Соседи

Тем не менее, следов побоев или ссадин я на ней не заметил. «Значит, все-таки девочка», — подумал я про себя, а вслух сказал:

— Давно вы здесь поселились?

— Ну… — протянула женщина. — Месяца два назад… (клякса на бумаге).

— Значит, вы говорите, что детей у вас нет? — я выудил из наплечной сумки записную книжку с ручкой, помалевал на чистой странице для виду и осмотрел комнату. — А чья эта кукла? Во-он там, на полке около телевизора?

— Никто не сказал, что у нас нет детей, — раздался мужской голос справа.

Я обернулся и увидел хозяина дома, стоящего у спуска в подвал… или погреб. Не знаю, за тяжелой дверью я разглядел только ступени вниз. «Ну и урод», — промелькнуло в голове, и я едва не улыбнулся. Худой, как и жена… даже слишком худой. Недельная седая щетина, впалые глаза, мешки под ними. Замученный вид. И вот это недоразумение колотит своего ребенка?

— У нас дочка, — продолжил мужчина, запирая дверь, — но ее сейчас нет. Она гостит у дяди на побережье. Ее забрали пару недель назад, а привести должны дней через пять. Каникулы скоро кончатся, надо подготовиться к учебному году.

— Да, — подтвердила жена.

— Как вас зовут, и чем вы занимаетесь? — невозмутимо спросил я.

— Валентин Семенов, художник. Это — моя жена, Светлана. (Клякса на бумаге)… домохозяйка.

— А девочка? — спросил я, записывая их имена в блокнот.

— Простите? — мужчина бережно положил ключик в вазу, около куклы.

— Дочку как зовут? В какую школу она будет ходить?

— Лиза, — теперь говорила жена. — В эту школу, мы уже подали документы и уладили все вопросы, так что можете не беспокоиться. У нас все хорошо.

— Сколько ей лет?

— Двенадцать.

— Я бы хотел осмотреть ее комнату.

— Подождите минутку, — процедил Валентин и увлек жену в соседнюю комнату. Кухню, как мне показалось.

Послышался их неразборчивый разговор.

«Да уж, все хорошо у вас», — съязвил я мысленно. Сама гостиная выглядела достойно для дома, пустовавшего долгие годы. Дешевый, но свежий ремонт; пузатый телевизор в углу на тумбочке; полка с вазой, куклой и каким-то мелким хламом; потертый ковер на четверть комнаты, а кроме него — только линолеум; диван-уголок и одно кресло, стеклянный журнальный столик с трещиной. На первый взгляд ничего подозрительного. Люди просто старались обжиться на новом месте.

Меня насторожило поведение четы. Они показались мне излишне дергаными и настороженными. Без причины люди так себя не ведут, а я ведь даже не представился участковым.

Взгляд мой, меж тем, упал на дверь в подвал. Располагалась она под лестничным маршем на второй этаж. «Заглянуть или нет? — размышлял я. — Заглянуть или нет?». Тяжело выдохнув, я подошел к телевизору, запустил руку в хрустальную вазу и выудил из нее тяжелый, покрытый ржавчиной ключ. Еще пара секунд — и я уже открывал замок. Механизм щелкнул, но в это самое время голоса из другой комнаты стали громче.

Сердце мое прыгнуло в горло. На мгновение я даже забыл, как дышать. Резким движением я вынул ключ из скважины, метнулся к полке, бросил ржавую железку на место и отошел к выходу. (Клякса на бумаге)… Дверь в кухню распахнулась.

— Комната Лизы наверху, — заговорил Валентин сухо. — Мы только что закончили в ней ремонт. Будьте спокойны, наша дочь живет в хороших условиях. Не сказочных, конечно, но и мы не миллионеры. Мы вас не знаем, и не хотим, чтобы вы разгуливали по нашему дому.

— А что у вас там? — я указал пальцем на вход в подвал.

— Моя мастерская. Думаю, вам пора, — тон Валентина не допускал возражений.

(Клякса на бумаге) … хозяин буквально вытолкнул меня из дома и захлопнул дверь. Я знал, что они продолжают наблюдать за мной через щель в шторах, а потому еще немного порисовал в блокноте и, не торопясь, вышел со двора. Занятие мое становилось все интереснее, а от адреналина в крови кружилась голова. (Обожженный участок).

Вместо того чтобы повернуть к себе, я двинулся дальше. Хотелось просто прогуляться, привести мысли в порядок. К тому же, у меня кончались сигареты. Вспомнив про курево, я достал из штанов помятую пачку «Кента», вытащил оттуда предпоследнюю, закурил и глубоко затянулся. Боже, ну и цирк же я там устроил! Меня наверняка раскусили, иначе не спровадили бы так быстро… и так настойчиво. Да, они по любому что-то скрывали. Я это знал… ну, или почти знал. Слишком уж подозрительно они себя вели. Или же мне просто хотелось так думать? Но кто-то же кричит в их доме? И вряд ли эта Света. Света… Света… Света… (клякса на бумаге).

До ларька я добрался без приключений. На пути мне никто не попался, даже местный алкаш куда-то подевался. Ну и пес с ним, сэкономил десять рублей.

— «Кент» восьмерку и бутылку тархуна, — сказал я продавщице и протянул стольник.

Та старательно отсчитала мне сдачу и выдала чек.