Добавить в моё избранное
23 мин, 55 сек 1791
Только тут хватка ослабла, и укушенный смог освободить руку. Он вскочил на ноги, и принялся наносить удары с удвоенной скоростью.
Хищный карлик, разочарованно взвизгнув, увернулся от очередного тычка, и нырнул в груду тряпичных лоскутов. Миша бросился следом, разметал ногами мусор, но никого уже не было — лишь у самого пола, в стене, зияла узкая щель, похожая на большую крысиную нору. В пылу схватки, Миша бросился на пол, и сунул руку в лаз, в надежде ухватить, вытащить, и добить врага. Но тот оказался очень проворным, и Михаил лишь до крови занозил руку острыми щепками, покрытыми каплями зловонной слизи.
Пытаясь унять, трепещущее пойманной в силки птицей, сердце, Миша осторожно направился к дивану. «К черту фонарь! Бежать надо из этой кунсткамеры», ― твердо решил он, ногами нащупывая обувь.
Но ботинок не оказалось там, где он снял их вечером. Он ещё раз прошел зигзагом по комнате, старательно водя ногами по полу, но натыкался только на бесполезные тряпки. Михаил сел на диван, подогнув ноги, и посмотрел на тени, плавно скользящие по потолку. Зловещие шумы в стенах не исчезли, но стали тихими и вкрадчивыми, будто мерзкие отродья не хотели раньше времени спугнуть его — свою жертву. Миша решил, что выбираться надо, невзирая на отсутствие ботинок. А за обувкой он вернется, когда будет светло.
Мишка потер распухший синяк в месте укуса, и достал из внутреннего кармана ключи. И вдруг, пляска теней и бликов на потолке исчезла, уступив место абсолютной тьме. Погас единственный уличный фонарь. «Электричество экономят, жлобы!» — Мишка стал задыхаться от внезапно нахлынувшего приступа страха, будто пыльную подушку прижали к его лицу.
Но он смог унять сумасшедший гонг пульса, и восстановил дыхание. «Всего-то дойти до двери, быстро открыть замок, а на улице им меня не догнать», — Мишка решительно опустил ноги на холодный пол. Но не успел он сделать первый осторожный шаг, как кто-то, прятавшийся под диваном, схватил, сжал его щиколотки, и со страшной силой дернул на себя.
Мишка не смог устоять: он рухнул лицом в пол, сбив дыхание, и выпустив из рук ключи, которые, глухо позвякивая, покатились по наклонному полу прочь, к стене. Мишкину стопу ожгло болью — невидимый враг, бросивший его на пол, вцепился в мягкие ткани зубами. Пытаясь восстановить дыхание после падения, Миша ударил свободной ногой в темноту, но удар вышел слабым и вскользь. Зато второй удар получился более точным: пятка ткнулась во что-то твердое и скользкое. Зубы напавшего существа болезненно скрипнули по тонким костям стопы человека, содрав кусок кожи. Раздался разочарованный всхлип.
Мишка, превозмогая острую боль, пополз за ключами. Он стал судорожно ощупывать место соединения стены с полом. Наконец, пальцы наткнулись на холодный металл, но, напуганный раздавшимся в стене шуршанием, Мишка неловко дернул рукой, и ключи провалились в широкую щель. «Нет!» — вскрикнул Михаил, и сунул в щель пальцы, в надежде ухватить кольцо с ключами.
И тут он закричал вновь — его пальцы попали в капкан чьих-то мощных челюстей. Два пальца оказались в зубах прятавшегося в стене чудовища. Щербатые края резцов, двигались из стороны в сторону, пытаясь перепилить кости и сухожилия, и заставляя парня корчиться в мучениях. Медленная пытка жгла его руку, он выл, крутился, бился, как брошенная на лёд рыба. Он тянул руку к себе, тем самым только усиливая боль.
В довершение всего, сзади на него бросился ещё один карлик, и на считанные сантиметры промахнувшись мимо шеи, впился зубами в плечо. При этом, острыми ногтями он принялся царапать лицо Михаила, пытаясь дотянуться до глаз.
Миша принялся крутиться с ещё большей скоростью, пытаясь не только освободить руку, но ещё придавить и сбросить второго мерзавца. Наконец, ему удалось и то, и другое: вырвав из щели пульсирующую от боли, и, залитую потеками теплой крови, руку, он смог ухватиться здоровой рукой за лодыжку уродца, и, с размахом оторвав его от себя, швырнуть в стену.
Слышно было, как, шмякнувшись об пол, уродливое создание, сипло поскуливая уползло прочь. Мишка же, не зная, где ему укрыться от внезапных нападений из тьмы, забрался, поджав ноги, на подоконник. Попытка открыть окно успехом не увенчалась: проржавевшие запоры невозможно было сдвинуть единственной здоровой рукой. Да и выбить двойные, ставленые когда-то на зиму, рамы, не представлялось возможным. Попытаться выбраться, выбив стекла, не удалось бы, так как просветы в рамах были очень узкие.
Миша балансировал на нешироком деревянном подоконнике, прижав к груди согнутые в коленях ноги. Его трясло от страха, и, время от времени, от приступов изматывающей боли от ран на ногах, кровоточащих ссадин на лице, и, особенно от изуродованной кисти. Закусив до крови нижнюю губу, Миша с помощью здоровой руки установил, что одного пальца он лишился, а ещё один слабо держался на обрывках кожи и мышц.
