Мальчик сидел на полу, разглядывая картинки в букваре. Он уже довольно неплохо читал для своих пяти лет, а сегодняшний подарок — кубики с буквами, приводили его в восхищение. На маленький лоб наплывала морщинка, создавая удивительно смешное и трогательное выражение сосредоточенности…
Добавить в моё избранное
5 мин, 59 сек 9462
— Мы-а-мы-а… — задумчиво сказал он, глядя на рисунок. Спортивного типа женщина с косынкой терла тряпкой окно. МАМА МЫЛА РАМУ — до боли знакомая любому человеку надпись.
— Мы! — торжествующе сказал мальчик, доставая из груды кубиков один, с огромной буквой М. — Мы!
Он покрутил кубик и поставил его на пол, любуясь, как выделяется яркое синее пятно на котором почти светится буква. Картинка в книжке притягивала взгляд. Он был один в квартире, а этот рисунок напоминал, что скоро из темноты за окном вынырнет мама, вставит в замок ключ, откроет дверь, и все будет хорошо, даже просто замечательно. Ему почему-то было немного страшно. Тени в неосвещенных комнатах колыхались, создавая впечатление живых шевелящихся змей. Однажды он видел по телевизору такую тварь. Огромная и раскормленная, она душила кролика, а красная пасть все раскрывалась, раскрывалась, раскрывалась над головой маленького зверька, силясь заглотнуть его целиком. Тогда мальчик расплакался, и мама долго утешала его, выключив телевизор. А ему начали сниться кошмары, в которых не было пушистого кролика, дрожащего в объятиях удава, а был он сам, и лианы переплетались за его спиной, шипя змеиными головами. И длинные клыки, похожие на мамины кухонные ножи, сверкали в темноте, а по ним стекали темные капли. Мальчик знал, что это яд, и одно прикосновение такой капли к коже убьет его. Поэтому он бежал, продираясь сквозь кусты с диковинными цветами, пахнущими сладко и заманивающе, срывая эти цветы, обсыпаясь пыльцой, пачкаясь в зеленой крови листьев. Бежал, задыхаясь, почти теряя сознание, чувствуя противное колотье в боку (Ваш мальчик просто растет, у него внутренние органы растут медленнее, чем растет он сам. Это пройдет со временем, не волнуйтесь, это практически у всех детей так), чтобы проснуться в собственной кровати от истошного крика, и узнать, что кричал он сам…
Мальчик зажмурился, сжимая в руках букварь, прижимая его к груди, как единственную защиту от темноты.
— Мама мыла раму! — произнес он, как заклинание. — Слышите вы! Мама мыла раму!
— Все в порядке, малыш, — прозвучал женский голос, заставляя его открыть глаза. — Конечно, мыла. Все хорошо…
Он изумленно посмотрел, еще испуганный темными тенями, наползающими из соседних комнат. Молодая женщина спортивного типа сидела на подоконнике, заталкивая непокорные локоны под косынку. Она ласково улыбалась мальчику. Небольшой пластиковый тазик с водой выделялся алым цветовым пятном на белом подоконнике, подтверждая ее занятие.
— Мама? — удивленно спросил мальчик. — Мама, когда ты пришла?
— А я и не уходила, — улыбнулась женщина. — Я все время тут, разве ты не заметил? Вот, раму мою.
— Совсем как в книжке, да? — на его лице начала распускаться робкая ответная улыбка, как первый цветок, раскрывающий свои лепестки после дождя. — А я тут складываю кубики, а тебя не видел.
— Ты был слишком увлечен своими кубиками, — сказала женщина, доставая из тазика тряпку и выкручивая ее. Мальчик завороженно следил за длинными тонкими пальцами, изгибающимися над тряпкой, как змеи (как белесые червяки, которые никогда не видели солнечного света, поэтому они такие бесцветные и слепые), и страх опять начал вползать в него, а тени за спиной оживились, протягивая темные щупальца в круг света.
— Мама, почему у тебя такие длинные пальцы? — дрожащим голосом спросил мальчик, чувствуя, что его словно ведут за руку в какой-то странный и непонятный мир. В этом мире маму нужно было бояться, книжка с картинками несла опасность, тени были живыми, а кубики… кубики были оружием против страхов. (Бабушка, почему у тебя такие большие глаза? — А это чтоб тебя лучше видеть, внученька) Мальчик вцепился в коробку с кубиками так, что побелели костяшки пальцев. Он не сводил глаз с женщины на подоконнике, но она только выжимала тряпку и продолжала улыбаться.
— Мама, так почему у тебя такие длинные пальцы? (И глаза! Глаза тоже неестественно большие! И зубы! Такие, как кухонные ножи… Вон они видны, когда губы расходятся в улыбке!) — мальчик перебирал кубики, а глаза его расширялись от испуга.
— А это чтобы быстрее работать, мой маленький, — локоны опять выбились из-под косынки, и она тщательно убрала их на место. Пальцы изгибались так, словно в них вообще не было костей. Из-под длинных лакированных ногтей выступили алые капельки. Улыбка примерзла к лицу, но глаза не улыбались. В них отражались дикие джунгли, а по комнате поплыл тяжелый приторный запах диковинных цветов.
