Инфицированный

Внезапно движение её начало замедляться, и вскоре, нежно дрогнув в последний раз, часы остановились. Что за день, в первую секунду подумалось мне. Но, подняв глаза, я понял что к чему. Аудитория словно замерла. В комнате не шевелилось ни одного предмета. Замершие лица людей походили на неумелые восковые маски. Внезапно стало сложно дышать. Я пытался дышать как обычно, но неизменно начинал задыхаться. Тогда я попробовал дышать медленно и глубоко. Это помогло, и я, по крайней мере, избавил себя от опасности. Ситуация походила на стоп кадр в кино. Озарённый внезапной догадкой я взял в руки карандаш, поднял над головой и отпустил. Как я и ожидал он остался висеть над столом. Но не совсем — понаблюдав за ним немного я заметил, что он движется. Медленно, незаметно, но движется. Теперь всё стало на свои места. Я двигался столь быстро, что все остальные предметы казались застывшими. Я прикрыл свои глаза и постарался сконцентрироваться на происходящем. Внезапно раздался резкий удар, который, после длительной тишины, ненадолго испугал меня. Я открыл глаза и обнаружил, что данный звук издал мой карандаш, ударившись о поверхность стола. Я оторвал от него глаза и увидел злые глаза лектора. Выйди вон! — услышал я истошный крик. Точнее сказать, криком он показался только мне с моим новым слухом. Я не стал препираться, как сделал бы это раньше и молча покинул аудиторию. Уже за дверью я слышал, как лектор описывает всем мои прегрешения. Я откровенно наслаждался своими новыми способностями, уже ни о чём не заботясь. Жаль, что я не могу уйти из института днём: мне казалось, что я там сварюсь заживо, а мне этого, по понятным причинам, не хотелось. Поэтому я прослонялся по институту весь день, стараясь не попадаться на глаза своим знакомым. Я напряженно ждал заката (по всей видимости, последнего заката в своей жизни), томясь от скуки. Меня сначала не удивляло отсутствие всякого голода, но потом ЭТО появилось. Вначале всё было спокойно. Я прохаживался по институту, пока меня не начала одолевать жажда. Я не спеша побрёл в буфет, чтобы купить чего-нибудь попить и поесть. Я выпил 3 стакана минералки, но сухость во рту осталась. Я в недоумении покинул буфет и присел на скамейку. Во рту продолжала распространяться сухость. Вскоре заскребло в горле, и меня пробило на кашель. Откашлявшись, я попытался сплюнуть на пол. Но я зря старался — во рту не осталось жидкости. Наверное, так чувствуют себя наркоманы, когда у них начинается ломка. Вскоре я почувствовал что-то подобное. Меня кидало то в холод, то в жар. Стало плохо дышать. Мозг словно затянуло туманом. Я уже ничего не соображал, и не мог собраться силами. Появилось новое чувство — мне, теперь, требовалось наружу. Хорошо, что уже зашло солнце, и на улице прохладно. Я вышел на холодный институтский двор, освещаемый приятным светом молодого месяца. Это сияние неба придавало мне какие-то резервные силы. Непонятная жажда стала менее интенсивной, но не исчезла, а скорее сжалась в пружину. Я видел в ночи потрясающую красоту, которую не замечал ранее. Я ощущал себя здесь как дома. Впрочем, это и был мой дом.

На плечо мягко легла рука, и я неспеша развернулся. Передо мной стоял высокий парень, каких в народе называют «быками». Ещё два стояли чуть поодаль.

Подкинь деньжат корешок, — развязным тоном произнёс тот и надменно усмехнулся. Я почувствовал приятное расслабление всего тела, чем-то схожее с расслабленностью бойцовой собаки на ринге, перед схваткой насмерть для развлечения толпы. Я утратил над собой контроль, и губы мои расплылись в неотразимой улыбке, которая поначалу смутила стоящего передо мной урода.

Гони бабки козёл! — замычал он как настоящий бык. Наверное, этим троим падальщикам, стоящий перед институтом субтильный паренёк показался удачной жертвой.

Пошёл, ты, недоносок, — сказал я и продолжал улыбаться. Вначале он даже не врубился, что же я ему сказал, но когда всё-таки понял, то просто взбесился. В глазах в него зажёгся тоненький огонёк злобы и жестокости, но я даже не пошевелился. Он резко замахнулся и стал наносить свой впечатляющий удар. Если бы он достиг своей цели, то мне бы уже пришлось собирать свои зубы по всей площадке. Но для моего восприятия, он двигался ужасно медленно. Я ловко обошёл его со стороны и зашёл ему за спину. В это время он только достиг кулаком места, где я стоял. В удар было вложено столько энергии, что он не удержал равновесия и упал. Я повернулся к тем двоим, что стояли в стороне. Те даже не успели сообразить, что произошло, и стояли, вытаращившись на меня, скорее как «бараны», а не «быки». Я быстро разбежался, чувствуя как замедлилось время и прыгнул. В прыжке мне удалось несколько раз двинуть одного из них ногами, и когда я приземлился на землю, то он начал сползать на землю окровавленной массой. При моей скорости движения сила удара компенсировалась его быстротой. Второй парень с испугом взирал на обмякшее тело своего друга и не верил своим глазам. Он вскоре опомнился и взглянул на место, где я стоял, но уже было поздно.