Добавить в моё избранное
53 мин, 20 сек 5497
Ромеро вопит от боли — обломок берцовой кости левой ноги торчит из разодранной штанины, кровь сочится из плечей, разорванных Иудаэлем.
Зомби, развернувшись, тащатся к Ромеро. Джордж высаживает всю обойму, убивая с десяток ходячих мертвецов, но остальные обступают творца кругом.
Иудаэль заходится в гомерическом хохоте:
— Они идут за тобой, Джордж! Они приближаются!
Ромеро отбивается прикладом, когда десяток голодных ртов впиваются зубами в ноги, руки, туловище, голову, шею. Зомби разрывают тело, рыгая, рыча, давясь, жадно поедают кишки, печень, почки, желудок, кулаками ломают грудную клетку, извлекая сердце и легкие.
Создания, пожирающие создателя. Чем не образ, достойный великого художника?
Иудаэль торжественно шествует между зомби, обгладывающих кости, когда-то составлявших Джорджа Ромеро.
Иудаэль вспарывает животы живых мертвецов, извлекает непереваренные куски Джорджа. Скидывая их и кости в одну кучу, создает нового Ромеро.
В Аду прибывает только бессмертная душа, тело — лишь иллюзия, создаваемая демонами.
Иудаэль передает очки восставшему после смерти Ромеро:
— Джордж, о чем ты жалеешь?
Ромеро еле сдерживает наворачивающиеся слезы:
— Всю жизнь я так старательно — из фильма в фильм, из сценария в сценарий — создавал картину апокалипсиса, массового психоза людей, которые выживают среди хаоса и нескончаемой боли. Боли! Боли! А испытав это, я понял, что делал полную ерунду. Мне бы еще одну жизнь, уж я бы показал всем.
Каждый раз тот же ответ.
Что с них взять, с истинных творцов?
Иудаэль возвращается на Вершину Ада и, уже абсолютно спокойный, садится на корточки, продолжает наблюдать.
В каком месте могут собраться Пикассо, Дали, Гигер, Ромеро и Иуда?
Только в Аду.
Здесь вообще много интересного.
Блез Паскаль висит в скале.
Падающего великого математика подхватил Аннаэль, пронес над Адскими полями и безднами к одному из озер лавы. Иудаэль, пролетавший мимо, заметил Сатану, направлявшегося к новому обитателю, поэтому решил зависнуть в воздухе и понаблюдать.
Аннаэль поднес Паскаля к скале, выступом нависающей над озером. Демон вонзил лапу в породу, превращая в бурлящую глину, перехватил Паскаля за волосы, вызвав стоны и причитания. Копна кудрей Блеза погрузилась в глину, мгновенно затвердевшую.
Аннаэль чуть отлетел назад, полюбовался инсталляцией Паскаля, заточенного волосами в скале, висящего над озером лавы — набрал высоту и скрылся.
Иудаэль, впечатленный работой коллеги, материализовал в руках философа книгу с чистыми листами и перо, в воздухе воспарила заполненная до краев чернильница.
Паскаль, обмакнув краеешек пера, записывает:
«В данный момент я, неведомым науке образом, замурован в скале. Стоит ли ожидать коршуна, обязанного терзать мое тело? От скалы периодически отпадают мелкие и крупные кусочки, которые падают в лаву.
Зомби, развернувшись, тащатся к Ромеро. Джордж высаживает всю обойму, убивая с десяток ходячих мертвецов, но остальные обступают творца кругом.
Иудаэль заходится в гомерическом хохоте:
— Они идут за тобой, Джордж! Они приближаются!
Ромеро отбивается прикладом, когда десяток голодных ртов впиваются зубами в ноги, руки, туловище, голову, шею. Зомби разрывают тело, рыгая, рыча, давясь, жадно поедают кишки, печень, почки, желудок, кулаками ломают грудную клетку, извлекая сердце и легкие.
Создания, пожирающие создателя. Чем не образ, достойный великого художника?
Иудаэль торжественно шествует между зомби, обгладывающих кости, когда-то составлявших Джорджа Ромеро.
Иудаэль вспарывает животы живых мертвецов, извлекает непереваренные куски Джорджа. Скидывая их и кости в одну кучу, создает нового Ромеро.
В Аду прибывает только бессмертная душа, тело — лишь иллюзия, создаваемая демонами.
Иудаэль передает очки восставшему после смерти Ромеро:
— Джордж, о чем ты жалеешь?
Ромеро еле сдерживает наворачивающиеся слезы:
— Всю жизнь я так старательно — из фильма в фильм, из сценария в сценарий — создавал картину апокалипсиса, массового психоза людей, которые выживают среди хаоса и нескончаемой боли. Боли! Боли! А испытав это, я понял, что делал полную ерунду. Мне бы еще одну жизнь, уж я бы показал всем.
Каждый раз тот же ответ.
Что с них взять, с истинных творцов?
Иудаэль возвращается на Вершину Ада и, уже абсолютно спокойный, садится на корточки, продолжает наблюдать.
В каком месте могут собраться Пикассо, Дали, Гигер, Ромеро и Иуда?
Только в Аду.
Здесь вообще много интересного.
Блез Паскаль висит в скале.
Падающего великого математика подхватил Аннаэль, пронес над Адскими полями и безднами к одному из озер лавы. Иудаэль, пролетавший мимо, заметил Сатану, направлявшегося к новому обитателю, поэтому решил зависнуть в воздухе и понаблюдать.
Аннаэль поднес Паскаля к скале, выступом нависающей над озером. Демон вонзил лапу в породу, превращая в бурлящую глину, перехватил Паскаля за волосы, вызвав стоны и причитания. Копна кудрей Блеза погрузилась в глину, мгновенно затвердевшую.
Аннаэль чуть отлетел назад, полюбовался инсталляцией Паскаля, заточенного волосами в скале, висящего над озером лавы — набрал высоту и скрылся.
Иудаэль, впечатленный работой коллеги, материализовал в руках философа книгу с чистыми листами и перо, в воздухе воспарила заполненная до краев чернильница.
Паскаль, обмакнув краеешек пера, записывает:
«В данный момент я, неведомым науке образом, замурован в скале. Стоит ли ожидать коршуна, обязанного терзать мое тело? От скалы периодически отпадают мелкие и крупные кусочки, которые падают в лаву.
Страница
8 из 17
8 из 17
