Корректор

— Пошли. Рану обработаем. Больно?

— Больно, — сам себе ответил старик спустя минут пятнадцать.

Ева, держа на весу руку в подсыхающих пятнах антисептика, вскинула на сторожа благодарный взгляд. Словно в том случае, если бы старик определил ее рану как «пустяки», она почувствовала бы стыд.

— Спасибо вам. — Девушка проверила гель на степень засыхания. — Я не…

— Ты не тычь пальцами, — с ударением на последнем «а» ворчливо сказал старик. — Пусть еще подсохнет.

— Я не думала, что…

— Это понятно, — он усмехнулся. — Никто не думает. Никто из вас не думает.

— Но они же не звери! — Ева дернула плечом. — Люди!

— Люди, — он усмехнулся, опять передразнив ее. — Они давно уже не люди. Синдром острого расстройства…

— Да знаю я, — она отмахнулась, рискуя вызвать неудовольствие старика.

— Все все знают. Все умные. Только я тут один дурак непонятно для кого аптечку держу…

Потом девушка шла из клиники, давно переименованной в зверинец и думала о том, что…

Наверное. Все думают об одном и том же, выходя из бетонных стен. Ах. Не закончить бы дни в такой же клетке. Только… Тут Ева позволила себе улыбнуться, отвечая на вопрос: каким зверем? Кошкой, змеей, волчицей? Банально. И вообще, если болезнь настигнет ее, вряд ли право выбора будет за ней.

В подворотне выл ветер. Здесь всегда выл ветер. Такова злоба воздушной массы, втиснутой в каменный туннель. Эх, подумалось Еве, было бы у ветра больше сил и меньше терпения, в считанные дни обрушившаяся мощь стихии стерла бы с лица земли все эти небоскребные навороты, выдавила бы как прыщи бетонно-стеклянные гнойники и отполировала бы до зеркального блеска старческую кожу бывших владений человека. Конечно, для людей в таком мире вряд ли бы нашлось место. Но, в конце концов, зачем ветру люди?

На остановке скоростного трамвая тоже гулял ветре. Похолодало. Девушка запахнулась. Еще и воротник подняла, хоть и не любила этого делать. Небоскребы вокруг пялились на нее сотнями горящих глаз. Ощущение, что за каждым таким окном прячутся еще десятки глаз, разглядывающих одинокую фигуру, не проходило, более того, геометрическая прогрессия взглядов пугала. До такой степени, что Ева обрадованной птичкой впорхнула в двери подъехавшего вагончика.

Здесь тоже царила пустота. Только на одном месте сидел человек. Молодой человек в старомодной шляпе, почти надвинутой на лоб. Зрачки его двигались, словно он считывал что-то с невидимого экрана.

И этот тоже. Ева села неподалеку, чтобы на всякий случай контролировать действия попутчика. Нащупала в кармане электрошокер, включила на полную мощь и стала ждать, не упуская молодого человека из поля зрения.

Черные зрачки попутчика продолжали движение, считывая невидимые слова. Строчку за строчкой. Девушка украдкой вздохнула, чтобы не привлекать внимания. Синдром «игрока». Тоже психическое расстройство — когда человек отключает игруху, но из игры так и не выходит. На первых стадиях такое состояние быстро проходит, а вот на последних… И рад бы выйти, но…

Девушка опять вздохнула. И тут же пожалела об этом.

Молодой человек без всяких переходов вдруг развернулся и посмотрел Еве прямо в глаза. Потом снял шляпу и положил рядом с собой на сидение. На бритом черепе горел блик от лампы.

— Ну что? — тихо, но внятно сказал он, не разжимая губ.

Ева смотрела на него, тиская в кармане шокер. Еще сомневаясь — а доставать ли? А вдруг именно резкое движение спровоцирует попутчика?

— Что молчишь? — опять спросил чревовещатель. — Надумала?

Она молчала. Только приоткрыла рот, чтобы не задохнуться: застоявшийся воздух, пойманный в ловушку замкнутого пространства вагона, никак не хотел втягиваться в легкие.

— Понятно, — молодой человек кивнул головой. — Даю тебе срок до конца недели. Потом… Тебе лучше не знать, что будет потом. В одном не сомневайся. Это будет. Обещаю.

Ева часто дышала, не в силах отвести взгляда от бритого черепа, на котором вдруг появились черные точки. Множество черных точек. Из которых потянулись к свету черные стрелки. Заворожено, забывая дышать, девушка наблюдала за тем, как зашевелились точки, мгновенно увеличиваясь в размере. Страх, заставил ее потерять себя. Теперь Ева уже сомневалась, то ли все происходит на самом деле и это просто какой-то фокус, то ли у нее очередной глюк. Опять.

Пока Ева напряженно пыталась осознать происходящее, на бритом черепе попутчика росли волосы. Густые, черные. Они пребывали в постоянном движении, пока не добрались до плеч. Потом рост остановился.

Попутчик, по-прежнему не отрывая взгляда от девушки, вжатой в спинку сиденья, взял шляпу, надел. Без лишней суеты полез в карман черного пальто, достал круглые очки и водрузил их на нос. Так, чтобы они стали просто украшением. Зрачки незнакомца опять задвигались, на сей раз словно считывая информацию с онемевшего от испуга лица Евы.