном стенде.
— Вы, товарищ майор, — заметил после молчания Горелов, — как будто соединяете воедино два факта: исчезновение девушки и убийство. Однако насколько я понимаю, эти события изолированы одно от другого.
— Посмотрим, — в раздумье проговорил Бутенко.»
Майору поручается расследование, но это расследование в книге носит название «тщательное изучение обстоятельств гибели»…
Вот так внезапно открывается параллельное расследование в КГБ, то есть тщательное изучение обстоятельств сразу по трем фактам происшествий.
Потом все эти разные на вид происшествия в процессе расследований соединятся в одной точке — сольются в одно дело.
Местный Комитет по своей линии проводил оперативно-разыскные мероприятия и о них не докладывал внешней инстанции, следствию от прокуратуры.
Вспомним, что говорил А. Зданович: «погибли или же были кем-то убиты несколько работников секретных предприятий, не говоря уже про погибших студентов…
это как раз не входит в компетенцию органов госбезопасности. Наши не могли бы подключаться даже при том, что кто-то из погибших имел отношение к секретам. Да, возможно, убийство. Но это не компетенция КГБ.»
И добавил:
«— … органы КГБ стали бы заниматься этим делом, только если бы получили указание сверху…
— Да. Но при условии, что МВД и прокуратура не справлялись бы.»
Да, да, как же. У них не являются на работу работники-секретоносители, а Комитет не будет выяснять причины непоявления на рабочих местах Слободина, Кривонищенко, Тибо?
Как указывал в протоколе допроса Е. Масленников,
«Участники похода, по их проекту, должны были сообщить телеграммой в ГК физкультуры и спортклуб института 26.01.59 г. из пос. Вижай о начале похода, а 9.02.59 г. в эти же адреса телеграммой — об окончании похода.
Согласно графику запасного времени не оставалось и о моему предложению контрольные сроки были изменены: первый срок указывался 28.01 и второй срок — 12.02.59 г. Эти сроки и занесены в протокол маршрутной комиссии.»
То, что Игорь Дятлов поступил по-своему: начал поход из Вижая как и запланировал сам— 26 февраля, говорит о том, что Игорь не собирался сообщать о сроках, данных ему не маршрутной комиссией, а совершенно другими людьми, стоящими выше любой маршрутной комисии. Руководитель повел группу тогда, когда ему сказали люди в серых костюмах. Иначе Игорь не стал бы манкировать утвержденными приказами спортивных начальников, так можно было и не получить Мастера спорта СССР и вообще поход бы не засчитали, в воспитательных целях, например, мало ли что придет в голову начальникам спорткомитета, а чтоб уважали маршрутную комиссию и старших товарищей.
То, что поход собирались закончить 9 февраля, говорит и черновик письма В. Ф. Богомолова, председателя городской турсекции, адресованное в почтовый ящик, где работал Р. Слободин, с просьбой отпустить его в поход до 10 февраля.
Страница
11 из 33
11 из 33
