Незнамо Чо

Свое воззрение на мир он рисовал умело. А демон или взгляд его борьбы, раскрыл все карты перед теми, кто вбивал его. Картина злая, в полумраке, без вины, осталась вечность сторожить, судьбы не зная.

Очередь из погасших душ тянулась далеко, не видно было изначалия толпы. Молчаливая линия из полупрозрачных тел, стояла уже много лет, ожидая своей очереди на перерождение. То тут, то там, возникали вспышки гнева, которые мгновенно подавлялись кем-то старше. Тем, кто сотворил закон последовательности цикла жизни «до и после». Я, то есть он, был пятым в очереди к переменам. Из материала тонкого, которым соткан сон, рождаясь вновь, мы обретали жизнь и плоть. И так вращалось Коло, смерть была началом возрождения, закон всего не нами писан, но для нас. Вокруг лишь звёзды, тьма связала всех с космическим огнём. Обломки, тени прошлого, утративших энергию планет, беззвучно таяли, стираясь в пыль галактик.

Вот моя очередь. Интрига. Опасения, как в первый раз. Тот кто передо мною был — уже рождён. И скоро он в колонию для малолетних снова попадёт. Название ей «школа», безобидно, да? И те же крики, даже вопли, боль, вражда. Рождение ужасно по сюжету своему. Рождённый обречён погибнуть от ножа врага. Нити судьбы коснулись тела моего.

И снова тот же мир или война. Те же улыбки детские окрашивают взор небес. Песнь ливня быстрого проходит как стрела. Из леса показался вдруг Велес. Я понял о лирической судьбе. Мудрость в стихах несётся по волнам в крови. Гул прошлых жизней эхом отзывается во мне. Готов вонзится в память — ты лишь позови.

Поначалу, он вбирал в себя забытые знания о мире, окружающем все вокруг. События окрашивались в яркие цвета. Кровь тоже яркая, сквозь боль так же была слышна. Он словно соколом летал над струнами чудес. Луна баюкала и охраняла сон. А ночь держала оборону от беды. Спокойствие и тишину устроил угомон. А если что, то ворог отгребал п… ы :)

Не все спокойно было в королевстве жизни том. Ведь время не стоит на месте уж. Окреп в сражениях он сам с собой. И из ребёнка получился муж. Борьба с врагами закаляла дух. А тело закалялось обливанием водой. Глаза огнём пылали, до сих пор он не потух. Семаргл огненный отождествлял его с собой.

«Помню подрался я в первый раз. Победой тогда закончился бой. Отринув сомнения в своих глазах. Меня бог войны повёл за собой. Белая гордость и белая сила, гром из небес осветил небосвод. Взять из земли рунный меч трудно было. Сталью скрепив кровь из белых пород.

Вечность, смеясь, говорила со мною. Властвовать музыкой снов был готов. Нить оборвав, встрепенулся вдруг ворон. Взор ослепив светом чёрных костров. Падая вниз по бездонному миру. Мысль поглощая тысячей слов. Вопль цвета ночи зовёт меня к пиру. Собственным телом насытив волков. Вдруг, зацепившись за ветвь Игдрассиля. Смерть потревожив отца всех богов. До солнца лучей оставалась лишь миля. Восстать, разорвав бремя сотни оков»…

Часть 1

Резко проснувшись от назойливого стука в дверь. Подойдя ко входу, он посмотрел в «око Саурона». Сквозь него он мог видеть многое, что происходит по ту сторону сумерек. Увидев заплывшую рожу свиноподобного недочеловека, Он сказал детским, хорошо отрепетированным голосом -«кто там»? За дверью был слышен мат. Второй выблядок в форме, услышав очередную порцию «ничего не знаю», вытолкнул прокуренный воздух из гнилой пасти и изрёк порцию говна в стиле «десятирукого восьмихуя». Свиноподобный начал настаивать, чтобы ему открыли дверь. На что получил ответ, что родителей нет дома и запрещено открывать дверь незнакомцам. Тогда хряк спросил, не слышал ли Он ночью чего-то подозрительного? На что получил отрицательный ответ. Сплюнув, жирдяй пошёл выше по лестнице, упомянув про очередной глухарь.

Подойдя к окну, не касаясь занавески, Он посмотрел вниз. Куча падальщиков сбежалась к подъезду. Двое обыскивали карманы, остальные осматривали всё вокруг. Окурок, оставленный прямо возле трупа, наведёт мусоров на ложный след. Местный алкаш, без признаков насильственной смерти, будет доставлен в морг. Где вероятно, выяснится истинная причина его внезапной телепортации в мир иной. Но вполне естественно, что «очередной рузке пьяница» повиснет в общем списке нераскрытых дел. А телом будут наслаждаться могильные черви в выгребной яме, куда выбросят это подобие человека.

Открыв холодильник, достал сырокопченую колбасу и листики салата. Отрезав кусок, Он вдруг представил, из чего, а точнее из кого сделана эта отрава. Труп россиянина за окном, как бы символизировал основные ингредиенты в производстве отечественного продукта питания. Он почти никогда не ел эти испражнения Расиянской системы, заменяя их на рыночные товары, исключительно из рук белого человека. Хотя тех бабок, составляющих слабеющую конкуренцию черным свиньям, лишь с натяжкой можно было назвать людьми, а уж белыми и подавно.

Умывшись холодной водой, Он словно вошёл в состояние покоя. Когда все тревоги и заботы отошли на второй план.