Коулрофилия

Как итог — отец был обозван дебилом, а я получил стойкую неприязнь и даже фобию не только на клоунов, но и на любые маски и неподвижные лица.

Так вот физиономия, которую мое воображение разукрасило в открытые черно-бело-красные цвета, внезапно оказалась напротив моего затылка, и хихикала.

Было так безумно страшно, что у меня даже в голове прояснилось.

Я ощущал запах его размытого грима, ядовитых волос, нафталина, пропитавшего некогда белый костюм, и от этого сборного парфюма желудок болезненно сжимался, мир плыл, а по телу разгуливали волны адреналина, скручивающие тело. Я был готов потерять сознание.

Вчера, когда начальник догнал меня на лестничном пролете, уже на пол пути к выходу, то обещал положенные золотые горы, и совершенно спокойный труд. Он ни словом не обмолвился, ни о чем подобном! Он сказал, что Анна дура и ничего не понимает, а я — молодой и активный — очень даже подхожу и, несомненно, справлюсь с поставленными задачами. Знал бы он, какие именно задачи передо мной ставит!

— Энди-ди, Энди-ди! — пришелец не должен был знать моего имени, но в тот момент такие мелочи просто не приходили в голову. Я понимал, что если не сделаю сейчас что-нибудь, то просто погибну или сойду с ума. И я ударил наотмашь, развернувшись и из последних сил.

— Эниди-и? — голос преследователя теперь звучал дальше. Видимо, он лучше видел в темной комнате и успел увернуться. Но мой ход его удивил, судя по тону. Боясь потерять скользкие позиции, я продолжал бездумно действовать и приказал ему заткнуться.

Он огрызнулся.

Я пригрозил.

Он издал странный звук, похожий на вздох, замешанный на удивлении.

В ту же секунду телефон в моей руке замигал и включился. Я так обрадовался, словно сам добился этого технического чуда своим рычанием. Его мощности как раз хватило, чтобы выхватить фигуру моего скрюченного преследователя.

Красный парик, кричащие мешковатые одежды — он сидел на полу, уткнувшись лицом в колени и закрывая голову руками.

Желудок снова скрутило, а в висках зашумело.

— Помоги мне, — простонал он уже не театрально. — Пожалуйста, помоги мне! Не оставляй меня тут! Я не могу больше!

— Что я… — это было слишком! Давно уже слишком! С того момента, как Анна нагло бросила мне в лицо, что таких, как я, их компании не надо. Знал бы, перед чем окажусь сутки спустя, сам бы доложил ей, кто она такая и чем занимается. Спокойная работа без нервов! Никаких стрессовых ситуаций и контактов с клиентами!

— Не оставляй меня тут! — выкрикнул он, подняв голову.

Красный грим на его лице заменяла кровь.

4.

Как я выбрался обратно на этаж — не помню. Помню только то, что мой панический бег первала непонятно откуда взявшаяся веревка. Споткнувшись о нее, я полетел на пол, шмякнувшись всем телом, да так и замер с круглыми глазами, тяжело дыша.

Когда паника, наконец, отступила, я смог подняться и снять с себя препятствие, а заодно — оглядеться. К величайшему облегчению преследования не наблюдалось.

«Дверь!» — подумал я. — «Дверь надо было заблокировать!»

Несколько секунд заняли размышления о том, как и чем можно забарикадировать дверь, открывающуюся вовнутрь и можно ли было бы применить для этого веревку. Это был тонкий канат, измараный в чем-то буро-коричневом. Его я с отвращением отбросил. Надо было уже убираться отсюда! Звать полицию, ждать начальника!

Телефон все еще лежал в руке, потрескивающий от судорожной хватки, и снова выключенный. Позвонить с него не удастся… а где, кстати, фотоаппарат? Похоже, он так и остался лежать в подвале. А ведь на нем весь отснятый материал. Да и документы… Нет уж! В недружелюбных стенах Рубери-холла я ничего больше делать не буду! Ни звонить, ни пытаться включить аппаратуру, ни что-либо искать! Метнувшись дальше по коридору к спасительному лучу света, я думал о том, что все кончится, как только я доберусь до людей … и о том, что в доме действительно обитает сумасшедший фрик.

Мысли закончились сами собой, когда перед глазами вместо холла предстала очередная комната. Это из нее лил свет.

Я сделал еще несколько шагов по инерции, прежде чем остановиться в изумлении и задумался — неужели свернул не туда? Да где тут можно заблудиться?! Напряжение к тому моменту достигло того уровня, на котором я бы запросто выбил стекло и выпрыгнул бы прямо в густые заросли шиповника под окном. Между мной и свободой стояла решетка. Старая, но крепкая. Но я все же прошелся по комнате, чтобы убедиться, что это не обман зрения, ощупал окно трясущимися руками.

Кажется, это гостиная — диванчики, камин, столик, на котором я заметил незаконченную партию в шахматы. Белые выигрывали.

За мной обнаружилась настежь открытая широкая дверь, которую я поспешил затворить, чтобы хоть пять минут побыть в одиночестве и набраться храбрости, для очередного рейда по сумрачному коридору.