Добавить в моё избранное
86 мин, 59 сек 17338
Настя подумала ещё, что эта шикарная улыбка, достойная всяких голливудских звёзд, никогда не сходит с весёлого лица чересчур позитивной девушки, завёрнутой в полотенце и явно настроенной на купание и показ местных достопримечательностей своей старой подруге до полного изнеможения последней.
— Привет, Ведьма!— завопила Вика, кидаясь к столу и вытаскивая из-за оного несчастную девушку, не слишком радостную от столь бурного приветствия, сопровождавшегося крепкими объятиями старой дружбы. — Как же я давно тебя не видела! Даже соскучилась!
«И это — питерская девчонка? Ученица частной школы?!»— подумала Настя, вяло, но отвечая на объятия.
— Ага. Здорова, Боец, — улыбнулась девушка.
— Ты помнишь?!— обрадовалась ещё больше Вика. — Ты помнишь эту игру?
— Естественно. Такое нельзя забыть.
— Что это за игра такая?— тут же встряла бабушка, до этого помалкивающая.
Девушки заговорщицки переглянулись.
— Да, ничего особенного. Обычная детская игра, — пожала плечами Настя. — Играли когда-то. Я ведьмой была, Вика — бойцом.
Вика с торжественным видом кивала, словно они посвящали старушку в одну из своих самых главных тайн. Как в детстве.
Бабушка сделала вид, что поверила, и встала, чтобы прибрать со стола, а Вика к этому времени уже тащила Настю к дверям с воплями и криками, что уже пора купаться, нечего ждать — ведь впереди столько интересных дел! Девушка кое-как отбилась, сказав, что хочет переодеться, и, получив снисходительный кивок соскучившейся бабушки, помчалась переодеваться.
— Будь добра, вернись к полуночи!— выкрикнула бабушка, когда девчонки уже выбегали за калитку.
Впереди было ещё три часа полной свободы действий.
Солнце уже село, последние розовые отблески его на тёмно-синем небе погасли. На другом берегу реки горел костёр, вокруг него сидели люди, и где-то там играла гитара. Река была спокойная и тихая: музыка разносилась далеко. Над головами двух девушек, валявшихся в густой и мягкой траве под кустом ольхи, светила тусклая половинчатая луна, обсыпанная россыпью мелких белёсых звёздочек. В листве кустов иногда шелестел ветерок, принося от забора, возвышающегося на верхушке крутого берега, запах бузины. Комары были, но вялые, почти не беспокоящие отдыхающих девушек, которые молча смотрели на небо и слушали игру гитары. Мысли протекали медленно, тягуче. В реке изредка плескалась рыба, а в домах уже давно горели огни. Почти во всех, только огромный старый дом, стоявший за чёрным от старости забором, безмолвствовал, лишь в одном из нижних окон слабо светился огонёк свечи.
— Мне ба сказала, что дом этот купили, — негромко сказала Настя, наблюдая сквозь листву и дырявый забор этот зыбкий оранжевый огонёк.
Все темы за этот вечер были уже перебраны и детально обсуждены, поэтому говорить совсем не хотелось. Просто этот дом был неотъемлемой частью её беззаботного детства.
— Ага, — лениво отозвалась Вика, грызя стебелёк какой-то травинки. — Приезжие.
— И чего?
— Ничего. Странные они только, вот и всё… Что-то ночь сегодня тихая, — девушка раздражённо шлёпнула себя по руке. — А комаров почти нет. Странно как-то…
— А чего это они странными кажутся?
Вика поморщилась. Было видно, как ей не хочется отвечать, да и говорить на эту тему в целом. А может быть, эта была самая простая лень.
— Ну… в общем-то, они не такие уж и странные: обычные люди, вполне серьёзные и в своём уме, просто многим не нравится эта история. Понимаешь, они как будто что-то скрыть хотят, только вот что именно — этого, пожалуй, никто не знает. Да это никого и не касается… — девушка скосила свой глаз цвета чистой лазури на подругу. Казалось, что совершенно ничего и не изменилось с их последней встречи: вот она подруга, вот оно лето, вот она река и дом и так было каждый новый год. — А почему тебя это так интересует?
Настя сразу не ответила, хотя бы потому, что сама не знала ответа на этот вопрос. Вот просто интересно было и всё. Да и таинственно, а это всегда притягивало её немаленькое любопытство как магнитом.
— Не знаю…
— Ну и забей.
— Не могу. Знаешь, словно какую-то частичку детства оторвали от сердца, продав этот дом, и ничего не поделаешь. Я не люблю перемены, а они здесь есть. Хотя бы эта трава — она тут не росла, когда я уезжала семь лет назад отсюда. — Настя смотрела в чернеющее над головой небо с россыпью алмазных звёзд. — Здесь совершенно всё по-другому стало, словно бы я и не к бабушке приехала в знакомое с детства место, а куда-то совсем в чужое, непонятное мне… Так странно. Вот только ты, пожалуй, почти не изменилась. — Девушка приподнялась на локте и посмотрела на подругу, всё ещё грызущую травинку, но теперь её голова была повёрнута к Насте, и этот взгляд был слишком серьёзным и понимающим. — Или всё-таки изменилась?
