Город демонов

Свободной рукой он сдёрнул с головы капюшон, обнажив лицо. Нет, не он. Она. Женщина с длинными чёрными волосами.

— Тётя Надя! — прошептала Даша, не веря своим глазам.

Антон приложил палец к губам. Но Надежда, занятая своими делами, кажется, не услышала. Рывком сбросила с себя плащ и кинула в сторону — на один из крестов. Сама же осталась в открытом, едва прикрывающем груди, топе и в длинной узкой юбке, из-под которой выглядывали… Нет, не ноги. Антон едва не вскрикнул от изумления и ужаса. Словно змеи, виднелись из-под юбки толстые жгутики. Их было много, и они шевелились в такт её движениям.

Даша тем временем глядела на руки. Ногти, необычно длинные и острые, скорей напоминали когти хищника. Красный лак усиливал впечатление. Даже перчатки до локтей походили чем-то на двух больших змей, готовых проглотить свою жертву.

Двигая жгутиками, бестия подошла к одной из могил, взмахнула мечом и закричала нечеловеческим голосом:

— Вставай! Именем Сатаны!

Земля на могиле вдруг зашевелилась, затем оттуда показались костлявые руки и стали, разбрасывая землю во все стороны, разрывать яму. Вскоре на поверхность вылез скелет и, отряхнувшись от земли, вскочил и встал по стойке смирно.

А Надежда уже колдовала у другой могилы, откуда, сверкая пустыми глазницами, выглядывал череп.

Так поочерёдно подходя к могилам, бестия махала мечом, пока всё кладбище не заполнилось толпой скелетов.

— А теперь давайте! — крикнула она, увидев, что все в сборе.

— Покажите, на что способны!

Тотчас же кладбище огласил зловещий хохот, после которого скелеты все до одного пустились в пляс. Это было какое-то беспорядочное движение. Одни вращали черепами, стуча гнилыми зубами в такт, вторые гремели каждой косточкой, третьи тряслись, как в лихорадке. Надежда стояла в сторонке, злобно ухмыляясь.

Внезапно всё стихло. И бестия, и скелеты, как по команде, повернулись в одну сторону, откуда к ним шла какая-то фигура. Когда гость подошёл поближе, Антон выпучил глаза, а Даша прикрыла рот рукой. Савёлкин! Это был он!

Каждое движение, каждый взгляд говорили о том, что Дашин отец здесь не впервые. Ни тени страха не проглядывало в его позе и жестах — лишь гнев и злость.

— Какого чёрта! — заорал он ещё издали.

— Я тебе для чего, стерва, душу продал? Ты мне что сказала, зараза? Что я буду мужиком, пока не сдохну!

— Спокойно, Серёженька, — проворковала Надежда, дотронувшись рукой до его волос. При этом хищная усмешка промелькнула на его лице.

— Спокойно, мой пупсик!

— Да какое, к дьяволу, спокойствие? — не унимался Дашин отец.

— Я, значит, к Сашке, девок позвали, думал, погуляем. Что я, блин, не мужик, что ли? А у меня ни хрена не получилось! Надо мной же теперь шлюхи ржут, блин!

— Ну, не кричи, мой сладенький! Я тебя ни в чём не обманула… — Да как это не обманула, дрянь? Ты ж сказала… — Я сказала, что ты будешь мужиком до самой смерти, — проговорила бестия, глядя ему в глаза.

— А обещания я выполняю.

С этими словами она взмахнула мечом и, прежде чем кто-нибудь успел сдвинуться с места, голова Савёлкина полетела к надгробию, тому самому, где укрылись Антон и Даша.

— Чего стоите? — обратилась Надежда к скелетам.

— Тащите мне башку!

Крик Даши вернул Антона к реальности.

— Бежим, Даш! — крикнул он, мгновенно вскочив на ноги.

— Хватайте их! — слышался сзади голос демонессы.

— Живых или мёртвых!

Тотчас же вдогонку им устремилось множество скелетов. За километр слышался грохот костей вперемежку с леденящим душу смехом. Ребята неслись не разбирая дороги, пока не выбежали на трассу — ту самую, по которой и пришли в это жуткое место. Скелеты приближались с каждым шагом.

— Сюда! Быстрей! — Антон изо всех сил потянул Дашу вперёд — туда, где дорога уходила в светлое, покрытое облаками небо.

Последнее, что он помнил — это огромный валун, просвистевший над самой головой.

— Тоша! Не оставляй меня! Вернись! Мне плохо без тебя! Любимый, единственный мой!

Этот голос, такой милый, такой родной, Антон бы в жизни не спутал ни с каким другим. Он звал его. Прежде, чем открыть глаза, парень сжал ладонь той, что держала его за руку.

— Даша! Жизнь моя!

Она сидела на стульчике у его койки, в белом халате, с глазами полными слёз. Она? Она, но какая-то другая. Это была не та пятнадцатилетняя девочка, с которой он только что убегал от демонов. Сейчас ей было где-то лет восемнадцать-двадцать. Неужели он так долго лежал в коме?

— Мы… убежали? — спросил Антон, слабо ворочая языком.

— Мы никуда и не бежали, — ответила Даша.

— Мы здесь, в больнице. Врач сказал, что может быть, скоро будем дома. Ну, то есть, в общаге.

— В какой общаге?

— В нашей.