По воле их

Вам даже радиоуглеродный анализ не поможет. Я бы рекомендовал лоботомию, чтобы вы со спокойной совестью ушли на покой. Подождите, следующие поступки этого человека и следующие анализы приведут вас в ваше рабочее состояние — окончательный ступор — с еще большей гарантией, — сухо сказал Оса.

— Вы спятили, Рауде, что викингу делать у нас и зачем? — Снова заговорил Марвелл.

— Лечить наш больной мир, детективы. Так как у нас с вами ни черта не выходит, — спокойно сказал Рауде.

— От Гордеца и Большого Майка?

— От Гордеца и прочих ублюдков. Майк просто случайно попал под руку. Он, как вы знаете, никто. По факту. Потому наш викинг не убил его.

— Но тогда почему он вошел в бар с наладонником, если ваша гипотеза о том, что он работает только по крупным фигурам, верна? — Осведомился Слейд, закуривая. Хоть с помешанным поговорить, отвлечься. Пока сам не тронулся.

— Вы вцепились в свой «наладонник», детективы, а он мешает вам смотреть. Он встретил кулак Майка пустой ладонью. Просто на ладони у него настоящий панцирь — мозольный, смоляной, грязевой, простите. Вы представляете, что такое гребля на драккаре? Простите, драккар — это корабль викингов, приводимый в движение веслами. Огромными и тяжелыми. Если не было ветра. Год за годом он греб на драккаре. Плюс смола, морская соль, прочие ингредиенты, оружие, тяжелая физическая работа. Это же относится к тому, почему Майк, при всей своей огромной силе, не смог сбросить того на пол — у викингов была поговорка: «Драккар движется веслами». Вот вам и ответ. Учтите, что их драккары, часто на веслах, проходили тысячи миль. Сезон за сезоном. А в теплых морях — и без сезона, если мореплаватели не спешили домой. Этот человек сильнее Майка в разы. Выносливее и здоровее. А то, что он умудрился дожить до начавшейся лысины, говорит о том, что он великий воин. До седины в то время доживали редко, даже на берегу. А викинги — тем более, учитывая, что они такой цели и не ставили, мечтая умереть в бою и попасть в свой рай.

— И что вы хотите сказать всем этим? Что у нас в Вечном Городе бродит викинг, попавший сюда через тысячу лет и вершит правосудие?

— Нет. Не вершит. Слегка способствует починке мира, чтобы тот добрался к Армагеддону в запланированный срок, а не как шла работа в СССР — ударными темпами.

— И вы что, всерьез в это верите? — Задумчиво спросил Слейд.

— Нет, не верю. Я это знаю. Я описал вам краткий ход мысли. Удар топором. Следы в ране наверняка дадут тот же возраст оружия, что у шкуры, а следы там есть — железо тех времен не было высококачественным. Шерсть. Одежда. Язык. Образец записан на видео, в ютубе, где ролик со смертью Гордеца. Я бы советовал вам пообщаться с лингвистами, или же с исландцами. Те берегут чистоту речи с незапамятных времен, не исключено, что они поймут его слова. И теперь его ладонь и сила. В совокупности у вас выходит кто? Ограбивший музей сумасшедший филолог, переевший стероидов? Есть сигналы о грабежах в музеях истории? Нет? Я так и знал. А удар, что он нанес топором, говорит сам за себя. Дело тут не в силе. В умении. Попробуйте развалить свиную тушу вдоль одним ударом топора, детектив. Вы, человек физически крепкий, не сможете этого сделать. Так что выходит?

— Выходит чушь, — упрямо сказал Слейд, — но мне теперь еще важнее поймать его.

— Утереть мне нос? — Улыбнулся Оса, — что ж. Попробуйте. И я тоже попробую. Ловить я его не собираюсь, да у меня и прав таких нет, но, быть может, я помогу вам. Хотя, судя по всему, моя помощь вас только сбивает с верного пути. Всего доброго, — на чем Оса и откланялся.

Все шло привычно хорошо. Группа детей была собрана, посажена в машину и доставлена по назначению. Дальше — кого куда. Кого на потеху, кого на органы, кого на что, в общем. Все, как обычно.

— А вот эта маленькая куда? — Нежно спросил Синий у своего непосредственного босса.

— Эта на роговицу. Органы пока еще никуда не годятся, не сформировались, — говорили эти люди просто, спокойно, как о самом обычно товаре, партии сапог, к примеру. Или скота, что ближе. Кого на мясо, кого на шкуру, кого зоофилам, но уже дороже.

— Так я ее пока заберу? — Улыбнулся Синий, мягко гладя перепуганную девчонку по голове. Та не понимала, о чем идет речь и потому больше боялась босса, чем Синего, который был так ласков и мягок.

— Забирай. Только сердце может у нее попросту не выдержать, а мертвая роговица нам уже не нужна. Давай позже? — Спокойно предложил босс. Остальные охранники за диалогом следили равнодушно, больше внимания уделяя, хотя и без особой нужды, пункту прибытия, всегда одному и тому же. Но все же. Платили им именно за это.

— Можно и потом, — подмигнул Синий, и обратился к ребенку: «Сейчас дядя врач вырежет тебе глазки, а потом мы с тобой поиграем»…

— Глазки? — Ужаснулся ребенок.

— Да, совсем, причем просто так, тебя просто свяжут и все, уколы делать не будут, — продолжал улыбаться Синий.