Хищный карлик, разочарованно взвизгнув, увернулся от очередного тычка, и нырнул в груду тряпичных лоскутов. Миша бросился следом, разметал ногами мусор, но никого уже не было — лишь у самого пола, в стене, зияла узкая щель, похожая на большую крысиную нору. В пылу схватки, Миша бросился на пол, и сунул руку в лаз, в надежде ухватить, вытащить, и добить врага. Но тот оказался очень проворным, и Михаил лишь до крови занозил руку острыми щепками, покрытыми каплями зловонной слизи.
Пытаясь унять, трепещущее пойманной в силки птицей, сердце, Миша осторожно направился к дивану. «К черту фонарь! Бежать надо из этой кунсткамеры», ― твердо решил он, ногами нащупывая обувь.
Но ботинок не оказалось там, где он снял их вечером. Он ещё раз прошел зигзагом по комнате, старательно водя ногами по полу, но натыкался только на бесполезные тряпки. Михаил сел на диван, подогнув ноги, и посмотрел на тени, плавно скользящие по потолку. Зловещие шумы в стенах не исчезли, но стали тихими и вкрадчивыми, будто мерзкие отродья не хотели раньше времени спугнуть его — свою жертву. Миша решил, что выбираться надо, невзирая на отсутствие ботинок. А за обувкой он вернется, когда будет светло.
Мишка потер распухший синяк в месте укуса, и достал из внутреннего кармана ключи. И вдруг, пляска теней и бликов на потолке исчезла, уступив место абсолютной тьме. Погас единственный уличный фонарь. «Электричество экономят, жлобы!» — Мишка стал задыхаться от внезапно нахлынувшего приступа страха, будто пыльную подушку прижали к его лицу.
Но он смог унять сумасшедший гонг пульса, и восстановил дыхание. «Всего-то дойти до двери, быстро открыть замок, а на улице им меня не догнать», — Мишка решительно опустил ноги на холодный пол. Но не успел он сделать первый осторожный шаг, как кто-то, прятавшийся под диваном, схватил, сжал его щиколотки, и со страшной силой дернул на себя.
Мишка не смог устоять: он рухнул лицом в пол, сбив дыхание, и выпустив из рук ключи, которые, глухо позвякивая, покатились по наклонному полу прочь, к стене. Мишкину стопу ожгло болью — невидимый враг, бросивший его на пол, вцепился в мягкие ткани зубами. Пытаясь восстановить дыхание после падения, Миша ударил свободной ногой в темноту, но удар вышел слабым и вскользь. Зато второй удар получился более точным: пятка ткнулась во что-то твердое и скользкое. Зубы напавшего существа болезненно скрипнули по тонким костям стопы человека, содрав кусок кожи. Раздался разочарованный всхлип.
Мишка, превозмогая острую боль, пополз за ключами. Он стал судорожно ощупывать место соединения стены с полом. Наконец, пальцы наткнулись на холодный металл, но, напуганный раздавшимся в стене шуршанием, Мишка неловко дернул рукой, и ключи провалились в широкую щель. «Нет!» — вскрикнул Михаил, и сунул в щель пальцы, в надежде ухватить кольцо с ключами.
И тут он закричал вновь — его пальцы попали в капкан чьих-то мощных челюстей. Два пальца оказались в зубах прятавшегося в стене чудовища. Щербатые края резцов, двигались из стороны в сторону, пытаясь перепилить кости и сухожилия, и заставляя парня корчиться в мучениях. Медленная пытка жгла его руку, он выл, крутился, бился, как брошенная на лёд рыба. Он тянул руку к себе, тем самым только усиливая боль.
В довершение всего, сзади на него бросился ещё один карлик, и на считанные сантиметры промахнувшись мимо шеи, впился зубами в плечо. При этом, острыми ногтями он принялся царапать лицо Михаила, пытаясь дотянуться до глаз.
Миша принялся крутиться с ещё большей скоростью, пытаясь не только освободить руку, но ещё придавить и сбросить второго мерзавца. Наконец, ему удалось и то, и другое: вырвав из щели пульсирующую от боли, и, залитую потеками теплой крови, руку, он смог ухватиться здоровой рукой за лодыжку уродца, и, с размахом оторвав его от себя, швырнуть в стену.
Слышно было, как, шмякнувшись об пол, уродливое создание, сипло поскуливая уползло прочь. Мишка же, не зная, где ему укрыться от внезапных нападений из тьмы, забрался, поджав ноги, на подоконник. Попытка открыть окно успехом не увенчалась: проржавевшие запоры невозможно было сдвинуть единственной здоровой рукой. Да и выбить двойные, ставленые когда-то на зиму, рамы, не представлялось возможным. Попытаться выбраться, выбив стекла, не удалось бы, так как просветы в рамах были очень узкие.
Миша балансировал на нешироком деревянном подоконнике, прижав к груди согнутые в коленях ноги. Его трясло от страха, и, время от времени, от приступов изматывающей боли от ран на ногах, кровоточащих ссадин на лице, и, особенно от изуродованной кисти. Закусив до крови нижнюю губу, Миша с помощью здоровой руки установил, что одного пальца он лишился, а ещё один слабо держался на обрывках кожи и мышц.
Страница
5 из 7
5 из 7
