Und wir tanzten

Я достойно выдержал испытание монотонными соболезнованиями о смерти отца, но речи миссис Рейнолдс действовали похлеще любого снотворного лекарства. Разумеется, мне было любопытно узнать, что за годы отсутствия в Англии мистер Рейнолдс неплохо подзаработал за границей. От всей души я мысленно пожелал ему процветания, поскольку бороться со сном становилось все труднее. И когда разговор принял дежурное русло, я боле не утруждал себя активным участием в беседе.

Наконец с приветствиями было покончено, и миссис Рейнолдс позволила нам присоединиться к гостям. Я обнаружил Гамильтона у столика с закусками в компании нескольких пустых фужеров. Мой друг выглядел хмурым. И как я верно подозревал, уже был нетрезв.

— Ради этого ты вытащил меня из дома? — Даже не пытаясь скрыть разочарование в голосе, осведомился я, подойдя к столику.

— Мэр Марлоу не приехал сегодня, — жалобно отозвался Гамильтон и потянулся за новым фужером.

— Мэр Марлоу? Да не может быть… Подожди, — я невольно подался вперед, — ты говорил про его племянницу? Аделайн Торнби?

Картинка в моей голове вмиг сложилась воедино. Признаться, после торжества по случаю назначения Трэвиса Марлоу я не вспоминал об Аделайн. Для нее в моих мыслях попросту не оказалось места, и, видимо, я не был достаточно заинтересован в том, чтобы это место ей предоставить. Мы неплохо провели вечер за танцами, но я никогда бы не подумал, что мой друг пожелает перенять инициативу ввиду отсутствия явного интереса с моей стороны. По крайней мере, он никогда не делал этого прежде.

Гамильтон молчал. А я, тем временем, пытался разобраться в собственных ощущениях.

— Но она здесь. — Нарочито буднично сообщил я, — вместе с дочерью шефа полиции. — Коротким кивком я указал в сторону небольшой гостиной, расположенной за залом, и Гамильтон озадаченно замер. Пригубив свой бокал, я понимающе усмехнулся.

— Желаешь ее поприветствовать?

— Нет!

Мой удивленный взгляд, по всей видимости, оказался красноречивее не высказанных слов.

— То есть, да, — взволнованно поправился Гамильтон, выглядывая из-за моего плеча и силясь увидеть людей в малой гостиной, — но… Будет ли это уместно? Мы едва знакомы, ее положение выше моего.

— Откуда эти несуразные предрассудки? — я искренне попытался подбодрить друга вопреки собственному неожиданному желанию убедить его в обратном, — ничто не мешает нам поприветствовать ее. Идем.

Я был уверен в собственных намерениях. Желая совершить благое дело, я даже примерил на себя роль провинциальной свахи, если бы мой друг, наконец, смог обрести живую, а главное — теплую, в отличие от постояльцев подвалов больницы, спутницу жизни. Совершенно бескорыстно я желал ему счастья. Так я думал ровно до той минуты, пока мы не перешагнули порог малой гостиной, и я не увидел юную мисс Аделайн Торнби в компании двух девушек на софе подле камина.

Сегодня на ней было летящее платье цвета магии шартреза. Светлые локоны мягко струились по ее спине, благо девушка сидела вполоборота, и я мог беззастенчиво и незаметно рассматривать изящный силуэт. Высокие белые перчатки скрывали ее руки, и чуть выше запястья левой руки я приметил широкий смарагдовый браслет из серебра или белого золота. Даже если камни не были драгоценными, то на тонкой ручке Аделайн они играли глубиной красок, и браслет выглядел достаточно дорого. Очевидно, ее семья владела немалым состоянием, либо у юной мисс Торнби уже имелся влиятельный поклонник. Впервые я задумался, а не помолвлена ли, случаем, Аделайн?

К чему возникла эта мысль? Боже, о чем я думал?

Я не сразу заметил, что остановился, и теперь Гамильтон, с немым укором во взгляде, дожидался меня впереди. Невольно оттянув ворот рубашки, я улыбнулся другу, и прежде, чем я успел что-то придумать в собственное оправдание, звонкий голос Колокольчика подписал мне смертный приговор:

— Мистер Хейвуд! — Аделайн заметила нас и теперь махала мне рукой, облокотившись на спинку софы.

— Наверное, тебе стоит исповедаться перед смертью. — Замогильным голосом произнес Гамильтон, — и начинать молиться, чтобы твое мертвое тело не попало в мои руки…

— Рад вновь встретить вас, мисс Торнби. — Я вымученно улыбнулся.

Когда мы подошли ближе, чтобы поприветствовать девушек, внимание Аделайн, как и в прошлый раз, безраздельно принадлежало мне. И сегодня я был совершенно не в силах что-либо изменить, потому что юная мисс Торнби оказалась удивительно смышленой и неведомым образом умудрялась интересоваться моим мнением даже в тех случаях, когда моего участия вовсе не предполагалось.

— Скажите, мистер Хейвуд, — ее голос привычно звучал звонкими переливами колокольчика, — вам доводилось уже участвовать в каком-нибудь страшном деле?

— Да, — я решил отшутиться, — сегодня днем ко мне на ланч — замечательный ланч бочковой крепости, — заглядывал мистер Филлсгейт.