Предназначение Зверя

— Да, это я, — ухмыльнулся он. — Удивлена?

— Есть немного, — призналась я. — Впрочем, тебя я искала давно. Мне нужны твои тайные знания.

— Прямо так? — усмехнулся он. — Ты не по адресу. Больше, чем дал тогда, я тебе дать не могу, тем более, что и сам знаю довольно-таки мало. Да ты и сама должна чувствовать, кто ты — конкретно для тебя внешние знания будут лишь ненужными костылями.

— Как-то очень много ты знаешь про то, какая я, — поморщилась я. — Впрочем, ладно — зная меня, ты должен знать и то, что рано или поздно я докопаюсь до сути: мало что остаётся от войска, по которому проехал танк. А вот ты меня зачем искал?

— Я думаю, нам нужно поговорить в более безлюдном месте, — сказал он, — здесь слишком много ненужных ушей.

… — Ну что ж, я тебя слушаю. — Мы шли по опушке леса, всё ещё в человеческих обличьях, и знакомые звуки и запахи остро будоражили моё нутро, вызывая желание превратиться прямо здесь, прямо сейчас, и нестись, нестись прочь меж серебристых стволов, распластавшись в лунном свете. Но я сдерживала себя — мне интересно было узнать, что скажет Мёртвый Волк.

— Я бы мог сделать это и сам вместе со своей стаей, — заговорил он, — но мне кажется, что достаточным наказанием для них станешь только ты. У них не должно быть шансов. Дело такое: нужно очистить леса от браконьеров. Слишком много их развелось. Они убивают наших серых братьев. Просто так, ради развлечения и денег.

— Обычных волков… — Я задумалась. — Всё равно не вижу причин, по которым это должна делать именно я.

— Они связывают волчатам лапы проволокой и оставляют их вырастать калеками, — просто сказал Волк. — Это тебе ближе?

Я почувствовала, как в глубине моей груди вскипает неведомое доселе чувство.

— Пожалуй, я соглашусь, — отвечала я. — Это будет только справедливо.

— Спасибо тебе, — сказал он. — А мы пока займёмся другими, немного менее провинившимися людьми. Санитары города на страже порядка, — он усмехнулся.

— Постараюсь сделать всё, что смогу, — кивнула я. — А теперь мне пора, — я многозначительно повела нижней челюстью, — я голодна…

IV

Вот уже третий день, серая и свободная, я бежала по лесу, неслась, словно призрак смерти, патрулируя территорию. На этих территориях я остро чуяла запахи различных волчьих стай, но они, будучи по своей природе умны и чувствительны, предпочитали не стоять у меня на дороге. Со своей стороны, и я специально не выискивала и не трогала их, утоляя свой голод оленями и кабанами — человеческие поселения были слишком далеко. С моей дикой охотничьей бытности я вовсе не растеряла свою форму — напротив, если раньше мне трудно было завалить оленя в одиночку, то сейчас, ворвавшись в их стадо, я могла резать их, словно беззащитных овец. Впрочем, в каком-либо плане помимо пищевого они меня не интересовали в принципе. Я искала охотников.

И я их нашла. Немного притомившись от долгого, непрерывного бега, я отдыхала на берегу ручья, свесив голову и лапы в бурлящую воду. Горизонт горел оранжевым пламенем, высоко в ветвях пели птички, кроны деревьев колыхались в светлеющем небе, в котором горела одинокая звезда… и я была почти счастлива, но я не забывала о цели. А вот и она. Порыв ветра донёс характерный запах. Лай собак.

Я вскочила и принюхалась. Это там, в той стороне. Не теряя времени, я помчалась в направлении звуков и запахов. Я знала: гонят матёрого волка. Вон и ветер развевает на ветру красные флажки.

Лай собак становился всё громче. Я чувствовала энергетику страха. Я остро чувствовала отчаяние, с которым приближался к линии огня мой серый собрат. Я рванула зубами верёвку с флажками, и страшные красные тряпки бессильно поникли, опали на землю. А вот и он.

— Беги сюда, — зарычала я. — ВАЛИ В ЛЕС! БЫСТРО ВАЛИ В ДЫРУ, ИДИОТ, ПОКА Я НЕ ПЕРЕДУМАЛА!

Волк заметался — с одной стороны, охотники и собаки, которые означают для него верную смерть, с другой стороны — неведомое чудовище, чем-то похожее на него, но крупнее и страшнее, которое зачем-то показывает ему путь к свободе. Наконец, он решился — метнулся в дыру, которую я оставила ему, и лишь пушистый серый хвост мелькнул меж деревьев. Ты спасён — не попал ни под пули охотников, ни — благодари скорость своей соображалки — мне в пасть. Теперь настал мой звёздный час: на линию огня выйду я.

Тут, пожалуй, стоит сделать краткое отступление. То, что меня не берут пули (да-да, и серебряное оружие я впоследствии тоже на себе проверяла — тот же результат), я узнала не так давно. Произошло это случайно. Вполне буднично, вполне заурядно: меня в моём волчьем обличье, прямо на месте «преступления», застала пара ппсников, и один из них, видимо, толком не разобравшись, в чём дело (иначе бы уже давно удирал во все лопатки), с перепугу стал по мне палить. Я почувствовала под шкурой пару укусов, похожих на пчелиные, но это всё.