Праздник Тыквы

— Но все лазутчики говорят, что Биттервоорд собирается идти именно там, — заметил он.

— Громко мяукающая кошка — плохой охотник, — резонно возразил да Манчадо. — Это дезинформация, ваша темность!

Луис Тарагорнский в сомнениях покачал головой.

— Допустим, что так, допустим, — сказал он. — Но знаешь что, Сильвио? Мне последнее время кажется, что этому придурку словно бы покровительствует сама судьба. Он считает свое дело правым, и он так сильно верит в это, что…

На лице полковника да Манчадо на миг появилось не предусмотренное уставом выражение, но Луис успел заметить его. Он сделал сложный жест рукой, который мог означать и презрение, и разочарование, и произнес:

— Ну что же, значит, опасаться нам нечего. Давай посмотрим, какова ситуация на западном фланге.

Да Манчадо вытянулся в струнку, щелкнул каблуками и принялся рапортовать. На западном фланге, как и следовало ожидать, ситуация развивалась ровно так, как это нужно было Луису Тарагорнскому, Повелителю Холода и Нежити, самому могучему некроманту Черных гор.

Луис рассеянно поднялся и подошел к окну. Покрытый снегом иззубренный хребет сквозь разноцветье витража казался бурым, словно бы покрытым засыхающей кровью.

Все шло так, как было запланировано. Но почему на дне черной и холодной, как преисподняя, души Повелителя Холода и Нежити ворочался противный страх?

За спиной Валерия что-то громко и кровожадно заурчало. Так мог бы урчать гигантский насос — грозно и яростно. Валерий глянул в зеркало и вздрогнул. Из-за плеча Валерия выглядывал совершенно незнакомый блондин с одутловатой, самодовольной физиономией. Его бычью шею стискивал жесткий стоячий воротник мундира. Зеленый бархат был щедро отделан золотым галуном. И, что окончательно возмутило Валерия, незнакомец читал его книгу — жадно, далеко вытягивая шею и аж перегибаясь через плечо Валерия! Он возмущенно обернулся и увидел кошку, сидевшую у его ног. Серую в полосочку, которую Валерий отсудил у жены.

— Так это ты мурчишь, — засмеялся Валерий.

Собственно, зверюга ему была совершенно не нужна. Валера знал, что Таня очень любит Матроскину. Этого было достаточно, чтобы оставить кошку себе. В суде Таня просто обалдела от такой мелочности, пыталась что-то доказать, объяснить, что эта кошка точно принадлежит ей, в отличие от серванта и кровати, на которые она, впрочем, тоже не претендует, да пусть он подавится! Но кошку Таня лично принесла из библиотеки, там тогда раздавали котят, что ли… Сначала супруги думали, что это кот, и назвали соответственно. Ошибка стала очевидна следующей весной, когда Матроскин начал призывно завывать и задирать задницу.

Валера это помнил ничуть не хуже жены, но стоял на своем. И настоял.

Он теперь частенько забывал ее кормить. Видимо, как раз поэтому Матроскина сейчас злобно мяукала и скребла когтями по полу, намекая, что этими когтями можно поскрести что-нибудь другое. Мягкое и теплое. Чью-нибудь ягодицу, например. Прыгала Матроскина отменно, так что даже с такого расстояния, без разбега, легко достала бы бедро Валерия, прикрытое… Да, собственно, ничем не прикрытое. Валерий только сейчас осознал, что стоит в прихожей полностью голым. Стало ясно, почему его бьет озноб. Валера решил надеть трусы и повернулся в сторону спальни. Злобный рык Матроскиной, которого не постеснялся бы и лев, пресек необдуманные действия хозяина на корню.

— Пойдем, моя девочка, — пробормотал Валерий, смирившись.

Он хотел было глянуть в зеркало, чтобы убедиться, что похмельный морок растаял без следа. Его затылок и шею пронзили ледяные иголочки. Валера передумал. У него внезапно появилось уверенность, что тот блондинчик все еще там. В зеркале. И, увидев его снова, будет гораздо сложнее сохранить рассудок. Валера двинулся в кухню. Насмешливый взгляд незнакомца из зеркала, холодный, как сталь, впивался в его спину точно между лопатками. Валерий понял, что если он не обернется и не проверит, это и станет первым шагом к безумию. Он остановился. И осторожно, медленно оглянулся через плечо.

Из зеркала на него смотрела только собственная физиономия — бледная и испуганная.

«Надо все-таки передохнуть», подумал Валерий. — «И так на работу скоро. Хоть недельку просто дома посидеть. Как раз весь спирт из организма выйдет»….

Бдительная, как заградотряд, Матроскина следовала за хозяином, помахивая грозно распушенным хвостом.

Из-под одеяла торчали пятки Леши и волосатые икры. Эдик бесцеремонно потряс его за плечо.

— Отвали, — с сонной грубостью сказал Леша.

Эдик хмыкнул, снял с пояса дубинку и резко ткнул его в бок. Леша вскинулся:

— Да ты совсем офигела?

И осекся, увидев Эдика. Тот был в форме, и в первый момент Леша не узнал его.

— Что ж ты с самого ранья-то, чувак, — фальшиво улыбаясь, сказал Леша. — И как тебя Натаха отпустила…

Он уже все понял.