Добавить в моё избранное
46 мин, 32 сек 18680
Голова чиста и пуста. Топка камина озаряется редкими багрово-кровавыми всполохами от мерцающих сквозь пепел углей. Через узкие щели между штор льётся жизнерадостный солнечный свет. И радостно горя, сияют хрусталём плафонов бра.
Доли секунд соображаю, что к чему и стремглав несусь на второй этаж. В необъяснимой ажитации влетаю в рекреацию и без труда, словно пушинки, передвигаю тяжёлые шкафы по сторонам. Думаете, увиденное разочаровало меня? Напротив! Оштукатуренная и не единожды беленая стена только усилила интерес и с настойчивостью, свойственной увлечённым людям, стукнул по стене изо всех сил кулаком, затем поскрёб ногтём штукатурку. Надо воздать должное моему упорству. На четвереньках исследовал стену от плинтуса до потолка. Всё старался найти зацепку, так как ночное происшествие подтверждало наличие прохода в стене. Ну, его просто не могло не быть! И снова и снова, как Фома неверующий, я стучал по стене кулаком, пинал ступнёй, настойчиво слюнявил участок стены и ковырял пальцем. В ответ ни звука. Прочная штукатурка, когда возводили дом, умели строить на века, выдержала мой вандальский подход и только по принципу сила на силу, чувствительно ответила тупой болью в ступне. На этом исследовательский пыл не пропал. Передохнув пару минут, снова принялся на поиски пустот внутри стены. Приложив ухо к кладке, стучал принесённым молоточком, а в ответ глухая тишина. Да внутренний голос, вдоволь издевающийся надо мной. «Что тщишься отыскать, глупец? — вопрошал он ядовито, — чего стараешься добиться? Опомнись!» Наконец убедившись в безрезультативности поисков, расслабленно опустился на пол. Опёрся руками на прохладные половицы и громко рассмеялся. Над собой. Как же оглушителен был мой смех! И как не жаль, мне было себя…
Игра богатого природного воображения, подпитанная услышанными в невообразимом количестве страшилками и байками и прочитанными в немалом количестве повестей и рассказов о старинных замках, стены которых пронизаны потайными ходами, как внутренность земли кротовьими норами, и населённых призраками невинно убиенных душ и прежних жильцов, соединились в сумасбродную крепкую смесь, этакий литературно-фольклорный коктейль из текстов определённого направления, что и явилось результатом ночного видения.
Успокоившись и приведя в порядок мысли, я вслух отчитал себя, мол, каким надо быть идиотом, чтобы не понять, какая дверь, закрывающая вход может быть в стене, выходящей на улицу на втором этаже здания. И куда он может вести?
Возвращая с превеликим трудом на место отодвинутую мебель, диву давался, как хватило сил быстро справиться с ней, дабы узреть якобы спрятанные за нею чудеса.
После завтрака отправился на велосипедную прогулку. Возникла необходимость развеяться и посмотреть, что необратимого натворила буря.
Еду, кручу педали, на природу не обращаю внимания. Одна мысль засела в голове и не сходила с занятой позиции. Её осталось сформулировать, облечь в стройную форму. Эта задумчивость сыграла со мной злую шутку: на приличной скорости спускаюсь с крутого холма, ветер свистит в ушах, глаза прикрыты, для защиты от воздушных струй, и тут передним колесом попадаю в размытую дождём глубокую ложбину и, кувыркаясь вместе с велосипедом, лечу в грязь.
С падением мне и велосипеду фантастически повезло. Ни я, ни он не получили увечий. Сразу же после сильного удара спиной об землю, подхватываюсь и, первым делом нет, чтоб проверить, где ссадина появилась, поднимаю велосипед и осматриваю, кручу руль, осматриваю раму, колёса. Провертел педаль и убедился, что цепь цела и заднее колесо функционирует. После этого только мельком окинул себя, брюки высохнут, грязь осыплется, рубашку можно выстирать и будет как почти что с фабрики. Вытер лицо и руки влажной салфеткой, смочил водой из бутылки. И в этот момент меня озарило одно прозрение, как, впрочем, и все великие открытия, сделанные после каких-либо эксцессов, послуживших этому толчком. Так вот, этим толчком было падение. Боже ж ты мой, хлопаю себя по лбу и кривлюсь, голова загудела как треснувший колокол. Вот где кроется… Мысль теряется, но это уже не важно, в моих руках кончик нити, а размотать клубок плёвое дело. Чтобы оправдать прозрение, отправляюсь прямиком. Только смахну вот травинки с брюк, в риэлтерскую контору.
Прямо у входа, лицом к лицу, столкнулся с инфантильным прыщавым юношей. Невыразимая тоска и грустная мимика исказили его и так не благородные черты. Отстраняясь, выставив перед собой руки, он вскрикнул, что мне надобно. Предостерегающим жестом ладони прекращаю истеричные вопли и интересуюсь, может ли он дать мне вразумительный, без психо-эмоциональных экзерсисов ответ на один вопрос. Юноша в страхе, будто увидел во мне что-то сильно пугающее, попятился вглубь помещения. Его ретирование остановила открытая дверь. Он упёрся в неё спиной и эксцентрично улыбаясь, закатил глаза.
