Огненные колеса

С поверхности озера подымаются ужасные испарения, которые я вынужден вдыхать. Полагаю, они крайне вредны для моего здоровья и в конечном итоге убьют меня.

Я подвешен так, что испытываю нестерпимую боль в области верхней части головы и затылка. Стоит ли ругать нашу французскую моду на длинные волосы?

С одной стороны, не будь длинных волос, меня не смогли бы подвесить, и я не испытывал бы боли. С другой стороны, в этом случае меня, возможно, сразу кинули бы в лаву или подвесил за руки. Что больнее, оказаться подвешенным за волосы или за руки?

Так как меня не вздергивали на дыбе, предварительно обвязав кисти бечевкой, сравнивать я не могу, но для облегчения текущего положения предположу, что подвешивание за руки более болезненно, чем за волосы.

Вдобавок, если бы я стригся на лысо, то оказался бы не понят в сегодняшнем обществе. Скорее всего, не получил бы признания. Повлияло бы это на мое текущее местопребывание?

Возможно, я оказался в Аду именно по причине тщеславия. Будь я лысым, безвестным, а значит и нищим, философом и математиком, возможно, я оказался бы в Раю. Эту гипотезу можно подкрепить словами Христа о блаженстве нищих, их Царство Божие. С другой стороны, Иссус говорил о блаженстве нищих духом. Обычным нищим стать слишком просто.

Резюмирую: ответ известен лишь Господу. Человеческий разум здесь решить ничего не может.

Кажется, что сейчас луковички волос выскочат из кожи черепа. Что лучше упасть в раскаленную лаву или так и висеть, испытывая нестерпимую боль?

Если я упаду, то сгорю в лаве, получая нестерпимую боль, но мои мучения окончатся. С другой стороны, сейчас я, хотя и ужасающим образом, но живу. Человеком руководствуются два инстинкта: самосохранения и привыкания. Теперь боль кажется не такой уж и сильной.

Резюмирую, лучше мне оставаться висеть, чем низринуться в лаву.

Пока я размышляю, в озере появляется исполинское чудище с шестью крыльями, красное, будто с него сняли всю кожу, и черное, будто закоптили, с огромными когтями на руках, гигантскими зубами, закрученными в кольца рогами.

Полагаю, именно так выглядит Зло или Отец Зла, сиречь Сатана.

«Блез, — из его рта вырываются языки пламени, — ты проиграл пари. По-прежнему убежден, что оно верно?»

Интересный вопрос, скажу я вам.

Увы, я оказался в Аду, стало быть жил не праведно, за мной оказалось много грехов. Но если есть Ад, значит есть и Рай, в который попадают праведники, поэтому мое пари становится еще более верным.

Я излагаю эти мысли Сатане. Он заливается смехом, сокрушающим скалу».

Иуда и Хозяин поднимаются к краю Адских Небес. Взмахи десяти огромных крыльев сбрасывают со сталактитов маленькие камешки. Иудаэль лапой ощупывает породу. Впереди, в Небесах возникает отверстие, из которого вываливается человек. Иудаэль наклоняется, чтобы устремиться за жертвой, но останавливается, почувствовав тяжелую лапу Хозяина.

— Им займутся. Этот парень всю жизни находился в поисках утраченного времени. Здесь ему помогут, по крайней мере, продолжить поиски.

Сатана смеется.

Иудаэль смотрит на Хозяина в обрамлении шести огромных крыльев. Сатана, величественно прекрасный, напоминает корабль под парусами, готовый отплыть.

— Небеса не пускают наверх, но если очень хочется, то можно пройти. — Из тела Сатаны вырастает связка золотых ключей — С помощью этого.

Хозяин, взявшись за кольцо, выбирает один из ключей, вставляет в породу как нож в масло, несколько раз поворачивает.

Иудаэль замечает в монолитном участке Адского Неба небольшую щель, описывающую квадрат. Демон запускает лапу в породу. Когти и пальцы входят столь же легко, как и ключ. Иуэдаэль тянет лапу на себя, открывая дверь, за которой, в багровых отсветах Ада, видны вытесанные ступени.

— Это лестница на Землю?

— Есть двери туда, но эта в место куда более интересное.

Подъем по узкому проходу столь долог, что Иудаэлю кажется: за это время в Аду кто-то уже занял место Сатаны, ввиду их долгого отсутствия.

— Не беспокойся об этом, Иудушка. Мы вне времени. Твои друзья не заметят моего отсутствия.

Сатана подходит к дубовой двери с резьбовыми узорами.

— Кроме Ада, Рая и Земли в мире есть и промежуточные места. Реальные, не иллюзии, как космос.

Сатана вставляет ключ в замочную скважину, поворачивает и открывает, пропуская Иудаэля в полутемный коридор.

— Собирался показать это место Еве и Адаму, но устыженные болваны прикрылись листьями, Сакл почуял неладное. И в итоге, да ты и сам знаешь. Люди постоянно все портят.

Половицы скрепят под тяжестью огромных ступней. Когти впиваются в доски. Иуэдаль останавливается, услышав за спиной звук открывающегося замка и скрип двери. Сатана исчезает в дверном проеме. Иудаэль устремляется туда же, но вынужден прикрыть глаза лапой, защищаясь от ослепительного света.