Девятый зомби

Не успевает Мортье и глазом моргнуть, как рот Битка оказывается заштопанным крепко-накрепко. Бедный, бедный Биток! Но кто, скажите пожалуйста, тянул его за язык?

— А когда Кий допил мои соки, — скрипит Аласторский чуть громче, чем прежде, — когда я зарылся вместе со своим убийцей в землю, этот чертов Бладценгофер начал традиционный призыв девятых зомби. Так же как и другие живые мертвецы, выбранные в качестве партионных шаров для игры в «девятку», я всосал заклинание, как живительную влагу, и потопал в Некрополь на XXXIV турнир, проводимый под эгидой ненавистной мне ассоциации.

— Время! — кричит судья, как кажется Кеннету, раньше, чем надо.

— Нет, это враки! У месье Мортье ещё более минуты!

Головы зрителей одновременно поворачиваются к блестящему от пота негритосу, забравшемуся на высящиеся за поляной плиты. Гиперджон! Кому, как не ему, заступаться за хозяина в смутную годину!

— Слезай-ка оттуда, черномазый, — говорит один из стюардов, разматывая плетку.

А другой — квадратный субъект в желтой куртке — наносит удар без предупреждения. В мгновение ока собрав трехметровое копье, стюард практически без замаха бьет Гиперджона, — по счастью, плашмя, а не острием сего импровизированного оружия. В это время Мортье, щучкой запрыгнув в электрокар, спешит на выручку своему верному слуге.

— Верхний Джон, — говорит с трибуны Бладценгофер, но его голос, подобно громовым раскатам, доносится с неба. — Я вызывал дух твоего дедули чаще, чем такси. Мы шастали с твоим батяней по Преисподней, словно по приморскому бульвару. А с мамашей крутили романы, точно педали двухместного велосипеда. Я знаю вашу семейку как собственные пальцы. И должен признать, что ты, Верхний Джон, такой же чертяка, как и все твои предки. Но ты не участник турнира, не маг и не обслуга. Так какого же дьявола тебе здесь нужно?

Коснувшись спины Гиперджона, копье рассыпается в щепки. Окружившие негра кладбищенские работники изумленно вытягиваются в лицах, всем стадом недовольно перешептываются и робко пятятся, наталкиваясь друг на друга. А позади уже тормозит машинка, и выпрыгнувший чуть раньше Мортье размахивает кием со всей полагающейся яростью.

— Ну-ка прочь от моего Гиперджона! — грозно заявляет канадец, целясь мегакием в первого попавшегося стюарда, который покорно поднимает вверх мозолистые ручищи. — А то я даже не знаю, что сейчас выкину, — нарочито серьезно добавляет он для пущей убедительности.

Меж тем Густаво Габилондо, к которому перешло право хода, не обращая внимания на отвлекшихся судей, зрителей, собственно говоря, противника и самого организатора турнира, готовится к завершающему удару. Игру, кстати сказать, никто не останавливал, — почему бы и не воспользоваться моментом, загнав, наконец, партионного зомби в могилу?

И вот он, подъехав к онемевшему Битку, делает разминочные движения, на этот раз, как полагается, натирает мордочку Кия мелом, хорошенько прицеливается и…

Выскочивший из рук Кий ударяет Габилондо в район солнечного сплетения, — аргентинец глухо оседает наземь, несколько раз судорожно дергается и, разбросав руки и ноги по сторонам, больше уже не шевелится. Только сидящая рядом с Бладценгофером девчушка в длинных гетрах смотрит сейчас на свалившегося замертво латиноса. Несколько секунд она откровенно недоумевает, а потом пронзительно пищит, указывая пальцем на тело дона Густаво.

— Проклятая непруха, сплошное гадство, везде и кругом одно и то же! Никто не знает, где похоронен этот сучий Аласторский.

— Это довольно-таки поразительно и весьма странно, Густаво. Просто отказываюсь тебе верить!

— Бес его знает, синьор Бладценгофер, то есть Стю, простите.

— Слушай меня сюда. Феликс Аласторский как пить дать уже в земле. Дух Сэма Андерштейна не обманывает. Хорошо ищи его могилу, Гус! Ни в коем разе не складывай лапы, дружок.

— Не знаю, что и сказать, дон. Стю. Я даже у желторотиков допытывался. Ничегошеньки.

— Найдешь, если действительно хочешь выиграть турнир.

— Честно говоря, до фига сомнений, синьор. Ну, где его, скажите пожалуйста, искать? Быть может, поделитесь идейкой, господин?

— Очень уж многого ты от меня требуешь, приятель. Я и так до черта всего сделал.

— Да прямо там, Стю. Можно подумать. Не дали сыграть Аласторскому с Мортье?

— Ты бы хотел, чтобы Кий был у канадца?

— Нетушки. Этого — точно нет. Простите, видать, я погорячился.

— Бросай хныкать, амиго, — вот мой совет. Никуда мертвец от нас не денется.

— Спасибо за поддержку, синьор Бладценгофер! По правде сказать…

— Да-а, у тебя есть вариант! Я ещё до разговора чуял…

— Ну, это, пожалуй, громко сказано. Я нашел девчушку, у которой подозрительный дедуган отобрал мел, когда она чертила классики на асфальте.

— Вот видишь, Габи, дружище. Коли эту засранку.