Доли секунд соображаю, что к чему и стремглав несусь на второй этаж. В необъяснимой ажитации влетаю в рекреацию и без труда, словно пушинки, передвигаю тяжёлые шкафы по сторонам. Думаете, увиденное разочаровало меня? Напротив! Оштукатуренная и не единожды беленая стена только усилила интерес и с настойчивостью, свойственной увлечённым людям, стукнул по стене изо всех сил кулаком, затем поскрёб ногтём штукатурку. Надо воздать должное моему упорству. На четвереньках исследовал стену от плинтуса до потолка. Всё старался найти зацепку, так как ночное происшествие подтверждало наличие прохода в стене. Ну, его просто не могло не быть! И снова и снова, как Фома неверующий, я стучал по стене кулаком, пинал ступнёй, настойчиво слюнявил участок стены и ковырял пальцем. В ответ ни звука. Прочная штукатурка, когда возводили дом, умели строить на века, выдержала мой вандальский подход и только по принципу сила на силу, чувствительно ответила тупой болью в ступне. На этом исследовательский пыл не пропал. Передохнув пару минут, снова принялся на поиски пустот внутри стены. Приложив ухо к кладке, стучал принесённым молоточком, а в ответ глухая тишина. Да внутренний голос, вдоволь издевающийся надо мной. «Что тщишься отыскать, глупец? — вопрошал он ядовито, — чего стараешься добиться? Опомнись!» Наконец убедившись в безрезультативности поисков, расслабленно опустился на пол. Опёрся руками на прохладные половицы и громко рассмеялся. Над собой. Как же оглушителен был мой смех! И как не жаль, мне было себя…
Игра богатого природного воображения, подпитанная услышанными в невообразимом количестве страшилками и байками и прочитанными в немалом количестве повестей и рассказов о старинных замках, стены которых пронизаны потайными ходами, как внутренность земли кротовьими норами, и населённых призраками невинно убиенных душ и прежних жильцов, соединились в сумасбродную крепкую смесь, этакий литературно-фольклорный коктейль из текстов определённого направления, что и явилось результатом ночного видения.
Успокоившись и приведя в порядок мысли, я вслух отчитал себя, мол, каким надо быть идиотом, чтобы не понять, какая дверь, закрывающая вход может быть в стене, выходящей на улицу на втором этаже здания. И куда он может вести?
Возвращая с превеликим трудом на место отодвинутую мебель, диву давался, как хватило сил быстро справиться с ней, дабы узреть якобы спрятанные за нею чудеса.
После завтрака отправился на велосипедную прогулку. Возникла необходимость развеяться и посмотреть, что необратимого натворила буря.
Еду, кручу педали, на природу не обращаю внимания. Одна мысль засела в голове и не сходила с занятой позиции. Её осталось сформулировать, облечь в стройную форму. Эта задумчивость сыграла со мной злую шутку: на приличной скорости спускаюсь с крутого холма, ветер свистит в ушах, глаза прикрыты, для защиты от воздушных струй, и тут передним колесом попадаю в размытую дождём глубокую ложбину и, кувыркаясь вместе с велосипедом, лечу в грязь.
С падением мне и велосипеду фантастически повезло. Ни я, ни он не получили увечий. Сразу же после сильного удара спиной об землю, подхватываюсь и, первым делом нет, чтоб проверить, где ссадина появилась, поднимаю велосипед и осматриваю, кручу руль, осматриваю раму, колёса. Провертел педаль и убедился, что цепь цела и заднее колесо функционирует. После этого только мельком окинул себя, брюки высохнут, грязь осыплется, рубашку можно выстирать и будет как почти что с фабрики. Вытер лицо и руки влажной салфеткой, смочил водой из бутылки. И в этот момент меня озарило одно прозрение, как, впрочем, и все великие открытия, сделанные после каких-либо эксцессов, послуживших этому толчком. Так вот, этим толчком было падение. Боже ж ты мой, хлопаю себя по лбу и кривлюсь, голова загудела как треснувший колокол. Вот где кроется… Мысль теряется, но это уже не важно, в моих руках кончик нити, а размотать клубок плёвое дело. Чтобы оправдать прозрение, отправляюсь прямиком. Только смахну вот травинки с брюк, в риэлтерскую контору.
Прямо у входа, лицом к лицу, столкнулся с инфантильным прыщавым юношей. Невыразимая тоска и грустная мимика исказили его и так не благородные черты. Отстраняясь, выставив перед собой руки, он вскрикнул, что мне надобно. Предостерегающим жестом ладони прекращаю истеричные вопли и интересуюсь, может ли он дать мне вразумительный, без психо-эмоциональных экзерсисов ответ на один вопрос. Юноша в страхе, будто увидел во мне что-то сильно пугающее, попятился вглубь помещения. Его ретирование остановила открытая дверь. Он упёрся в неё спиной и эксцентрично улыбаясь, закатил глаза.
Страница
9 из 14
9 из 14
