Добавить в моё избранное
23 мин, 55 сек 1789
Согревшись, он быстро погрузился в сон, несмотря на пережитое волнение.
Внезапно, что-то снова заставило его подняться с дивана. Он осмотрелся: комнату осветил бледно-лиловый свет, возможно от какого-то далекого прожектора. И этот свет позволил рассмотреть огромных крыс, снующих вдоль стен. Будто почуяв, что Михаил видит их, крысы остановились, повернули свои острые морды в его сторону, и стали приближаться.
Остолбенев от отвращения, парень смотрел, как, подёргивая носами, мерзкие твари шагали к его ногам. Когда ближайшая крыса уже изготовилась к прыжку, Мишка вышел из ступора, схватил стул, и принялся яростно лупить по упругим, визжащим тельцам. Крысы наседали, и Михаил принялся давить их ногами, старательно заглушая рвотные позывы.
В какой-то момент, пытаясь раздавить очередного грызуна, он поскользнулся и упал, придавив своим телом еще нескольких крыс. Быстро поднявшись, он увидел, что помимо враждебных серых зверьков, в комнате появились еще более мерзкие существа — огромные, щетинистые пауки. Они лезли из щелей в полу и стенах, падали с потолка. Из-под отклеившихся от стен газет и обоев высовывались мерзкие членистые лапки и, смоченные ядовитой слизью, челюсти.
Мишка отступил к дивану, с противным чавкающим звуком раздавив паука. Неловко вскочив ногами на диван, он потерял равновесие, и рухнул навзничь, запутавшись руками в одеялах. Краем глаза он увидел, что несколько пауков резво, как лягушки, вскочили на диван. Множество лапок вскарабкались на туловище, и стали подбираться к горлу. Михаил застыл в беспомощном страхе, и почувствовал, что задыхается. Из последних сил он взмахнул руками… И проснулся.
Мерзкие лапки, вместе с удушающей тяжестью, будто свалились с груди. Стоящий в метре от дивана стул, загрохотав, покатился по полу. Повернув голову, Миша заметил в сером проеме окна бесформенную тень, которая с легким скрипом исчезла. Решив, что это лишь продолжение кошмара, он сел с бешено колотящимся сердцем. В серой предрассветной мгле, отзвуком ночного ужаса, на полу лежал, неясно как упавший стул. Михаил обулся и пошёл во двор — прохладной свежестью осеннего утра попытаться стереть пугающие образы ночи.
Он спустился, присел на поваленный деревянный столб, и в раздумьях стал рассматривать серый, украшенный тайнописью жучиных ходов, забор. За оградой, вместо соседнего дома торчали поросшие бурьяном обгоревшие балки. Миша смотрел на них, и пытался понять природу существа, которое он скинул с себя при пробуждении: было ли это продолжением кошмарного сна, либо это была реальная, но неясного происхождения, угроза?
Внезапно метнувшаяся тень заставила его невольно вскочить на ноги. Ух! Миша с трудом унял бешено скачущее сердце — это был всего лишь кот. Мощный, полосатый с огромными жёлтыми глазами, он выпрыгнул из травы прямо на забор. «Вот, как раз тебя то мне этой ночью и не хватало. Уж ты крыс пораспугал бы», — рассматривая прекрасного зверя, думал Михаил. Он подманил кота, сделав вид, что протягивает ему в руке что-то съедобное.
Полосатый охотник со сдержанным любопытством сделал несколько шагов в его сторону, и, вдруг, присев всеми четырьмя лапами, и прижав уши, угрожающе зашипел. Михаил отдернул руку, но потом понял, что не он вызвал агрессию кота — взгляд сияющих золотисто-фисташковых глаз был устремлен за спину человека. Миша обернулся, и увидел лишь серую, с серебристыми нитями плесени, стену своего ночного пристанища.
Кот спрыгнул в траву, а Михаил подошел поближе к покосившейся стене. Теперь он уверенно расслышал доносившиеся оттуда шорохи. Странно, но ему стало как-то совсем неуютно. В этих проклятых стенах идет какая-то своя жизнь: шумная, скрытная, и, возможно, враждебная.
Скрипнула калитка, и показался скомканный блин ухмыляющегося лица Алика.
― Ну, что — готов в разведку? А я думал, ты ещё дрыхнешь.
― Готов, конечно. Поскорее бы карманы набить, и в столицу. Век бы не бывать в этой дыре — всю ночь кошмары мучали.
― Это у тебя с непривычки, от свежего воздуха и тишины, ― не заставил ждать с идиотским ответом Алик, и напарники пошли к машине.
Миша вышел из авто за квартал до цели — двухэтажного бледно-желтого строения с осыпающейся штукатуркой. Он вошел, поздоровался с пожилым охранником, и сказал, что ему нужен отдел кадров. Отложив газету, тот указал ему на дверь с соответствующей табличкой.
Специалист по кадрам, блеклая девица с отёчным лицом, выслушав Михаила, распечатала и вручила ему список вакансий:
― Вот, молодой человек, ознакомьтесь, и приходите, если надумаете.
― Обязательно приду, ― учтиво принял листок Михаил, и невольно обратил внимание на стоящую у монитора маленькую бутылочку водки, наполовину опустошенную. Проследив за его взглядом, девушка, стыдливо заалев щеками, будто невзначай прикрыла сосуд листком бумаги. «Однако, вы тут, господа провинциалы, совсем распоясались», ― Мишка вышел, успев на ходу рассмотреть коридор с расположенными вдоль него дверьми.
