Детство Влада

— Если помершего ведьмака, или просто злого человека, просто похоронили — не жди добра! — нарочито замогильным голосом говорил старик, и его глаза временами вспыхивали так, словно сам он был выходцем с того света. — Не пройдет и трех ночей, как встанет он из гроба — ни земля, ни камень, ни дерево не удержат вурдалака… Сперва — к родным пойдет, их заставит обманом себя в дом впустить. А после, силы набравшись — по соседям. В старину, говорят, целые деревни, да что там — города неупокойников бывали!

— А почему они встают? — прошептал кто-то из маленьких слушателей. Цыган (тогда Влад принял все это за чистую монету, но вспоминая взрослым ту ночь, понимал, что рассказчик всего лишь нагнетал атмосферу) настороженно оглянулся по сторонам, осенил себя каким-то таинственным знаком и также свистящим полушепотом ответил:

— Если была у умершего в сердце великая злоба на кого-то из живых, если хотел он отомстить или просто жизнь испортить, то на третью ночь приходит к нему на могилу сам Дьявол и приглашает к себе на службу, добрых людей губить. А коли колдун помер — то уж точно встанет неупокойником, потому как еще при жизни нечистому служил! Лицом к лицу их одолеть трудно, разве что мечом голову снести. Обычно ищут логова неупокойников, когда те спят — на закате да на восходе, и недвижным отсекают головы и протыкают сердца кольями, а потом сжигают. Еще губит их солнечный свет…

В ту ночь старый цыган был на вершине своего успеха в качестве рассказчика, но утро принесло непредвиденные перемены. Рано утром он засобирался в дорогу, но господарь, что-то заподозривший, приказал ему задержаться в замке. Предчувствие не обмануло Влада II — когда солнце достигло зенита, под стенами появилась снаряженная тырговиштскими купцами конная погоня: они преследовали конокрада, уведшего с ярмарки двух великолепных мадьярских лошадей. Господарь не выдал им виновного, заявив, что покарает его сам по долгу правителя, не отдал и лошадей, сказав, что он оставляет их себе за то, что помог купцам в поимке вора.