На краю: Легенда о Суини Тодде

— Не факт, Мадлен, — вступила в разговор вторая. — Бывает, клиент весь такой из себя крутой, понтов, словно он гуру секса, а на деле — пыхтит, как паровоз, елозит, ручонками сучит и только простыни в кучу собирает…

— Еще и спросит, мол, тебе хорошо со мной детка? — вставила третья, и девицы вновь разразились смехом. — А сама лежишь, мух на потолке считаешь.

Мадлен сплюнула под ноги и подтянула колготки.

— Лучше, чем, с тобой, ни с кем не было! Козел… Мэри, может, потремся, для сугрева, а?!

Бритая наголо девушка в кожаных шортах и красном свитере показала Мадлен средний палец и поддержала беседу.

— А я однажды даже заснула, ей-богу! Проснулась оттого, что этот боров повалился на меня без сил. Едва не задохнулась. Он мне тогда за моральный ущерб десятку отстегнул. Твою мать, холодно-то как! Девчонки, а Мадлен права. Может, замутим групповушку? Устроим ведьмовской шабаш, костер разожжем, попрыгаем через огонь, попляшем.

— На метлах полетаем…

Мадлен снова плюнула под ноги.

— Я на хорошей метле давно не сидела. Ловетт, сучка, устроила себе выходной, нежится в тепле со своим парикмахером, а мы теперь мерзни. Сейчас бы раскрутили ее на ужин с пивком. М-м…

— А он ничего так, — шмыгнула носом Мэри, — этот цирюльник. Интересно, как он в постели?

— Повезло этой рыжей ведьме…

Единственный фонарь на этом конце улицы моргнул, осыпал мостовую искрами, но не погас. Девушки разом вздохнули и замолчали. Разговор зашел в тупик. Да и о чем говорить? Изо дня в день они обсуждают одно и то же и друг друга знают, как облупленных. Который год стоят вместе в этой подворотне…

Неожиданно тишину улицы нарушил визг тормозов, и около девушек остановился роскошный черный автомобиль. Дверь со стороны водителя открылась и на холодные, еще влажные камни, ступили ноги, обутые в дорогие лакированные туфли, а спустя мгновение из «Кадиллака» показался человек в сером костюме. Он приподнял солнцезащитные очки и осмотрел товар.

— Не густо…

Девицы на мгновение замолчали, переглянулись и стали удивленно перешептываться. Еще бы! Их почтил своим визитом сам судья Уикид!

— Интересно, что он забыл в нашей дыре? — Мадлен натянула дежурную улыбку и приподняла руками грудь.

— Ну, ответ очевиден, раз он смотрит на нас, — прикусила губу Мэри. — Я бы с ним устроила прения. Он в мантии с молотком, я на коленях, просящая пощады…

Судья приблизился к жрицам любви, которые строили глазки и миловидно улыбались, и приступил к более тщательному осмотру товара. Он проверил грудь и ягодицы фемин на упругость, посмотрел наличие всех передних зубов, будто выбирал себе лошадь на рынке или раба, хмыкнул и отошел на два шага.

— Приветствую представительниц самой древнейшей профессии, Надеюсь, представляться не нужно. Вероятно, вы задаетесь вопросом: что такой человек делает здесь, в этих трущобах? Так? — Уикид сел на капот своего автомобиля и продолжил монолог. — Зачем ему обычные проститутки, когда он может позволить себе переспать с самой красивой моделью, или найти девку подороже? Так? — Девушки боялись что-либо ответить и просто стояли, потупив взгляд, и слушали. — Так, но вот в чем загвоздка…

Уикид кашлянул в кулак, поерзал на капоте и убрал руки в карман. Свет раскачивающегося фонаря создавал атмосферу допроса, будто судья выпытывает у девушек какую-то тайну. Вся улица превратилась в допросную камеру. Да и коленки у гетер затряслись на самом деле. Поди знай, что у него на уме. Это он сейчас сидит, лясы точит, а через секунду налетят копы, затолкают в автобус и все, поминай, как звали. Мадлен решилась открыть рот.

— Мы ничего такого не делаем. Просто стоим и разговариваем. Хотели посидеть в закусочной, но она зарыта…

Судья поднял руку, оборвав фемину на полуслове.

— Девочка, я знаю, кто вы, и что тут делаете. Понимаешь, — Он поманил Мадлен к себе, а когда та подошла, рывком усадил себе на колени, запустив руку ей под блузку. — Мне хочется чего-то нового, какой-то грязи, что ли. Хочется погрузиться в этот мир, в котором живете вы. Тот, в котором живу я, стал мне скучен. Он сер, понимаешь? Там у меня есть все, мне нечего больше хотеть, и от этого я схожу с ума. Я даже задумывался, а не бросить ли все к чертовой матери? Одеть не этот дорогой костюм, а драный свитер, пожить в каком-нибудь брошенном доме без стекол в окнах, заняться любовью с грязной шлюхой, как ты. По-простому, по-животному, — Уикид высунул язык и часто задышал, изображая собаку. После столкнул Мадлен и силой опустил на колени. — Смерть Христова, этот город опостылел, его воздух тяжел, будто ядовитый газ, им трудно дышать. Мне нужен глоток свежего. Хочется увидеть что-то, что даже я не смогу купить. Есть ли такое на этом свете? Сомневаюсь. Довольно, потом доделаешь…

Судья соскочил с капота, застегнул брюки и, намотав на кулак волосы Мадлен, поднял ее с колен.