Холлоуин

Мог занять и меньше, но смотритель, сидя в замке, отвык от пеших переходов и, несмотря на ежедневные пробежки, несколько утратил форму. Да и скользкая, прихваченная льдом каменная тропа не понуждала торопиться.

Между тем, смеркалось — солнце уходило за горы, бросая оранжевые блики на нагорные снега и ледники. Становилось все влажней и теплей, на камнях росой конденсировалась влага. В очередной раз коснувшись рукой без перчатки скальной стенки, он невольно отдернул ладонь — камень покрывал студенистый налет. Видимо, плесень или мох. «Ну да», — вспомнилось прочитанное в справочнике. — «Долины отличаются особым микроклиматом, потому-то здесь и живут. А неподалеку — в географическом масштабе, конечно — бьют горячие ключи… где-то дальше к западу».

Но вот взор застлала дымка, мир постепенно стал утрачивать четкость — человек незаметно для себя вошел в туман и теперь спускался в него, как во влажный, душный погреб. Даже воздух приобрел не просто сырой, но землистый, плесневый, грибной привкус. Стояла тишина; шум собственных шагов доносился до дэна Эо как сквозь вату, при этом обладая странной гулкостью. Уклон тропы заметно уменьшился, однако шагу смотритель не прибавил — не хватало сверзиться с обрыва, в метрах в десяти уже не разобрать ни зги… Настолько плотного тумана он в своей жизни, кажется, не видел — окрестность превратилась в «молоко», которое редело только вблизи. Мало-помалу смотрителем овладело неприятное, тупое беспокойство: куда его несет? Куда ведет тропа? Виной тому, скорее всего, была гулкая тишина (и ни малейших, к слову сказать, звуков, которые свидетельствовали бы о близости празднике) — он словно был один во всем подгорном мире и…

Темное пятно. Чуть ниже по тропинке.

— Эй, — позвал он, — эй! Вы! Постойте!

Но человек, похоже, не услышал. Он не остановился и не повернулся на зов. И хотя дэн Эо невольно прибавил шаг, надеясь догнать незнакомца, его спина (а смотритель был уверен, что это именно спина, причем согбенная) не приблизилась. Наоборот, слилась с белесой дымкой и растаяла в ней.

— Эй, где вы? — позвал он громче и требовательней.

Над головой раздался громкий треск и хлопанье — словно громадная перепуганная птица взлетела и унеслась прочь. Вскинув голову, он вроде бы успел заметить всплески ее крыльев; крылья были почти одного цвета со мглой.

— Похоже, — произнес смотритель; исключительно чтобы не молчать, а послушать собственный — довольно раздраженный — голос, — здешние края не чересчур гостеприимны.

За все время пути в сторону Кен Синга он так и не посмотрел.

На «незнакомца» он наткнулся всего через десяток шагов — тот оказался камнем причудливого вида. И вправду напоминающим согбенного человека; бородой и шевелюрой «старцу» служили длинные пряди растения, изумительно похожего на паутину. За камнем, как за пограничным столбом, дорога пошла совсем легко, став подобием неглубокого желоба, пробитого или протоптанного… а вот где, понять было трудновато. Склон горы явно остался за спиной, но в сумеречной мгле он не сразу заметил, что местность наконец изменилась и дорога окаймлена уже не некими «валунами» и «кустами», а фигурными камнями и живыми оградами, за которыми, оказывается, рядами росли невысокие деревья. Сады? Это обнадеживало; на сердце повеселело. Хотя ни малейших признаков празднества по-прежнему не слышалось и не виделось, но люди явно были где-то близко, рядом, и смотритель охотно прибавил шаг.

… А ведь он видел и не раз (мог бы и каждую погожую ночь) внизу, вдалеке крохотные огоньки жилых домов округа Нимана — но будто бы не верил, что в долинах действительно обитают люди. Ведь добраться до них смотрителю Кен Синга было не легче, чем до звезд небесных…

Итак, где же город?

Хорошо, не город, поселок. Виллинг, население 1 508 человек — довольно приличное по местным меркам, но на город все-таки не тянет.

От красной ягоды, сорванной с придорожного куста, рот обожгло горечью, но он все равно прожевал ее и проглотил — вряд ли ягода была смертельно ядовитой. Однако на остальные ягоды уже не польстился, высыпал их из горсти на дорогу, мельком подумав, что в этом есть нечто сказочное — так можно пометить путь из тумана. А туман вокруг казалось светился — молочным, опаловым светом; в нем было совсем не так темно, как представлялось издалека…

Время по его подсчетам приближалось к шести часам.

В поселок смотритель попал незаметно, почти невзначай. Тот возник из тумана, как возникли до него причудливый камень и сады, — ненавязчиво. Просто дорога под ногами потихоньку стала мощеной, покрытой ровными плитами. Несколько шагов — и странник очутился над огороженным обрывом, с которого вниз вела лесенка с кованными перилами. Ниже был Виллинг — кровли невысоких домов, верхушки деревьев… и тишина. Где же праздник? Уснули все, что ли? Да нет, не все… спускаясь по лесенке, он заметил внизу человека.