Внезапно, что-то снова заставило его подняться с дивана. Он осмотрелся: комнату осветил бледно-лиловый свет, возможно от какого-то далекого прожектора. И этот свет позволил рассмотреть огромных крыс, снующих вдоль стен. Будто почуяв, что Михаил видит их, крысы остановились, повернули свои острые морды в его сторону, и стали приближаться.
Остолбенев от отвращения, парень смотрел, как, подёргивая носами, мерзкие твари шагали к его ногам. Когда ближайшая крыса уже изготовилась к прыжку, Мишка вышел из ступора, схватил стул, и принялся яростно лупить по упругим, визжащим тельцам. Крысы наседали, и Михаил принялся давить их ногами, старательно заглушая рвотные позывы.
В какой-то момент, пытаясь раздавить очередного грызуна, он поскользнулся и упал, придавив своим телом еще нескольких крыс. Быстро поднявшись, он увидел, что помимо враждебных серых зверьков, в комнате появились еще более мерзкие существа — огромные, щетинистые пауки. Они лезли из щелей в полу и стенах, падали с потолка. Из-под отклеившихся от стен газет и обоев высовывались мерзкие членистые лапки и, смоченные ядовитой слизью, челюсти.
Мишка отступил к дивану, с противным чавкающим звуком раздавив паука. Неловко вскочив ногами на диван, он потерял равновесие, и рухнул навзничь, запутавшись руками в одеялах. Краем глаза он увидел, что несколько пауков резво, как лягушки, вскочили на диван. Множество лапок вскарабкались на туловище, и стали подбираться к горлу. Михаил застыл в беспомощном страхе, и почувствовал, что задыхается. Из последних сил он взмахнул руками… И проснулся.
Мерзкие лапки, вместе с удушающей тяжестью, будто свалились с груди. Стоящий в метре от дивана стул, загрохотав, покатился по полу. Повернув голову, Миша заметил в сером проеме окна бесформенную тень, которая с легким скрипом исчезла. Решив, что это лишь продолжение кошмара, он сел с бешено колотящимся сердцем. В серой предрассветной мгле, отзвуком ночного ужаса, на полу лежал, неясно как упавший стул. Михаил обулся и пошёл во двор — прохладной свежестью осеннего утра попытаться стереть пугающие образы ночи.
Он спустился, присел на поваленный деревянный столб, и в раздумьях стал рассматривать серый, украшенный тайнописью жучиных ходов, забор. За оградой, вместо соседнего дома торчали поросшие бурьяном обгоревшие балки. Миша смотрел на них, и пытался понять природу существа, которое он скинул с себя при пробуждении: было ли это продолжением кошмарного сна, либо это была реальная, но неясного происхождения, угроза?
Внезапно метнувшаяся тень заставила его невольно вскочить на ноги. Ух! Миша с трудом унял бешено скачущее сердце — это был всего лишь кот. Мощный, полосатый с огромными жёлтыми глазами, он выпрыгнул из травы прямо на забор. «Вот, как раз тебя то мне этой ночью и не хватало. Уж ты крыс пораспугал бы», — рассматривая прекрасного зверя, думал Михаил. Он подманил кота, сделав вид, что протягивает ему в руке что-то съедобное.
Полосатый охотник со сдержанным любопытством сделал несколько шагов в его сторону, и, вдруг, присев всеми четырьмя лапами, и прижав уши, угрожающе зашипел. Михаил отдернул руку, но потом понял, что не он вызвал агрессию кота — взгляд сияющих золотисто-фисташковых глаз был устремлен за спину человека. Миша обернулся, и увидел лишь серую, с серебристыми нитями плесени, стену своего ночного пристанища.
Кот спрыгнул в траву, а Михаил подошел поближе к покосившейся стене. Теперь он уверенно расслышал доносившиеся оттуда шорохи. Странно, но ему стало как-то совсем неуютно. В этих проклятых стенах идет какая-то своя жизнь: шумная, скрытная, и, возможно, враждебная.
Скрипнула калитка, и показался скомканный блин ухмыляющегося лица Алика.
― Ну, что — готов в разведку? А я думал, ты ещё дрыхнешь.
― Готов, конечно. Поскорее бы карманы набить, и в столицу. Век бы не бывать в этой дыре — всю ночь кошмары мучали.
― Это у тебя с непривычки, от свежего воздуха и тишины, ― не заставил ждать с идиотским ответом Алик, и напарники пошли к машине.
Миша вышел из авто за квартал до цели — двухэтажного бледно-желтого строения с осыпающейся штукатуркой. Он вошел, поздоровался с пожилым охранником, и сказал, что ему нужен отдел кадров. Отложив газету, тот указал ему на дверь с соответствующей табличкой.
Специалист по кадрам, блеклая девица с отёчным лицом, выслушав Михаила, распечатала и вручила ему список вакансий:
― Вот, молодой человек, ознакомьтесь, и приходите, если надумаете.
― Обязательно приду, ― учтиво принял листок Михаил, и невольно обратил внимание на стоящую у монитора маленькую бутылочку водки, наполовину опустошенную. Проследив за его взглядом, девушка, стыдливо заалев щеками, будто невзначай прикрыла сосуд листком бумаги. «Однако, вы тут, господа провинциалы, совсем распоясались», ― Мишка вышел, успев на ходу рассмотреть коридор с расположенными вдоль него дверьми.
Страница
3 из 7
3 из 7
