25 мин, 9 сек 3928
— Сильвестр Андреич? — врач заозирался по сторонам, ожидая в любой момент выстрела или удара ножом, и снова сунул руку за пазуху.
«Ну, все! Теперь, точно он. Какое у него оружие? Прятаться или драться?»
— Максим Сергеич, тут я, — раздался голос сверху, отчего врач едва не выхватил оружие. Сам смотритель осторожно забирался вверх, цепляясь за кусты и корни деревьев. — Сами посудите… коли убили его… и с обрыва столкнули — то искать там стоит.
Фирсов выдохнул нервно и стал подниматься по склону вслед за смотрителем.
«Сбросить хочет? Как и Павла Петровича!»
— Давайте помогу, — Сильвестр Андреич, уже забравшийся наверх, сел на колени и протянул руку.
— Нет! — доктор дернулся, едва не полетев спиной вниз, да схватил пистолет свободной рукой. — Идите, я сам!
«Стрелять? А, коли, не он?! Одно движение»…
— Как пожелаете… — смотритель выглядел несколько обиженным.
«Легкой добычей тебе буду, думаешь? Нет, уж, дудки. За мной правда!»
Максим Сергеич дождался, пока спутник отойдет от края, и забрался наверх.
Они стали осматривать стволы, бросая то и дело друг на друга подозрительные взгляды.
«Может, и не здесь ответ? Может, разоблачить насильника в одном месте хотел Павел Петрович, а убили — в другом? Но где тогда дерево нужное? В месте… Где часто гулял он! Ну, конечно! Он же сам писал, что ответ у него под носом был… Или не связаны эти вещи? «
— Максим Сергеич, — обратился к нему смотритель. — То, не то — не знаю. Взгляните.
Психиатр подошел к дереву — на старой изрытой трещинами коре был вырезан круг, а в нем — имя. «Ишка».
«Вот, оно! Вот, почему пришел сюда Павел Петрович, и, вот, почему убит он был. Здесь — разгадка имени. Но, только… Значит, не смотритель — убийца и насильник, а… Кто?!»
— И еще тут, — подал голос Сильвестр Андреевич, который рассматривал в нескольких метрах правее другой ствол. И, будто зачарованные, пошли они по следу из вырезанных имен…
«Кто бы стал делать такое? Ребенок… Точно, ребенок или юноша. И рос он поблизости где-то»…
— Не знаете вы, живет тут кто рядом? — говоря это, Максим Сергеич осознал, что лес впереди расступается, и на открывшемся взору поле белеет стенами роскошный дом.
— Не знаю, Максим Сергеич, не хожу тут! Из богатых, видать, кто-то…
Доктор ускорил шаг, почти побежал к зданию…
— День добрый! — обратился он к старой женщине, перебиравшей на веранде облепиху. — Скажите, коли за дерзость не сочтете… Живет ли в этом доме или жил… Некто, кого в детстве Ишкой звали?
— И тебе день добрый, — спокойно подняла глаза женщина. — Живет! Сыночка моего так звали, да и зовут друзья и родственники до сих пор. Да только ты не первый, кто спрашивает.
«Павел Петрович! По его следу иду»…
— А полностью как величать сына вашего?
— Ишкаров Владимир Олегович.
— Главврач? В лечебнице?
— Да.
«Угли»? Чувствуя себя полнейшим дураком, Максим Сергеич вспомнил черные как ночь глаза руководителя больницы. «Вот, про что она говорила!
Все понятно… Все… И ответ под носом был — ведь, на всех документах фамилия Ишкарова…
И почему Павлу Петровичу в лечении не удавалось продвинуться — травма психологическая постоянно усугублялась!»
— Куда же вы… Максим Сергеич? Это… что ж, получается — Владимир Олегович убил его? — Фирсов стремительно бежал обратно к лесу, следом — едва поспевал запыхавшийся смотритель.
— Да, Сильвестр Андреич, он и убил! Спешить нам назад надо — вызволять Марфу Петровну.
— А это зачем?
— Потому, как Павел Петрович раскрыл, что главврач ваш — насильник! И за то убит был.
— Ничего не понимаю…
— Ааа, потом, Сильвестр Андреич! Потом все объясню!
К тому времени, когда они добрались до лечебницы, почти стемнело. Лишь над черной полосой леса еще оставался тонкий красный ободок, но и он, вот-вот должен был исчезнуть.
В комнате Максима Сергеича пациентки не оказалось, и они кинулись к главному зданию.
— Аполинарий Матвеич, — заметили они в холле Казаухова. — Не видели вы Марфу Петровну?
— Как же, Максим Сергеич, видел. На лечебном сеансе она у Владимира Олеговича. Ст… Стойте, нельзя туда, он настрого запрещает прерывать… — попытался он остановить кинувшихся к кабинету главврача мужчин.
Уже близ двери, Фирсов расслышал сквозь топот трех пар ног глухие влажные удары.
— Заперто… — бессильно дернул он ручку и выхватил пистолет. — Ломаем!
— Да, что же вы, господа? Нельзя, процедуры! — снова попытался вмешаться Казаухов. — Зачем оружие?
— Или помогайте, или не мешайте! — видно, что-то было во взгляде Максима Сергеича, потому как фельдшер посмотрел на дверь, затем снова на героя нашего и ответил:
— В стороны отойдите, — разбежался и могучим телом своим бросился на преграду.
Страница
7 из 8
7 из 8