След молота

— Кауэр, следите за окрестностями.

Штайнер кивнул и перепрыгнул на соседний танк. Беккер, кряхтя, последовал за ним. Метцгер спустился на землю, и, проваливаясь по колено в снегу, принялся обходить машину ребят из Анненербе.

— А что вы будете делать? — окликнул его Штайнер с брони.

— Узнаю, кто это, — сказал Метцгер.

Перед тем, как обогнуть танк, Метцгер на секунду остановился. Он совсем не хотел приближаться к веселой компании в зимних полушубках.

Метцгер понял, что все эсэсовцы мертвы, еще до того, как 2075-й съехал с дороги, и, подминая под себя памятники, оградки и кресты, устремился к «троечке». Метцгер уже был сыт по горло трупами своих и чужих, но надо было установить личность погибших. Учитывая сегодняшний опыт с жетонами троих повешенных эсэсовцев, Метцгер понимал, что снять их вряд ли удастся. Можно будет считать большой удачей, если удастся добраться до них сквозь слои замерзшей одежды.

Метцгер глубоко вздохнул — обжигающе холодный воздух ударил в легкие — и вышел из-за танка.

Их было пятеро; весь экипаж одним комплектом. Луна светила им в спины, и поэтому лиц их видно не было. Самый крайний сидел на снегу, выставив одну ногу и вытянув руки в воздухе перед собой, словно ловил что-то. Тот, что стоял в центре, широко раскинул руки, словно собирался обнять Метцгера. Еще один лежал между ними, свернувшись калачиком. Следующий танкист стоял нагнувшись, руки его словно обнимали что-то круглое. Пятый, последний, застыл в прыжке; ноги его были нелепо расставлены, и если бы кто-то не воткнул его в снег, как игрушечного солдатика, он бы давно упал. В задранной вверх руке мертвец сжимал пистолет, но при этом оглядывался через плечо.

Все вместе они образовывали довольно живописную скульптурную группу, зловещую в своей загадочности. Метцгер уже не испытывал ни ужаса, ни отвращения. Но на миг он испытал твердую уверенность в том, что кто-то играл с умирающими солдатами, как с куклами, и его охватил гнев. Если бы танкистов накрыло термоударом, как и всех жителей Точек, они бы застыли внутри своей машины, как саркофаге. Но сейчас все выглядело так, словно кто-то достал их из машины и расставил их здесь, забавляясь.

«Они могли успеть выскочить, и умереть уже здесь», пытаясь успокоить себя, подумал Метцгер. — «Как те крестьяне, телами которых забиты улицы в Точках».

Он подошел к ближайшему трупу. Тому, что сидел на снегу, вольготно выбросив вперед правую ногу и держал полусогнутые руки на уровне груди. Метцгер коснулся воротника куртки, подергал его туда сюда. Бесполезно. Куртка примерзла к телу намертво, и ткань хотя и двигалась, но издавала при этом жуткий звук, словно Метцгер стучал по оцинкованному листу. Для того, чтобы оторвать ее от тела, потребовалось бы слишком большое усилие.

— Все в порядке, командир? — крикнул Беккер, очевидно встревоженный шумом.

— Да, — ответил Метцгер.

Стало очевидно, что добраться до жетонов обычным способом невозможно. Метцгер задумался на мгновенье. Затем достал нож и встал на колени перед трупом так, чтобы можно было заглянуть ему подмышку.

— Кауэр, — крикнул он. — Иди сюда.

Стрелок появился почти тут же. Черная худая тень вынырнула из-за командирской башенки «троечки».

— Посвети, — сказал Метцгер.

Кауэр встал с другой стороны от трупа, достал фонарик и включил его. Метцгер недовольно фыркнул.

— Не мне в лицо, — сказал он.

— Извините, — пробормотал Кауэр.

Стрелок направил свет фонарика подмышку трупу. Метцгер наклонился, пригляделся и воткнул нож в шов куртки. Нитки затрещали, расходясь под лезвием. Решив, что разрез достаточной длины, Метцгер сделал поперечные засечки на рукаве, просунул туда руку и рванул, что было сил. Кауэр вздрогнул — звук был такой, словно Метцгер ломал картон. Но фонарик удержал.

— Ага, — сказал Метцгер, глядя на посиневшую руку мертвеца прямо у себя под носом.

Его расчет оказался верным. Метцгеру удалось оторвать тот кусок рукава, за которым на внутренней стороне предплечья мертвеца находилась татуировка. Несколько таких Метцгер видел, когда лежал в госпитале летом после ранения — в бою за Псков ему чуть не выбило глаз осколком брони. Метцгер попал в палату вместе с парнями из «Мертвой головы», и знал, что под левой подмышкой у каждого есть надпись «СС» и группа крови. У некоторых была так же изображена эмблема дивизии — череп с костями, или же еще что-нибудь.

На руке этого эсэсовца, кроме готических букв «АВ», имелась еще и надпись на латыни.

— Кауэр, возьми у меня в кармане записную книжку и карандаш, — сказал Метцгер. — Фонарик мне оставь.

Кауэр вложил в руку командира фонарик, обошел труп и выполнил приказ Метцгера. Тот, светя себе фонариком, продиктовал стрелку группу крови и надпись:

— A potentia ar… нет, погоди, черт, ничего не разобрать… а, вот… ad actum.