Мальчик уставился в книжку, чтобы не смотреть на страшную женщину на подоконнике. (Если не смотреть, то она не сможет достать тебя, если громко читать, то она не сможет даже подойти близко!) Яркие картинки, поблескивающие при свете лампы, успокаивали, показывая привычный и уютный мир. Мама скоро придет с работы, — подумал он.
— Мы! — торжествующе сказал мальчик, доставая из груды кубиков один, с огромной буквой М. — Мы!
Он покрутил кубик и поставил его на пол, любуясь, как выделяется яркое синее пятно на котором почти светится буква. Картинка в книжке притягивала взгляд. Он был один в квартире, а этот рисунок напоминал, что скоро из темноты за окном вынырнет мама, вставит в замок ключ, откроет дверь, и все будет хорошо, даже просто замечательно. Ему почему-то было немного страшно. Тени в неосвещенных комнатах колыхались, создавая впечатление живых шевелящихся змей. Однажды он видел по телевизору такую тварь. Огромная и раскормленная, она душила кролика, а красная пасть все раскрывалась, раскрывалась, раскрывалась над головой маленького зверька, силясь заглотнуть его целиком. Тогда мальчик расплакался, и мама долго утешала его, выключив телевизор. А ему начали сниться кошмары, в которых не было пушистого кролика, дрожащего в объятиях удава, а был он сам, и лианы переплетались за его спиной, шипя змеиными головами. И длинные клыки, похожие на мамины кухонные ножи, сверкали в темноте, а по ним стекали темные капли. Мальчик знал, что это яд, и одно прикосновение такой капли к коже убьет его. Поэтому он бежал, продираясь сквозь кусты с диковинными цветами, пахнущими сладко и заманивающе, срывая эти цветы, обсыпаясь пыльцой, пачкаясь в зеленой крови листьев. Бежал, задыхаясь, почти теряя сознание, чувствуя противное колотье в боку (Ваш мальчик просто растет, у него внутренние органы растут медленнее, чем растет он сам. Это пройдет со временем, не волнуйтесь, это практически у всех детей так), чтобы проснуться в собственной кровати от истошного крика, и узнать, что кричал он сам…
Мальчик зажмурился, сжимая в руках букварь, прижимая его к груди, как единственную защиту от темноты.
— Мама мыла раму! — произнес он, как заклинание. — Слышите вы! Мама мыла раму!
— Все в порядке, малыш, — прозвучал женский голос, заставляя его открыть глаза. — Конечно, мыла. Все хорошо…
Он изумленно посмотрел, еще испуганный темными тенями, наползающими из соседних комнат. Молодая женщина спортивного типа сидела на подоконнике, заталкивая непокорные локоны под косынку. Она ласково улыбалась мальчику. Небольшой пластиковый тазик с водой выделялся алым цветовым пятном на белом подоконнике, подтверждая ее занятие.
— Мама? — удивленно спросил мальчик. — Мама, когда ты пришла?
— А я и не уходила, — улыбнулась женщина. — Я все время тут, разве ты не заметил? Вот, раму мою.
— Совсем как в книжке, да? — на его лице начала распускаться робкая ответная улыбка, как первый цветок, раскрывающий свои лепестки после дождя. — А я тут складываю кубики, а тебя не видел.
— Ты был слишком увлечен своими кубиками, — сказала женщина, доставая из тазика тряпку и выкручивая ее. Мальчик завороженно следил за длинными тонкими пальцами, изгибающимися над тряпкой, как змеи (как белесые червяки, которые никогда не видели солнечного света, поэтому они такие бесцветные и слепые), и страх опять начал вползать в него, а тени за спиной оживились, протягивая темные щупальца в круг света.
— Мама, почему у тебя такие длинные пальцы? — дрожащим голосом спросил мальчик, чувствуя, что его словно ведут за руку в какой-то странный и непонятный мир. В этом мире маму нужно было бояться, книжка с картинками несла опасность, тени были живыми, а кубики… кубики были оружием против страхов. (Бабушка, почему у тебя такие большие глаза? — А это чтоб тебя лучше видеть, внученька) Мальчик вцепился в коробку с кубиками так, что побелели костяшки пальцев. Он не сводил глаз с женщины на подоконнике, но она только выжимала тряпку и продолжала улыбаться.
— Мама, так почему у тебя такие длинные пальцы? (И глаза! Глаза тоже неестественно большие! И зубы! Такие, как кухонные ножи… Вон они видны, когда губы расходятся в улыбке!) — мальчик перебирал кубики, а глаза его расширялись от испуга.
— А это чтобы быстрее работать, мой маленький, — локоны опять выбились из-под косынки, и она тщательно убрала их на место. Пальцы изгибались так, словно в них вообще не было костей. Из-под длинных лакированных ногтей выступили алые капельки. Улыбка примерзла к лицу, но глаза не улыбались. В них отражались дикие джунгли, а по комнате поплыл тяжелый приторный запах диковинных цветов.
Мальчик уставился в книжку, чтобы не смотреть на страшную женщину на подоконнике. (Если не смотреть, то она не сможет достать тебя, если громко читать, то она не сможет даже подойти близко!) Яркие картинки, поблескивающие при свете лампы, успокаивали, показывая привычный и уютный мир. Мама скоро придет с работы, — подумал он.
Страница
1 из 2
1 из 2
