Вампиресса

Я видел бескрайнюю пустыню, пески которой были смешаны со смертоносной солью, а на возвышающемся над ними холме виднелась фигура человека в жреческом одеянии какого-то восточного культа. То шепча, то выкрикивая слова языка более древнего, чем само человечество, он поднимал жезл с пыляющим зеленым камнем — и ветер налетал из-за горизонта, а песок начинал шевелиться, словно армии мертвецов вот-вот готовы были восстать из своих могил в этой пустыне. Потом были какие-то каменные катакомбы — другое время и другое место -, они вели в темный зал, где собирались какие-то люди в плащах и с факелами. Их предводитель становился над каменным колодцем, скрестив руки на груди под прямым углом, а остальные подтащили обнаженную девушку, перерезали ей горло кинжалом и наполняли ее кровью большой золотой кубок. Снова звучали слова неведомого языка, в котором часто повторялось «Сетхи! Сетхи!», и страшная фигура восставала из глубин каменного колодца, покрытая паутиной и пылью. Она тянула трясущиеся руки к предводителю совершающих ритуал, но он принимал чашу с кровью от подручных и протягивал ее откликнувшемуся на зов, что-то почтительно бормоча на латыни.

Видел я и нашу главную городскую церковь, в которой бывал ребенком. Во сне там царил мрак, который не могло разогнать пламя свечей, старинные иконы гипнотизировали налитыми тьмою глазами, а на кресте висел истлевший скелет. Церковь была полна народу — и молодых, и старых, они крестились и падали ниц. Какая-то неведомая сила вытягивала из них жизненные соки, и вот они обратились такими же скелетами, как тот, который висел на кресте, и рассыпались в прах. Затем промелькнуло видение бесконечного моря гниющей слизи под сводами пещер — я плыл по нему на плоту, а синюшные руки тянулись ко мне из неведомых глубин.

Среди всех этих видений особняком стояло одно — люди в плащах с капюшонами, подобные виденным в подземелье, собирались на вершине холма. На самой его вершине был привязан к столбу какой-то светловолосый человек в доспехах — что-то подсказывало мне, что это король, взятый в плен в бою. В руках стоявших вокруг снова, как и в подземелье, вспыхнули факелы, они разом поднесли их к одежде привязанного, он страшно закричал, а где-то вдали завыли волки и громовой голос возвестил: «Волк будет опять! Волк восстанет в Водолее!» Эта ночь была для меня страшнее, чем все, пережитое прежде. Однако мои испытания не окончились и на утро. Случилось самое худшее, что я мог предположить — тело Кирилла нашли на скамейке в соседнем парке уже без всяких признаков жизни. Я мало интересовался тем, что придумают врачи, хотя слышал их версию о наркотиках, и дал самые нейтральные показания о своем соседе. Теперь меня целиком занимали опасения, как бы тело «умершего» не пропало еще до похорон так же, как когда-то тело Юли.

Однако этого не произошло. Кирилла похоронили без всяких неожиданных событий, и я своими глазами видел, как гроб закрыли крышкой и, опустив в могилу, забросали землей. Иному было бы достаточно — но не мне… Я был уверен — к случившемуся причастна Юля. Если жертва собственного одиночества и ее страсти проснется в тесном гробу этой ночью, она найдет способ освободить Кирилла, и тогда в городе станет на одно дьявольское создание больше. Видимо, в том предприятии, которое последовало за такими мыслями, я действовал с ловкостью лунатика, и потому оно сошло мне с рук.

Проще говоря, наступившей вслед за похоронами ночью я снова отправился на кладбище, и со мной была лопата. То, о чем я собираюсь рассказать, ужасно, однако поймите, какие страхи меня терзали. Не стоит и насмешничать по поводу того, что «охотник на вампиров» взял с собой одну только лопату и в качестве инструмента, и в качестве оружия. В тот момент я был настолько близок к сумасшествию, что был охвачен только одной навязчивой идеей — выкопать гроб, открыть его и убедиться, что мои подозрения правильны, а что я буду делать дальше — я даже не предполагал.

На протяжении всего моего страшного труда на окраине кладбища громко лаяла собака сторожа, однако чам он по какой-то причине вовсе не побеспокоился проверить порядок на ввереной территории. Не появилось и никаких ночных страхов, чего я также не на шутку опасался — встреча с той же Юлей никак в мои планы не входила. Но вот могила была разрыта, и я, спрыгнув в яму, каким-то образом умудрился открыть крышку гроба и отбросить ее в сторону. Страхи, которые начали преследовать меня несколько лет назад, вспыхнули с новой силой… В разверстой могиле, над раскрытым гробоя стоял я, сжимая в руках лопату, а тот, кто лежал в гробу, тот, кого врачи признали однозначно мертвым, смотрел прямо мне в глаза, и в его взгляде читалось удивление:

— Так ты… тоже из нас? — услышал я шепот — Но почему тогда… Я не смог выдавить ни слова. Но мое тело действовало само по себе — стремительно занеся лопату над собою, сжав ее обеими руками, я с силой опустил свое орудие вниз. Удар пришелся прямо в горло не успевшего окончательно пробудиться вампира.