Ещё один день

«А что дальше? Ну захватим мы их дома? Через какое-то время превратим их в то дерьмо, в котором и живём. Нам не стать лучше, чем есть».

Бросив прощальный взгляд на чистый квартал, который ей доводилось видеть не один раз, девушка направилась по проспекту.

Пройдя около двухсот метров, оставив у себя за спиною полицейский броневик, который стоял возле сгоревшей закусочной, Лариса перешла улицу, двигаясь к заправке. Ещё не доходя до неё, она увидела Валика, высокого парня в куртке из кожи. Тот стоял, дымя косяком, провожая взглядом тех редких прохожих, что мелькали, время от времени.

— Чего тебе? — поинтересовался он, сплёвывая себе под ноги.

— Мне нужен порошок, — ОТВЕТИЛА ДЕВУШКА.

— Стиральный что ли? Я таким не торгую.

— Ты знаешь о чём я говорю, — настойчиво продолжала девушка, глядя на Валика, своим тусклым, бесцветным взглядом.

— Хм… Конечно же, знаю. Но за этот чудесный порошок надо платить. Вообще, за всё в нашей дерьмовой жизни надо платить.

— Я готова заплатить.

— Да? Тогда покажи деньги. Чего-то я тебе не верю.

— У меня нет денег, ты же знаешь. Откуда они у меня?

— тогда чем ты собираешься платить?

Валик ещё раз сплюнул, глядя на кровавую слюну с каким-то любопытством, а потом выбросил окурок.

— Я могу заплатить своим телом.

— Ха! Да на чёрта мне нужна твоя гнилая плоть? Знаешь, сколько у меня таких бывало?

— Догадываюсь.

— Ну так вот. Иди ты лучше в другое место.

— Мне нужен порошок, — упрямо повторила девушка, хотя в её голосе не было слышно никаких эмоций.

— Ладно, чёрт с тобой! — махнул торговец рукой. — Но только много не дам. Ты стоишь дёшево. Пойдём за тот угол.

Лариса поплелась за Валиком, отходя в указанном направлении.

Завернув за угол разрушенного дома, девушка наклонилась, упираясь в стену, одновременно задирая своё грязное платье.

— Уф! Ну и вонище. Ты давно мылась?

— Не помню. Может год назад, или два.

Валик с брезгливостью отступил назад, слегка наклоняясь и заглядывая Ларисе между ног.

— Дерьмо! У тебя там какие-то маленькие черви.

— И что?

— Да ничего. Слушай, иди нахрен.

— А как же…

— Я тебя такую трахать не стану. Ты чем-то больна.

— Мы все больны.

— Да, верно. Но мне бы не хотелось иметь вот таких червей у себя в члене.

— Какая разница? У тебя рак лёгких. Ты не проживёшь и трёх месяцев.

— Да, но это мои три месяца. А теперь, отвали.

Валик, скривив свою изможденную рожу, пнул девушку в зад. Не удержавшись, Лариса клюнула носом, уткнувшись в кучу засохшего дерьма.

— Пожалуйста! — взмолилась она, наконец, проявив какие-то чувства. — Мне очень нужен порошок!

Лариса обернулась, но Валика рядом к этому времени уже не было.

Шмыгнув соплями, Лариса поднялась на ватные ноги, держа путь по улице, к мусорным бакам, которые давно никто не убирал. Остановившись возле них, окинула взглядом смятые бумажки и прочее дерьмо. После, уставилась на надпись, что была выведена красной краской над баком.

«Белое братство. Вступай в наши ряды».

И ниже:

«Лера! Я твою задницу буду помнить всегда».

Ещё ниже:

«Я делаю минет, и этим горжусь. Света».

В переулке остановилась БМВ последней модели. Одна из дверей приоткрылась, и из салона вывалилось девичье тело, изуродованное, изрезанное. Голова шмякнулась об асфальт, а пустые, мёртвые глаза уставились в пустоту. Водитель ударил по педали, и автомобиль рванул вперёд, разбрызгивая из-под колёс грязь.

Лариса, приблизившись к телу, уселась на корточки, внимательно изучая лицо с неподвижными чертами. На правой скуле хороший синяк, как впрочем, и под глазом. Рот с жёлтыми зубами приоткрыт, и из него вывалился распухший язык, устроившись на щеке подобно гигантскому червю. По-видимому, над девушкой долго издевались, если судить по телу, а потом просто взяли и задушили. Впрочем, ничего необычного. Такое происходило сплошь и рядом. В мире, который давно сошёл с ума, и который катился к своему завершению, убийство являлось нормой.

Взгляд Ларисы скользнул дальше, мимо тела, остановившись на камне с острым концом. Рука сама потянулась к нему, беря в ладонь.

Девушка выпрямилась, а потом направилась в обратный путь. Она подумала о том, почему другим можно, а ей нет? В нынешнем мире, где нефти почти не осталось, как и воды, она можёт делать всё что захочет.

Валик стоял на прежнем месте, дымя очередным косяком. Увидев девушку, он поморщился. На его лице без труда читалось отвращение. Наверное, он вспомнил тех самых червей у неё между ног.

— Ты чего припёрлась? — начал, было, он, но неожиданно смолк.

Рука Ларисы взметнулась вверх, а потом резко опустилась.