— Привет, Ведьма!— завопила Вика, кидаясь к столу и вытаскивая из-за оного несчастную девушку, не слишком радостную от столь бурного приветствия, сопровождавшегося крепкими объятиями старой дружбы. — Как же я давно тебя не видела! Даже соскучилась!
«И это — питерская девчонка? Ученица частной школы?!»— подумала Настя, вяло, но отвечая на объятия.
— Ага. Здорова, Боец, — улыбнулась девушка.
— Ты помнишь?!— обрадовалась ещё больше Вика. — Ты помнишь эту игру?
— Естественно. Такое нельзя забыть.
— Что это за игра такая?— тут же встряла бабушка, до этого помалкивающая.
Девушки заговорщицки переглянулись.
— Да, ничего особенного. Обычная детская игра, — пожала плечами Настя. — Играли когда-то. Я ведьмой была, Вика — бойцом.
Вика с торжественным видом кивала, словно они посвящали старушку в одну из своих самых главных тайн. Как в детстве.
Бабушка сделала вид, что поверила, и встала, чтобы прибрать со стола, а Вика к этому времени уже тащила Настю к дверям с воплями и криками, что уже пора купаться, нечего ждать — ведь впереди столько интересных дел! Девушка кое-как отбилась, сказав, что хочет переодеться, и, получив снисходительный кивок соскучившейся бабушки, помчалась переодеваться.
— Будь добра, вернись к полуночи!— выкрикнула бабушка, когда девчонки уже выбегали за калитку.
Впереди было ещё три часа полной свободы действий.
Солнце уже село, последние розовые отблески его на тёмно-синем небе погасли. На другом берегу реки горел костёр, вокруг него сидели люди, и где-то там играла гитара. Река была спокойная и тихая: музыка разносилась далеко. Над головами двух девушек, валявшихся в густой и мягкой траве под кустом ольхи, светила тусклая половинчатая луна, обсыпанная россыпью мелких белёсых звёздочек. В листве кустов иногда шелестел ветерок, принося от забора, возвышающегося на верхушке крутого берега, запах бузины. Комары были, но вялые, почти не беспокоящие отдыхающих девушек, которые молча смотрели на небо и слушали игру гитары. Мысли протекали медленно, тягуче. В реке изредка плескалась рыба, а в домах уже давно горели огни. Почти во всех, только огромный старый дом, стоявший за чёрным от старости забором, безмолвствовал, лишь в одном из нижних окон слабо светился огонёк свечи.
— Мне ба сказала, что дом этот купили, — негромко сказала Настя, наблюдая сквозь листву и дырявый забор этот зыбкий оранжевый огонёк.
Все темы за этот вечер были уже перебраны и детально обсуждены, поэтому говорить совсем не хотелось. Просто этот дом был неотъемлемой частью её беззаботного детства.
— Ага, — лениво отозвалась Вика, грызя стебелёк какой-то травинки. — Приезжие.
— И чего?
— Ничего. Странные они только, вот и всё… Что-то ночь сегодня тихая, — девушка раздражённо шлёпнула себя по руке. — А комаров почти нет. Странно как-то…
— А чего это они странными кажутся?
Вика поморщилась. Было видно, как ей не хочется отвечать, да и говорить на эту тему в целом. А может быть, эта была самая простая лень.
— Ну… в общем-то, они не такие уж и странные: обычные люди, вполне серьёзные и в своём уме, просто многим не нравится эта история. Понимаешь, они как будто что-то скрыть хотят, только вот что именно — этого, пожалуй, никто не знает. Да это никого и не касается… — девушка скосила свой глаз цвета чистой лазури на подругу. Казалось, что совершенно ничего и не изменилось с их последней встречи: вот она подруга, вот оно лето, вот она река и дом и так было каждый новый год. — А почему тебя это так интересует?
Настя сразу не ответила, хотя бы потому, что сама не знала ответа на этот вопрос. Вот просто интересно было и всё. Да и таинственно, а это всегда притягивало её немаленькое любопытство как магнитом.
— Не знаю…
— Ну и забей.
— Не могу. Знаешь, словно какую-то частичку детства оторвали от сердца, продав этот дом, и ничего не поделаешь. Я не люблю перемены, а они здесь есть. Хотя бы эта трава — она тут не росла, когда я уезжала семь лет назад отсюда. — Настя смотрела в чернеющее над головой небо с россыпью алмазных звёзд. — Здесь совершенно всё по-другому стало, словно бы я и не к бабушке приехала в знакомое с детства место, а куда-то совсем в чужое, непонятное мне… Так странно. Вот только ты, пожалуй, почти не изменилась. — Девушка приподнялась на локте и посмотрела на подругу, всё ещё грызущую травинку, но теперь её голова была повёрнута к Насте, и этот взгляд был слишком серьёзным и понимающим. — Или всё-таки изменилась?
Страница
3 из 25
3 из 25
