Девятый зомби

Угости её мороженым, купи шарики.

— Уже, дон, всё сделал, как полагается. Эта вредина проследила за старцем и узнала, где он ночует. Где его нора, короче.

— Молодчина, Густаво. Но почему ты до сих пор не сходил туда?

— За кого вы меня держите, Стю? Я погнал туда сразу же после того, как столкнул козявку с обрыва.

— Вижу, что я в тебе не ошибся. Однако ж, удивительно, что Аласторский до сих пор живехонек.

— Это не он! Это не наш архитектор! Какой-то немой бомжара.

— Слушай, я ведь мало кому позволяю так безбожно отнимать моё времечко. На секунду мне показалось, что ты на самом деле что-то разузнал.

— Так и есть, мистер Бладценгофер. Мне удалось расколоть этого дьявола. Я оставил старику пару пальцев, чтобы он мог писать на земле. Не уверен на все сто, но полученную информацию стоит проверить.

— Что! Что он написал, Густаво?

— Хм, боюсь, что он неграмотный.

— Ах, милейший, ты, верно, издеваешься надо мной?

— Нет, ни в коем случае. Этот нищий намалевал картину. В общем, там был Кий, вонзающий клыки в человеческую шею, что твой Дракула.

— Что бы это значило, Габи, как мыслишь?

— Ох, даже не знаю, что вам ответить. Единственное, что приходит на ум: Кий питается кровью.

— Вот, значит, как. А ведь ежели так, то архитектор сам притащит нам Кий накануне турнира, амиго. Черт меня дери! Я, разумеется, поинтересуюсь у Андерштейна.

— Постойте, Стю, остановитесь. О чем вы говорите?

— О девятых мертвецах, дубина, коих я созываю со всего света перед некропольскими соревнованиями. Похоже, что и Аласторский стал таким. Живым трупом.

Как ни верти, а положение некроманта со всех сторон незавидное. Уронив колдовскую книгу, а вместе с ней и отвисшую челюсть, но покамест, по счастью, храня собственное достоинство, Стюард Бладценгофер не знает, куда ему смотреть. Поднимающийся по ступенькам сердитый Гиперджон, застывший около борта Мортье, мертвый претендент и оставивший свою позицию девятый зомби, Феликс Аласторский.

Подняв с земли Кия и гребя им, точно веслом, покойный архитектор проворно улепетывает прочь с поляны, предумышленно или по роковому стечению обстоятельств направляясь прямиком в ложу прессы. Худшего попросту быть не может, — картинка идет на всю страну, вспыхивают фотокамеры, впадают в экстаз комментаторы, а спортивные журналисты лавиной устремляются навстречу Аласторскому, целя в его уродскую физиономию микрофонами.

Пора бы уже что-нибудь предпринять. Ослабевшими руками верховный некромант тянется к валяющемуся под ногами «Некрономикону», нащупав края кожаного переплета, силится оторвать книгу от земли, но тщетно, — ему никогда этого не сделать. Перед глазами Бладценгофера — бежевые шаровары с нескромными коричневыми лампасами, чуть выше — солидный ремень и полы расстегнутого стильного пиджака. Стоп, да это же внучок Андерштейна! Прямехонько на книге стоит зараза!

— Отойди, негодяй, пусти сейчас же! — сквозь зубы цедит Бладценгофер. — Зачем ты это делаешь, Верхний Джон? — чуть более миролюбиво добавляет он.

Тем временем Кеннет Мортье перелезает через борт и, словно оглоушенный, неспешно топает к распластанному телу синьора Габилондо. Машинка остается за полем, но мегакий всё ещё в руках канадского мастера. Что он будет делать, — большая загадка; судьи буравят друг дужку вопросительными взглядами, стюарды робко выходят на поле и тут же возвращаются назад, зрители поднимают непонятный шум. Один из спортивных обозревателей задает как раз этот вопрос пытающемуся прорвать окружение Аласторскому:

— Феликс. Мир вашему праху. Как думаете: что предпримет Мортье в ваше отсутствие?

— Э-э-э, — медведем ревет археолог, стараясь зашибить как можно больше журиков убийственным Кием, — получше спроси у Блац-ценг-гф-ф-фра…

— Мистер Аласторский, ваши дальнейшие планы? — вопрошает молоденькая журналистка, мастерски увертываясь от удара.

— Наполеоновские! — вдруг отвечает Кий, на секунду ошарашивая прессу. — Мы создадим свою ассоциацию, мы проведем ряд турниров, мы постараемся собрать сильнейших, мы…

— Э-элеонс-с-кие, — подтверждает Аласторский, протаранивая-таки плотное кольцо. На его пути полицейский кордон с мигалками, громкоговорителями, щитами и дубинками, но девятый зомби, избегает встречи с заградительным отрядом, скрываясь в одном из многочисленных склепов. На этом интересное здесь заканчивается.

Пока журналисты вперемежку с растерявшимися стражами правопорядка кучкуются около склепа, Стюард Бладценгофер и Гиперджон Андерштейн выясняют отношения. Сквозь дебри сумасшедших угроз и ужасных проклятий до слуха сторонних наблюдателей час от часу доносятся фрагменты вменяемых фраз. Редко, но такое бывает. К счастью, именно сейчас противники ненадолго угомонились, ведут себя поистине по-человечески, никаких тебе оскорблений и рукоприкладства.