По воле их

«Иди!» — Властно сказал в ней, в башке, кто-то невидимый и Гундер пошел. Сказано было так, что спорить не нашлось ни малейшего желания.

Кому бы он мог понадобиться-то? И на кой? Утра, что ли, было нельзя подождать?

— Все ли доски важны в драккаре? Все ли бревна важны в доме? Все ли камни в горе? — Спросил Потрясающий Щитом.

— Все, разумеется, великий Один. Убери хоть мелочь — целое рухнет, — уверенно отвечал викинг.

— Вот. Мелочей в этом мире нет. И в других — тоже, — торжественно, величаво и неспешно сказал Один.

Ведьмы, что ли? Да ну, голос мужской. И зачем? И куда он идет-то вообще, и долго ли ему еще переться?! — Гундер как раз дошел до холмов и встал, внезапно рассвирепев. В конце концов, он не теленок на веревке. Если кому-то было так надо, чтобы он вышел из дома, он вышел. Но идти на другой конец Норвегии — нет уж.

Луна заливала распадок и в свете ее внезапно появилась черная фигура, идущая к нему. Впрочем, сделала она только шаг, а затем тот же голос сказал, но уже вслух: «Иди сюда!»

Гундер, поудобнее взяв свой топор и мимоходом проверив, на месте ли нож, спокойно пошел к незнакомцу со столь странными возможностями.

— Кто ты? — Спросил он, спокойно, без угрозы. Кто он сам такой, человек, который способен на такие фокусы, знает уж точно.

— Ослеп, викинг? — Усмехнулся человек и свет луны вспыхнул ярче. Через миг Гундер понял, что луна тут не при чем, а просто вспыхнул рядом с ними большой костер. В его свете виден стал мужчина, позвавший его. Роста он был с самого Гундера, плащ, накинутый на плечи, в свете костра и луны дал увидеть свой цвет, оказавшийся синим, на голове незнакомца была высокая шляпа. А довершали картину седая, длинная борода, одинокий глаз, горевший ярче луны и два ворона — по одному на каждое плечо. Гундер шевельнулся и две тени, которые он сперва принял было за собак, тут же неслышно подбежали к человеку. Он ошибся. Это были два волка, а не собаки. Он ошибся — незнакомец не был человеком.

— Великий Один! — Только и смог произнести Гундер.

— Угадал, — усмехнулся Один, — и быстро. А точнее, узнал и быстро, что важнее и лучше. Догадки порождают сомнения, а мне они сейчас не нужны. Тебе — тоже.

— Я что-то должен сделать, — утвердительно сказал Гундер.

— Молодец, — снова усмехнулся Один, — должен. Вопрос, захочешь ли.

— А что, могу отказаться? — С интересом спросил Гундер. Он не был виноват в нарушении обычаев, не крал, не обманывал, не давал ложных клятв, не предавал и не вязался с колдовством. Ему нечего было бояться своего бога.

— Можешь. Но ты еще не знаешь, от чего, верно?

— Верно. И очень хочу узнать.

— Скажи, ты бегал по веслам? — Один спрашивал совершенно серьезно…

— Понимаешь, Гундер, все на свете строится из мелочей, таких мелочей, что и глазу не видны. И не скоро будут. Ты сильный человек и хороший викинг, хороший гребец, не дурак и плохо умеешь бояться. Но ты — мелочь. В сравнении со всем миром и временем, согласен?

— Разумеется. Хотя и обидно, — сказал Гундер, вдруг поняв, что это и в самом деле, немного обидно.

— Вот потому-то мне и нужен ты. Потому, что тебе обидно, — сказал Один внезапно, — ты мелочь, которая может поправить несколько других мелочей. Ты не сильно напугаешься, если я предложу тебе отправиться на тысячу лет вперед, в другой мир, где правят другие люди, где другие люди, другие ценности, другая вера, другой язык, все другое? Мир, где предпочитают красть, а не отнимать. Обманывать — и считать правдой самый лучший обман. Мир, где вот-вот равновесие будет нарушено и именно, из-за разыгравшихся мелочей?

— Красть, а не отнимать? — На лице Гундера мелькнуло отвращение. В конце концов, их саги говорили кратко на сей счет: «Мы не воруем, а отнимаем».

— В том числе. Отнимают тоже и куда более жадно, чем вы все за все время существования фиордов.

— А что мне за дело до чужого мира? Я думал, мне нашлось дело в этом, — Гундер был искренне заинтересован.

— Нет чужих миров. Точнее, нет чужих настолько, чтобы не соприкасаться и совсем не зависеть друг от друга. Как нет и времени. В котором есть прошлое, настоящее и будущее. Скажем так, я вернулся за тобой. Из того времени, что для тебя очень отдаленное будущее. Там меня еще помнят.

— Тысяча лет вперед? И тебе нужен я?

— Да. Тысяча лет вперед и нужен ты.

— А что я должен буду делать?

— А что ты умеешь делать лучше всего?

— Убивать, — отвечал викинг, — сражаться. Воевать.

— Верно. Вот это и будешь делать. Чтобы что-то исправить в прошлом, кидать людей из будущего или настоящего нельзя — последствия непредсказуемы. А вот так — можно. Кого убивать, я тебе покажу. Точнее, ты просто будешь оказываться перед теми людьми, которых надо убить. Но учти. Оружие там другое.