Ремиссия

Я проснулся, они начали меня исследовать, всякие телевизоры в желудок совать. Ничего, даже рубца нет. Не-понятно, отчего кровотечение.

Да, наша современная медицина… — слышится голос Анд-рея.

Правильнее сказать — наша советская медицина, которая са-мая бесплатная медицина в мире! — прерывает его бодрый голос Димы. — Чего от них ждать? Мы в медицине отстаем, к примеру, от США лет на пятьдесят!

Надя входит в палату:

Тихо, мальчики, врачи еще услышат! Лечить откажутся.

Надюша! Привет! — хором приветствуют ее «мальчики»: Олег, Андрей, Дима и Коля.

Олег сидит на кровати в спортивном костюме. Он выглядит совсем здоровым. Остальные кровати пустуют. Заметив удивлен-ный взгляд Нади, Олег поясняет:

Все ушли гулять. Погода хорошая. А мы тебя дожидались.

Как ты себя чувствуешь? — спрашивает Надя, целуя Олега.

Хочу домой! — заявляет Олег, имитируя интонации каприз-ного ребенка.

Врачи не говорят, когда тебя отпустят?

Обещают через недельку. Почему Сережу не привела?

Они сегодня с Марией Петровной идут в театр. Будут смот-реть великий детский балет «Чипполино». Я подумала, многовато эмоций для одного дня: и больница, и театр.

Какой кошмар — балет «Чипполино»! — фыркает Дима. — Смотри, Надя, ребенок после такого плохо спать будет.

А я в детстве смотрел «Чипполино», — неожиданно вступает в разговор Коля. — Мне очень понравилось. Там была такая девоч-ка-редисочка…

Грубый смех друзей прерывает Колины воспоминания.

Девочка-редисочка! Девочка-редисочка! — гогочет Дима. — Все, теперь буду Зойку так звать: «девочка-редисочка». Нехороший человек, скажу, ты, Зоечка! Ты, скажу, — редиска! Редисочка!

Причем здесь — нехороший человек? — искренне удивляет-ся Коля. — Ты что, «Чипполино» не читал? Там все герои — ово-щи! И Редисочка — тоже…

И опять его прерывает смех — даже Надя смеется.

А за окном — чудесный солнечный день.

Квартира Сергея Даниловича.

Сергей Данилович и Олег сидят на кухне, пьют чай.

Вот так-то, Олежек, — говорит Сергей Данилович таким то-ном, каким обычно заканчивают долгое и поучительное повество-вание. — Вытащили его из машины только через три часа после аварии. Никак разрезать машину не могли. Конечно, он уж неживой был. Вот оно как, пьяным за руль садиться…

Я, пап, теперь трезвенник. Одновременно убежденный и по состоянию здоровья.

Да я знаю, у тебя-то голова на плечах есть… А вот Алеша… С детства такой мальчик был — много с ним было проблем. Но ведь при этом — добрейшая душа! И не глупый парень. И картины какие интересные рисовал. А в последние годы, вроде бы, остепенился. Картины у него покупать стали. Недавно только писал мне, хотел в Москву приехать… И, видишь как — не довелось свидеться. И с ним тоже. Как и с Сашей…

Минуту Сергей Данилович и Олег сидят молча. Олег нервно крошит пальцами печенье.

Да, черные времена какие-то наступили для нас. Сначала — твоя болезнь, потом — Саша умер, теперь Алеша разбился. Прямо рок какой-то! — говорит Сергей Данилович.

Да. Рок, — согласно кивает Олег. Взгляд его мрачен. — Пап, а Алеша… Он кем мне приходился?

Двоюродным братом. Мне он родной племянник. От брата Васи.

Ваську в честь которого назвали?

Да. Вот уже двоих братьев мы с Аней схоронили… Коля — от воспаления легких, Саша — от инфаркта. И племянник туда же… Вот уж кого пережить не думал, так это Алешку!

Пап… А много еще… у меня… родственников, — с натугой выговаривая слова, спрашивает Олег, — с которыми я не знаком?

Так с Алешей ты же знаком! Правда, вы маленькие были, но не настолько же, чтобы не помнить! Они из Владивостока к нам приезжали, когда тебе было семь лет.

Ну… Я имею в виду, таких родственников, которые в других городах живут… С которыми мы не встречаемся часто…

Да, пожалуй, и нет больше никого. Только и были — Колина семья, но теперь, без Алешки, мы вряд ли с Марфой его встречаться будем… И дядя Саша. Все. Нет больше никого. Остальные — здесь, в Москве: Аня, Оксана, Костя. И Мария Петровна. И мы с Васей и Ниной Антоновной. Вся твоя семья.

А у мамы и Марии Петровны — что, никого больше нет? — встревожено спрашивает Олег.

Никого, ты же сам знаешь, как их родители погибли… Не по-везло тебе: ни дедушек, ни бабушек. Не дожили наши родители до того, чтобы внучка попестовать. Что мамины, что мои старики… Эх! Что и говорить… Зато у Сережки твоего — три бабушки, два дедушки. Сверх-укомплектация.

Ну, может, двоюродные какие, троюродные кровные родст-венники у мамы с тетей есть? — настаивает Олег.

Не слышал никогда. Ты у нее у самой, у Марии Петровны спроси. А почему тебя это так взволновало?

Да так… Просто… Подумал: вот дядя Саша и Алешка умер-ли, а я их только по фотографиям в альбоме и знал.